София Ротару и ее миллионы - Федор Раззаков Страница 12

«Песню-75», как обычно, показали вечером 1 января следующего года (1976). Но это было не последнее появление Софии на ЦТ: в середине января показали передачу «Театральные встречи», где она исполнила две песни: «Верни мне музыку» и «Гуси, гуси». На тот момент певица уже покинула Москву (пробыла там до 5 января) и давала концерты в Ленинграде (концертировала там до конца месяца).

После гастролей в городе на Неве Ротару отправилась в большое зарубежное турне. Сначала она дала серию концертов в ГДР, после чего ее маршрут пролег по Латинской Америке, Канаде (в последней проживает весьма обширная украинская диаспора) и ФРГ (там певица запишет несколько песен на немецком на студии «Ариола», из которых две песни два года спустя выйдут на миньоне). Короче, ритм жизни у нее был достаточно активный. Вообще за последние четыре года сумасшедшей гастрольной жизни Ротару заметно вымоталась. Поэтому в интервью журналу «Юность» в начале 1976 года София честно признается, что подобный образ жизни ее очень сильно изматывает. Цитирую ее слова:

«…Мечусь по разным городам с концерта на концерт и не принадлежу себе. Когда хочу собраться с мыслями, спокойно подумать дома, что и как дальше петь, мне говорят: надо лететь туда-то, надо петь то-то… Я в слезы, но все знают, что Соня поплачет-поплачет и в конце концов согласится. Меня губит нетвердый характер…

А что в концертах получается? Спела, поклонилась – дальше. Опять спела, опять поклонилась… А песни-то разные: то была веселая, а теперь – драматическая. И я не успеваю даже перестроиться. А мне хотелось бы сначала говорить о песне, подвести к ней и себя, и зрителя. Но вместо этого – опустошающий темп: аплодисменты – и дальше, аплодисменты – дальше…».

Кстати, из-за этой бешеной гастрольной жизни Ротару практически не видит своего сына Руслана, который живет в Маршинцах у ее родителей. Как признается много позже сама певица:

«Почти все детство сына – моя жертва во имя искусства. Пожалуй, это – единственное, чем я пожертвовала в своей жизни ради карьеры. Как ни больно в этом признаваться, но, к сожалению, это так… Руслан рос практически без меня, и я благодарна Богу, что он стал таким хорошим, добрым человеком, прекрасным сыном, отцом и мужем…».

Отметим, что Руслану в детстве, действительно, порой приходилось не сладко. Во всяком случае, так об этом можно судить по воспоминаниям некоторых людей, вроде родного брата А. Евдокименко – Валерия. А рассказал он следующее:

«Когда Соня усиленно гастролировала по Советскому Союзу, она отдала Руслана в село к своим родственникам. Как-то мы с женой приехали к ним в гости, так у нас был шок! Перед нами предстал худой мальчишка с торчащими ребрами и запавшими глазами, жадно поедавший кусок черствого хлеба, которые он заедал сырым яйцом прямо из-под курицы, даже не обращая внимания на помет! Это был Руслан. Люда, моя жена, это увидела – а она по профессии врач, и сразу же забрала Руслана к нам жить. В Черновцах мы его обследовали, из-за недоедания у него развивался рахит. И это при тех доходах, которые имела Ротару! У меня брали кровь, потому что она подходила ему, и делали мальчику переливание. Мы ему жизнь спасли практически!..».

Ротару в те годы и в самом деле прилично зарабатывала – по нескольку тысяч рублей в месяц (при средней зарплате по стране в 150 рублей). Она, конечно же, помогала своим родителям, однако львиная доля их с Анатолием доходов шла на удовлетворение собственных нужд: на покупку автомобиля, мебели, одежды и т. д. Кстати, именно желание побольше заработать вынуждало Ротару не перечить мужу и заметно сократить исполнение народных песен, которые раньше составляли большую часть ее репертуара и которые были ее «коньком». Однако во второй половине 70-х они уже стали для большинства слушателей настоящей архаикой – в моде были более современные ритмы. Тем более на фоне все большей коммерциализации советского искусства, которая происходила на волне разрядки (или мелкобуржуазной конвергенции). В конце 70-х в мировой музыке властвовали ритмы софт-рока («Смоки»), диско («АББА») и стиля рэггей («Бони М»).

В том же интервью «Юности» в 76-м Ротару сетовала:

«Я начинала как исполнительница народных песен. Сейчас я их не пою, но, приезжая домой в Черновцы, часами слушаю народные песни, романсы. Я мечтаю так построить свою программу, чтобы одно отделение целиком исполнять народные песни и романсы. В современной обработке, конечно, – нечто подобное тому, что делает Жанна Бичевская. Я бы хотела видоизменить облик нашего ансамбля. Взяла бы шесть скрипок и обязательно цимбалы. И чтоб гобой был и флейточка… А в другом отделении я бы пела современные песни…».

Однако в «Червоне руте» всеми идеологическими делами заправляла как раз не Ротару, а ее муж Анатолий. А он был человек практичный и чутко улавливающий конъюктуру (вспомним его характеристику, данную Олегом Непомнящим). Супруг Софии прекрасно понимал, что славу можно удержать и продолжить только исполняя современные песни. Поэтому они и составляли больше половины репертуара его жены. Однако присутствие в нем значительного числа песен в стиле фолк («Червона рута», «Водограй», «Кленовий вогонь» и др.) позволяло Ротару числиться по разряду исполнителей, работающих в двух жанрах: традиционной эстрады и народной. Отметим, что если в телевизионных концертах преимущество отдавалось песням на русском языке, то на пластинках Ротару старалась выдерживать равные пропорции. Так, на ее двух первых дисках 1973 года («Баллада о скрипках» и «Червона рута»), как мы помним, песни делились почти поровну: на первом – пять на национальных языках и пять на русском, на втором – пять на русском, пять на украинском и три на молдавском.

Напомним, что у Ротару был записан целый диск с песнями на украинском языке, однако он вышел в США в 1975 году. А год спустя у нее вышли два миньона, где не было ни одной украинской песни, зато звучали две молдавские и по две песни на русском и на… немецком языках (последние, как мы помним, были записаны в Мюнхене на фирме «Ariola»). Перечислим эти песни:

– миньон N1: «Кто-то» (Г. Франковяк – Я. Томаш, А. Дементьев), «Поздняя любовь» (И. и П. Теодоровичи – Е. Чунту), «Наш день» (Е. Мартынов – А. Дементьев), «Радость» (И. и П. Теодоровичи – В. Харитонов, С. Гимну);

– миньон N2 («Ariola»): «Твоя нежность» и «Ночью, когда поднимается туман».

Отход Ротару от национального репертуара был плохо воспринят у нее на родине, на Западной Украине – за это Софию записали в… предательницы. Здесь стоит несколько слов сказать о проблеме национализма, который имел (и имеет) место быть в той части Украины, где родилась Ротару. Особенно этот национализм стал обостряться в начале 70-х с началом процесса разрядки, став серьезным фактором разлада во взаимоотношениях двух элит – из Юго-Восточной и Западной Украины. Как сообщает книга «СССР после распада»:

«Различие истории и культуры западных регионов Правобережной Украины (9 областей с центром во Львове) и южных и восточных регионов страны (протянувшихся от Одессы через Днепропетровск до Харькова и Донецка, не говоря уже о Крыме) действительно весьма существенно. Века польского и австрийского господства на западе Украины не прошли бесследно. Не прошла бесследно и насильственная «советизация» этих регионов после раздела Польши в 1939 году и после Второй мировой войны. Она продолжалась вплоть до конца 1950-х годов и сопровождалась массовыми политическими репрессиями.