Андропов - Рой Медведев Страница 121

Отсутствие Андропова на торжествах породило множество слухов в стране и комментариев в западной прессе. Московский корреспондент американского журнала «Ньюсуик» Роберт Коллин писал: «Церемонии, знаменовавшие 66-летнюю годовщину Русской революции, должны были бы быть поводом для триумфа Андропова, временем, чтобы прославлять достижения первого года его пребывания у власти. Но советский лидер не появился на виду на прошлой неделе, продолжая далее свое отсутствие в поле общественного зрения, которое началось с 18 августа. Кремлевский государственный представитель Леонид Замятин настаивал на том, что Андропов только простудился. Но годовая церемония Октябрьской революции была ритуальным актом для всякого советского лидера со времен Ленина. Леонид Брежнев ухитрился присутствовать на ней в прошлом году, хотя тремя днями позже он умер. Отсутствие Андропова усиливает представление, которое создалось в течение его первого года: этот хотя и умный, но слабый здоровьем и стареющий человек будет играть только переходную роль в советской истории» ^[315].

Иностранные наблюдатели в конце 1983 года постоянно задавались вопросом: кто же правит страной в отсутствие Андропова? Отвечая на это, начальник Генерального штаба маршал Н. В. Огарков говорил, что именно Андропов, несмотря на некоторое недомогание, «принимает полномасштабное участие в руководстве страной, армией и обороной страны». И это было действительно так, хотя в последние месяцы изменились не только формы, но отчасти и эффективность этого руководства. Власть Андропова была уже не столь безраздельной и полной, как в начале года. Что касается заседаний Политбюро и Секретариата ЦК, то их вел, как правило, К. У. Черненко.

Кабинет Андропова был пуст, однако его помощники и секретари работали так, будто их шеф находится рядом, за стеной. Принимались разного рода бумаги для Андропова и позднее возвращались с его резолюциями. Однако он просматривал и писал резолюции в главной «кремлевской» больнице в Кунцеве. На втором этаже имелся специальный блок, или отделение, где при необходимости лечились члены Политбюро. Для Андропова здесь оборудовали отдельную палату, а также комнату для медицинского персонала и кабинет, то есть все, что необходимо и для лечения, и для продолжения работы.

Конечно, после очередного сеанса гемодиализа, когда самочувствие Андропова улучшалось, он мог бы дать интервью для телевидения или даже приехать в Кремль. Но Юрий Владимирович отказался от такой возможности и предпочел, напротив, максимальную замкнутость. Следы болезни заметно отразились на его внешнем облике, и он не желал, чтобы народ видел своего нового лидера слабым и больным, как это было почти ежедневно в последние годы брежневского правления. С другой стороны, в распоряжении Андропова были все средства современной правительственной связи, и он только некоторую часть своих обязанностей передал другим членам Политбюро. Кое-что он просто отложил на будущее.

Андропов приглашал к себе для беседы или обсуждения той или иной проблемы членов руководства (хотя и не всех), своих помощников, а также некоторых личных друзей и знакомых. Почти каждую неделю у него бывали министр обороны Д. Ф. Устинов и Председатель КГБ В. М. Чебриков. Из помощников он чаще других приглашал В. Шарапова, приезжавшего в Кунцево с ворохом бумаг. Очень часто посещал Андропова и М. С. Горбачев, которому тот передавал записки и предложения для Политбюро.

Андропов заранее получал материалы к предстоящим заседаниям Политбюро и Секретариата ЦК и высказывал свое мнение по проектам решений, в том числе и по кадровым. Однако при подготовке наиболее важных кадровых перемещений он считал необходимым переговорить лично с кандидатом на высокий пост. Например, Андропов был очень доволен работой Е. К. Лигачева в должности заведующего орготделом ЦК. Еще летом 1983 года Лигачев проверял многие обкомы на Украине и добился смещения здесь немалого числа неспособных и коррумпированных руководителей. Отныне первый секретарь ЦК КП Украины В. В. Щербицкий не чувствовал себя здесь полным хозяином, тем более что и раньше отношения между ним и Андроповым были далеко не лучшими, хотя и лишенными конфронтационности. Как Председатель КГБ Андропов хорошо знал о далеко зашедшем в республике процессе разложения руководящих кадров, однако Брежнев не реагировал на такие сообщения. Теперь положение изменилось. Щербицкий вряд ли был доволен миссией Лигачева на Украине, однако вполне в духе сложившихся ранее нравов отправил Егору Кузьмичу на его московский адрес целый контейнер с дорогими подарками, продуктами и «сувенирами». Лигачев, по его свидетельству, открыв контейнер и ознакомившись с содержимым, распорядился немедленно отправить все обратно, присовокупив письмо с просьбой избавить его впредь от таких забот и подарков. Докладывая Андропову о результатах поездки на Украину, Лигачев не забыл упомянуть и о пресловутом контейнере.

И вот теперь в конце 1983 года, стремясь укрепить свою «команду», Андропов решил предложить Лигачеву пост секретаря ЦК. По свидетельству Егора Кузьмича, когда он приехал в больницу и вошел в палату, то вначале даже растерялся, так как не узнал в тяжелобольном и сильно изменившемся пациенте своего шефа. Минуты две-три Лигачев просто молчал, забыв даже поздороваться. Андропов понял все и тихо сказал: «Ну что, Егор, садись, поговорим о делах». Растерянность Лигачева понять можно, так как среди работников государственных и партийных органов весьма настойчиво и целенаправленно распространялись слухи, что Андропов поправляется и скоро выйдет на работу. На конец ноября был назначен очередной Пленум ЦК, и в предварительном извещении о нем, разосланном членам ЦК, указывалось, что основной доклад будет делать Ю. В.Андропов. Да и сам генсек старался не падать духом и явно продолжал надеяться на выздоровление, хотя не исключал и иного исхода болезни. Так или иначе, но Лигачев дал согласие на включение его в состав Секретариата ЦК и тут же выслушал и записал несколько поручений.

Беседуя с посетителями, Андропов интересовался всем, что происходит в стране, и его предложения и указания затрагивали множество вопросов партийно-государственного строительства, внутренней жизни и внешней политики. В одной из записок он приводил цифры и данные, свидетельствующие о разбухании партийного и государственного аппаратов, работники которых часто без всякой нужды дублируют друг друга, решая и перерешая одни и те же проблемы. Как писал Андропов, за последние двадцать лет число чиновников во всех структурах высшей власти значительно возросло, хотя это не было ничем обосновано и только вызывало дополнительные расходы и усложняло руководство. Поэтому Андропов предлагал незамедлительно принять принципиальное решение о сокращении аппарата управления на 20 процентов и провести его в жизнь в сравнительно короткие сроки. На Политбюро это предложение было принято.

Другая записка касалась предстоящих выборов в Верховный Совет. Андропов предлагал значительно уменьшить представительство там высших чиновников и отказаться от убеждения, что все министры и высшие должностные лица партийно-государственного аппарата должны обязательно избираться в Верховный Совет. Напротив, в этом органе должно быть значительно расширено представительство рабочих, колхозников и служащих, которых надо при этом оценивать не только по их производственным успехам. Все эти предложения были по нынешним меркам весьма примитивны, но в начале 1980-х годов мы жили еще в совсем другой стране.