Ахульго - Шапи Казиев Страница 120

Рев скота, скрежет колес и детский плач сливались в невыносимый гул. Но мужчины старались его не замечать. Им нужно было расчищать дорогу и подталкивать арбы, с которыми не справлялись волы. Кроме того, приходилось держать оцепление, чтобы не наткнуться на неприятеля.

– Будь проклята эта война! – причитали женщины.

– Чтоб у этого генерала усы повылазили!

– Чтоб руки у него отсохли!

– Да съест ржавчина его оружие!

– Да сгорит дом его отца!

Со всех сторон подходили группы ополченцев, горящих желанием сразиться с Граббе хотя бы у Аргвани. И все вместе это напоминало бурную реку, текущую вспять.

Когда Шамиль со своими воинами догнал беженцев, люди остановились, глядя на своего имама. Затем его окружили мужчины, призывая занять оборону на перевале, а ополченцы, еще не вступавшие в битву, жаждали немедленно броситься на неприятеля.

– Нельзя пускать их за перевал! – кричали горцы.

– Пойдем и отобьем наши аулы!

– Мы их не боимся!

– Лучше погибнуть, чем так бежать!

– С каких это пор, Шамиль, твои мюриды, твои львы, стали трусами?

– Их-то дома, наверное, целы?

– Надо драться, имам!

Шамиль понимал, что каждый был по-своему прав, но была и одна, общая беда, которую невозможно было отвести поодиночке.

– Послушайте, люди! – поднял руку Шамиль.

Толпа смолкла, и даже женщины прикрывали рты плачущим детям, чтобы услышать слова Шамиля.

– Если вы признаете меня своим имамом, то должны верить мне, – громко сказал Шамиль.

– Среди моих воинов нет ни одного, чья семья пострадала бы меньше ваших. И они пришли к вам на помощь, когда вы их призвали. Не я начал эту войну, но я много раз пытался ее закончить. Генерал хочет решить дело силой, но нет на свете силы, которая может покорить свободных людей.

– Правильно! – потряс посохом старик.

– А дома мы построим новые, когда победим этого проклятого генерала!

– Как же мы его победим, если он такой сильный? – усомнился другой старик.

– На силу нужна сила.

– А голова у тебя зачем? – спорил первый.

– Ты сильнее или твой бык?

– Причем тут бык? Я про генерала говорю.

– У них генерал, а у нас – имам! Кто лучше?

– Имам, конечно, – соглашался другой.

– Вот и делай, что имам говорит.

– Имаму тоже не мешает послушать аксакалов, – произнес Шамиль.

– Скажите, уважаемые, чтобы вы сделали на моем месте?

– Я? – почесал бороду сомневавшийся.

– Конечно, если подумать…

– А что тут думать? – горячился его земляк.

– Если враг силен, его нужно перехитрить.

В спор вступали все новые участники, дело обсуждалось со всех сторон, одни интересы сталкивались с другими, но в конце концов старики решили, что нет другого выхода, как заманить противника повыше в горы и попытаться его там разбить, употребив все силы и возможности. И брошенные аулы уже не были слишком дорогой ценой за конечный успех дела.

– Приказывай, имам, – обратились люди к Шамилю, потому что он был их единственной надеждой.

– Укройте свои семьи и приходите в Аргвани, – сказал Шамиль.

– Вы ведь и сами так решили. А еще хочу попросить вас: будьте едины, ибо только в этом наша настоящая сила.

– Да ниспошлет тебе Аллах удачу! – благословляли люди имама.

– Да сбудется все, что ты задумал!

– Да не ослабнет твоя рука!

– Рука Аллаха сильнее всех рук, – сказал Шамиль и тронул своего коня.

Он уже почти миновал беженцев, как на пути у него встала изможденная женщина, одетая во все черное.

– Поберегись, мать! – крикнул Султанбек, придерживая коня.

Но женщина не шелохнулась. Она протянула руки к Шамилю и с горечью спросила:

– Даже если мы победим, кто вернет мне сына?

– Не следует роптать на волю всевышнего, – ответил Шамиль.

– Все мы кого-то потеряли.

– Я хочу, чтобы мой сын вернулся, – плакала женщина.

– Мой единственный сын.

– Я стану твоим сыном, – сказал Шамиль, – если ты меня примешь.

Женщина опустила голову, утерла концом платка слезы и уступила имаму дорогу.