История вампиров - Монтегю Саммерс Страница 12

Кроме того, по субботам священники возглавляют процессию, направляющуюся к могиле, где лежит покойник, подозреваемый в вампиризме. Труп торжественно эксгумируют, и „если он оказывается неразложившимся, это воспринимают как убедительное доказательство того, что он служил орудием в руках дьявола“.

Подобное противоестественное состояние тела считается верным признаком вампира и важной чертой вампиризма вообще. В греческой церковной среде бытует мнение, что вампиризм является результатом отлучения от церкви, и это действительно четко и определенно вписывается в догматы православной веры, о чем мы поговорим чуть позже.

Мне думается, вполне возможно, что развитию преданий о вампирах и укреплению веры в феномен вампиризма способствовали случаи каталепсии, или временного прекращения функций организма: это приводило к тому, что людей преждевременно хоронили. Некоторые светила медицины считают, что каталепсия целиком или почти целиком относится к сфере психики и определенно не является болезнью в истинном смысле этого слова, хотя и может быть симптомом неизвестных заболеваний, возникающих в результате нервных расстройств. Один крупнейший медицинский авторитет заявил, что „сама по себе каталепсия абсолютно не смертельна“. Она принадлежит к области явлений, связанных с гипнотическим сном; говорят, она приходит на помощь человеку, когда нужно срочно отдохнуть и восстановить силы, особенно тогда, когда имеют место длительное умственное перенапряжение или физические перегрузки, Очень часто она возникает по причине сознательной или подсознательной аутосуггестии, т. е. самовнушения; каталепсию характеризуют как „экстренную попытку природы дать усталым нервам столь необходимую им передышку“. Несомненно, что роковая ошибка, столь часто имевшая место в прошлом, случалась из-за того, что больного спешили радикальными средствами привести в сознание, вместо того чтобы дать позаботиться о выздоровлении самой природе. Если подобная попытка оказывается успешной, то она оборачивается страшным потрясением для нервов, которые жаждут отдыха; если же она явно не приносит результатов, больному грозит опасность аутопсии, т. е. вскрытия, или же он рискует быть погребенным заживо — трагедия, которая, надо опасаться, приключилась со многими людьми. Ясно, что на эти ужасные происшествия до сих пор еще не удосужились обратить самое серьезное внимание, какое только можно. Четверть века назад было подсчитано, что в Соединенных Штатах обнаруживается и фиксируется в отчетах в среднем не менее одного случая преждевременного погребения в неделю. Это значит, что риск до срока подвергнуться подобной процедуре устрашающе велик. В прошлые столетия, когда знания были распространены гораздо меньше, когда адекватные меры предосторожности принимали редко, если вообще принимали, случаи прижизненных похорон, особенно в разгар эпидемий чумы и других массовых заболеваний, тем более не были из ряда вон выходящими. В связи с этим уместно проиллюстрировать данное явление двумя-тремя примерами, относящимися к сравнительно недавнему периоду, т. е. к концу девятнадцатого века.

Молодая леди, проживавшая близ города Индианаполис, вернулась к жизни после четырнадцати дней временной остановки жизненных функций организма. Перед этим не менее шести врачей проводили обычное в таких случаях обследование, и все без колебаний подписали документы, свидетельствующие о ее смерти. Братишка „покойной“, вопреки единодушию врачей, вцепился в сестру и заявил, что она жива. Родителей охватила глубочайшая скорбь, но в конце концов настал момент выносить мертвое тело. Мальчуган всячески пытался этому воспрепятствовать, и в крайнем волнении задел за бинты, поддерживавшие челюсть сестры. Повязка ослабла и частично съехала; тут стало заметно, что губы девушки дрожат, и она медленно шевелит языком. „Чего ты хочешь? Чего ты хочешь?“ — вскричал ребенок. „Воды“, — последовал тихий, но отчетливый ответ мнимого трупа. Тут же подали воду, пациентка окончательно пришла в себя и после этого прожила в добром здравии до глубокой старости.

Некую леди, которая сейчас заведует хозяйством одного из крупнейших в Соединенных Штатах сиротских приютов, аж два раза признавали мертвой присутствующие врачи. Дважды ее тело успевали окутать саваном, и оба раза она возвращалась к жизни благодаря своим друзьям. Во втором случае с учетом предыдущего опыта были приняты исключительные меры предосторожности. Врачи провели все мыслимые обследования, и, как говорится, не осталось места для сомнений. Медики на тот момент уже покинули дом, и владелец похоронного бюро приступил к своим скорбным обязанностям. Но тут тело леди случайно укололи булавкой, и друзья женщины, к радости своей, заметили, что из уколотого места стала сочиться кровь. Семья больной настояла на том, чтобы отложить похоронные приготовления; пациентке решительным образом обеспечили надлежащий уход, и вскоре она вернулась к жизни. На сегодняшний день эта женщина исключительно активно и энергично проявляет себя в должности администратора. Следует отметить, что, по ее словам, все эти печальные дни ее ни на мгновение не покидало сознание, и она прекрасно понимала, что значат все эти усердные неутомимые обследования, но в то же время испытывала полнейшее равнодушие к их результатам. Приговор врачей, констатировавших ее смерть, не вызвал у нее ни удивления, ни намека на тревогу. Очень похожий случай произошел с весьма состоятельным джентльменом, одним из самых видных горожан Гаррисберга, штат Пенсильвания. После продолжительной болезни он будто бы скончался от ревматической атаки, которую осложнила сердечная недостаточность. Были произведены все приготовления к похоронам, однако его жена решила отложить сами похороны по меньшей мере на неделю: настолько сильно она боялась, что ее супруга могут похоронить заживо. Через два или три дня она заметила, что муж пошевелился: глаза его широко раскрылись, а одна рука вышла из того положения, которое ей заботливо придали. Жена пронзительно закричала, обращаясь к нему по имени, после чего супруг медленно поднялся и с ее помощью сел на стул. Немедленно вызвали врачей, но еще до их прихода к пациенту в значительной степени вернулись силы, причем вместе со способностью двигаться, которой он был лишен на всем протяжении болезни. Джентльмен быстро пошел на поправку и вскоре уже был в превосходной форме, и, что весьма примечательно, он утверждал, что в период временного прекращения жизненных функций организма он прекрасно сознавал все, что происходило вокруг, и что из-за горя, которое испытывала его семья, сердце его разрывалось от жуткой скорби; его страшили приготовления к похоронам, однако он был не в состоянии пошевелить хотя бы одним мускулом и произнести хоть слово.

В свое время произвела настоящую сенсацию смерть Вашингтона Ирвинга Бишопа, знаменитого телепата. Прежде ему приходилось пребывать в каталептическом состоянии по семь часов, но однажды его транс длился так долго, что двое врачей констатировали его смерть. Сегодня мало кто сомневается, что решение о вскрытии тела приняли с недопустимой поспешностью и что несчастный был жив, пока нож хирурга не проник в его мозг.

А. Ж. Вирц. „Заживо погребенный“

Хотя фактически на протяжении веков были зафиксированы лишь отдельные подобные случаи, на самом деле трагических эпизодов, когда мнимых покойников хоронили заживо и аутопсию производили на живых людях, бесчисленное множество. Один из таких случаев чуть было не произошел с великим гуманистом Марком-Антуаном Мюрэ, ^[78] который во время одного из путешествий заболел и слег и которого доставили в местную больницу как простого иностранца, чьего имени никто не знал. Когда он, даже не потеряв сознания, лежал с закрытыми глазами на грубом соломенном тюфяке, вокруг больного в полном составе собрались врачи, читавшие в это время лекцию по анатомии и жаждавшие найти подходящий объект, который помог бы им проиллюстрировать их теории. Медики рьяно обсуждали спорные вопросы, и старший врач, решивший, что пациент умер, важно произнес, указывая на тело: „Приступим к эксперименту над этой жалкой душонкой“. Мнимый труп широко открыл глаза и тихо, но отчетливо ответил: „Душонкой жалкой ту душу называешь, за которую Христос жизни своей не пожалел“.