Жизнь и развлечения в средние века - Эжен Эмманюэль Виолле-ле-Дюк Страница 12

Автор «Парижского хозяина» [71. Vol. 2], делая в своей книге деликатное наставление молодой жене, пытается доказать, что супруга обязана супругу пассивным, абсолютным — до абсурда — повиновением. И чтобы утвердить ее в этой мысли, рассказывает ей «Историю о Грисилидис», прелестную, но бьющую совершенно мимо цели. В этой истории послушная жена, позволяющая мужу забрать у нее детей под пустым предлогом, противоестественна и выглядит лишь жалкой дурочкой. К счастью, Клитемнестра вела себя куда правильнее. Тот же автор далее приводит две истории, в точности описывающие французскую женщину н, вероятно, его жену:

«Слышал я от бальи города Турне, что был он в обществе нескольких давно женатых мужчин, и побились они об заклад. Те из них, чьи жены досчитают до четырех без остановок, возражений, насмешек или замечаний, ничего не будут должны. Но тот, чья половина не сможет досчитать до четырех без перерывов или добавления к этим простым словам ”раз, два, три, четыре“ каких-либо замечаний, насмешек или возражений, обязан накормить всю компанию ужином. Отправились сначала к первому, которого звали Робен, и жена его считалась весьма гордою. И сразу же супруг сказал ей:

— Мари, говорите вслед за мной то. что скажу я.

— Охотно, сударь.

— Мари, говорите: раз...

— Раз.

— И два...

— И два.

— И три...

И тут Мари слегка надменно произнесла:

— И семь, и двенадцать, и четырнадцать! Что такое? Вы что, смеетесь надо мной?

Так проиграл муж Мари.

Отправились теперь в дом Жана, который позвал Агнес, свою жену, и обратился к ней со следующими словами:

— Повторяйте за мной то, что я скажу: раз...

Агнес презрительно сказала:

— И два.

Таким образом и он проиграл.

Тассен говорил госпоже Тассине: ”Раз...“ А та в ответ восклицала: ”Что за новости!“, или: ”Я не ребенок, чтобы учить меня считать“, или ”Вот еще, побойтесь Бога — вы что, подались в музыканты?“ и тому подобное. И он проиграл. А все те, кто был женат на женщинах молодых, хорошо образованных и хорошо воспитанных, выиграли и были рады».

Вторая история не менее любопытна, поскольку также характеризует нравы того времени:

«В одной компании было три аббата и три мужа, и возник между ними спор: кто более послушен — женщины ли своим мужьям, или монахи своим аббатам. И много было сказано слов, приведено доводов и примеров с той и с другой стороны. Правдивы ли были примеры, — не ведаю. Но в итоге не пришли они к согласию и порешили, что требуются доказательства, и тайно поклялись между собой поступить так: каждый из аббатов велит каждому из своих монахов, не сообщая другим, оставить на ночь свою келью открытой и положить под изголовье розги в ожидании, что аббат явится бичевать его. А каждый из мужей велит но секрету своей жене, как будут ложиться, не ставя о том в известность никого из домашних слуг, и чтобы не знал вообще никто, кроме них двоих, поставить за дверью их комнаты метлу и оставить на всю ночь. И в восемь часов соберутся те аббаты и мужья и поклянутся, что провели свой опыт и что расскажут истинно и честно, без обмана, что затем последовало. И те, кому не повиновались, либо аббаты, либо мужья, должны будут оплатить шерстяную ткань на десять франков». Аббаты рассказали, поклявшись честью, что в полночь нашли в келье каждого из своих монахов розгу, положенную под изголовье, и что нм, таким образом, беспрекословно повиновались. Иначе получилось у мужей.

Первый рассказал, что, когда тайно велел своей половине перед тем, как лечь в постель, поставить за дверь метлу, жена спросила, зачем это надо. Когда он не пожелал говорить, она отказалась это делать. Тогда муж изобразил гнев, и его половина подчинилась. Когда унесли огонь, муж поднял жену и услышал or нее уверения, что она поставила метлу за дверь. Немного позже он пробудился и. увидев, что жена спит, тихо поднялся с постели, вышел за дверь и не нашел метлы. Он снова улегся и, разбудив жену спросил, находится ли метла за дверью.

— Да, — сказала жена.

— Я только что ходил туда, ее там нет...

— Доведись мне потерять свое лучшее платье, — сказала дама, — я бы и его не пожалела: ибо, как только вы уснули, я почувствовала, что мои волосы становятся дыбом, и принялась их заплетать и не могла глаз сомкнуть, поскольку в той комнате находилась метла; и я выбросила ее на улицу через окно.

Второй поведал, что, улегшись в кровать, он поднял жену. В крайне дурном расположении духа она поставила метлу за дверь, но тут же оделась и, поклявшись, что больше здесь не останется, отправилась спать к своей горничной.

“Моя жена, — сказал третий, — ответила мне, что она не дочь колдуна или волшебника и не умеет летать ночью на метле“. Таким образом выиграли аббаты».

Это доказывает, что женщины имеют не более общего с монахами, чем монахи — с разумом и что в XIV в., как и сегодня, жена слушалась лишь в тех случаях, когда этого требовали ее мнение, ее страсть или ее достоинство...

На рис. 1 — 6 представлены мужские и женские типы конца XIV — начала ХV вв.

^{Рис. 6}