Война – святее нету слова - Александр Теренин Страница 12

– В конце мая в Лондон прибудет нарком Молотов. Что мы с Иденом должны ответить ему на вопрос о конвоях?

Собравшиеся за столом морские чины оживились. Первым взял слово адмирал Тови.

– Сэр, конвои в Россию – очень дорогостоящая операция, отвлекающая большие силы флота. Мы многим рискуем, сэр.

– Господин премьер-министр, – вступил адмирал Гамильтон, – разрешите мне высказать свое мнение. Пока в Северной Норвегии не будут нейтрализованы аэродромы противника или пока не наступит полярная ночь, от проводки конвоев следует отказаться. А если конвои необходимо посылать по политическим мотивам, – слегка пожав плечами, продолжал он, – то следует примириться с весьма серьезными и тяжелыми потерями.

Пыхтя сигарой, Черчилль внимательно слушал доводы адмиралов и в то же время быстро в уме перебирал возможные последствия срыва конвоев. «Отказ от попытки провести конвой, – размышлял он, – ослабит влияние Англии на двух ее основных союзников и вызовет неудовольствие Рузвельта, не говоря о самом Сталине. В то время как капризы погоды в Атлантике или, наоборот, отсутствие таких капризов, возможно, будут благоприятствовать англичанам».

Выслушав адмиралов, Черчилль закрыл совещание, сказав, что кабинет министров примет решение в ближайшие дни.

17 мая премьер направил комитету начальников штабов следующую памятную записку: «Не только премьер Сталин, но и президент Рузвельт будут весьма разочарованы, если мы прекратим сейчас отправку конвоев. Сознавая большую и реальную опасность, я лично считаю, что конвой PQ-16 должен выйти в море 18 мая. Операция будет оправдана, если к месту назначения дойдет хотя бы половина судов».

Получив памятную записку, адмирал Паунд поморщился и, передавая ее одному из начальников отделов, с иронией заметил:

– Отдать пятьдесят процентов грузов морю, рискуя при этом флотом, – во имя чего? Кто в этой схватке будет первым – Сталин или Гитлер, неведомо ни мне, ни вам, ни премьеру, ни даже самому господу Богу. Будь моя воля, я бы конвой не отправлял.

– Простите, сэр, но мы с русскими союзники в этой войне, следовательно, они наши друзья и у нас общий противник. Помогать друзьям – библейская заповедь.

Адмирал повернулся, подошел к большой морской карте, утыканной значками, немного помолчал, затем с легкой усмешкой сказал:

– Вы забыли старую английскую пословицу «У Англии нет постоянных друзей, как нет и постоянных врагов. У Англии есть постоянные интересы». Вы свободны, адмирал. Подготовьте приказ о выходе судов в море.

Мюнхен, личная дача Гитлера, 10 мая.

Конвои союзников уже давно бесили Гитлера, и месяц назад, после того, как фашистское командование осуществило успешную операцию по переводу линкора «Тирпиц» и тяжелых крейсеров на север Норвегии, он отдал приказ о проведении крупных операций против конвоев, «которым до этого не оказывалось никакого противодействия». Кроме крупных надводных кораблей к началу мая фашистское руководство войной на море сосредоточило в своих базах в Норвегии 10 эсминцев, 20 подводных лодок, торпедные катера и тральщики.

По приказу Геринга штаб ВВС Германии усилил 5-ю воздушную армию генерал-полковника Стумпфа до 300 самолетов, срочно перебросив из Италии торпедоносцы и пикирующие бомбардировщики. Все было готово к атаке очередного конвоя PQ-16. Но Гитлер колебался принять окончательное решение. Потеряв в начале войны крупнейший в мире линкор «Бисмарк» и чуть не потеряв месяц назад другой линкор «Тирпиц», внезапно атакованный английской авиацией, Гитлер больше не хотел рисковать и требовал от адмирала Редера четких гарантий обеспечения выхода крупных кораблей в море.

Подождав, когда вызванные на дачу Геринг и Редер займут кресла у камина, Гитлер сразу же начал свою речь:

– По данным Канариса, в портах Исландии и у берегов Англии скопилось более сотни судов, ждущих своей очереди отправки в Россию. Каждый караван судов, беспрепятственно прошедший в Россию, – это живительная инъекция колоссу, которого я уже поверг к стопам рейха. Я больше не могу мириться с этими конвоями, – распаляясь, закричал Гитлер. – Слышите, Редер, не могу! Но я не могу допустить того, чтобы из-за каких-то паршивых судов с десятком танков на них потерять флот и остаться перед англичанами с голыми руками. Адмирал, вы гарантируете безопасность линкоров в предстоящей операции?

– Мой фюрер! – ответил Редер, поднимаясь. – Поскольку Германия не располагает авианосцами, любой выход флота в море из норвежских баз не безопасен.

– Это я знаю не хуже вас, адмирал! – резко прервал Редера Гитлер. – Какие ваши предложения?

– Флот выполнит поставленную вами задачу, если наши ВВС, – Редер склонил голову в сторону Геринга, – смогут с абсолютной уверенностью установить местонахождение сил противника и окажутся способными нейтрализовать все находящиеся поблизости авианосцы.

Гитлер знал о серьезных разногласиях между штабами ВВС и ВМС, но ничего поделать с этим не мог, и это уже не раз доводило его до бешенства. И сейчас, видя несогласованность двух высших чинов рейха, он пришел в исступление, долго кричал на обоих, топал ногами, обвиняя в предательстве общих интересов рейха, и только после получаса настоящей истерии, немного успокоясь, спросил рейхсмаршала:

– Геринг! А вы в состоянии выполнить мой приказ?

Геринг, напуганный истерией Гитлера, решил словчить и тут же пообещал фюреру и Редеру, что 5-я воздушная армия будет решать задачи воздушной разведки в интересах ВМС, добавив при этом, что задача будет выполнена не в ущерб действиям бомбардировочной авиации, так хорошо показавшей себя при атаке предыдущих конвоев. Далее, пытаясь перехватить пальму первенства и успокоить взбешенного Гитлера, Геринг заявил, что штабом ВВС уже разработана крупная операция по разгрому конвоя под кодовым названием «Вайсе нахт». Для участия в операции привлекаются, и тут Геринг, хорошо зная феноменальное умение Гитлера запоминать десятки цифр и названий и ценить тех, кто так же на память мог «жонглировать» цифрами, перечислил все то, что есть на севере Норвегии. Успокоенный Гитлер внимательно выслушал поток цифр, удовлетворенно поддакнув Герингу, тем самым, утверждая план предстоящей операции. Напоследок задав еще несколько вопросов Редеру и Герингу и убедившись, что их ответы не расходятся с его желанием разгромить конвой, довольный Гитлер отпустил своих подчиненных.

…В штабы частей и соединений ВВС и ВМС полетели уточняющие распоряжения.

Атлантика – Норвежское море, 20-29 мая.

Конвой PQ-16 вышел из портов Исландии 20 мая. В его составе было 35 судов, и по количеству он был самым большим из всех, отправленных до этого в порты России. Шел в составе конвоя и советский теплоход «Старый большевик».

Через пять дней относительно спокойному плаванию пришел конец – фашистское командование начало операцию «Вайсе нахт».

Фашистские самолеты появились неожиданно. Соскользнув к морю, они снизились до уровня корабельных мостиков, и казалось, что не летят, а ползут по воде, как стая волков. Это были «хейнкели», срочно переоборудованные в торпедоносцы, – торпеды, подвешенные под фюзеляжем, напоминали поплавки гидросамолетов. Разделившись на две группы, они начали атаку каравана. Одна группа атаковала с бортов, другая заходила с носовых курсовых углов, пытаясь сбить суда с курса и нарушить систему оборонительного огня.