Алла Ларионова и Николай Рыбников. Любовь на Заречной улице - Лиана Полухина Страница 12

Ни в одном из рассказанных мной случаев это не произошло – я просто дала фон, на котором закалялись наши мораль и нравственность. Такое это было время – тогда все держалось на максимализме. Конечно, страх наказания – любви не помощник, и каждый должен держать ответ за себя прежде всего перед собой, без вмешательства коллектива. Жизненный опыт, не только собственный, убедил меня в том, что требовательность к себе, соблюдение каких-то табу лучше вседозволенности, когда поступками движет «основной инстинкт». Погружение в волшебный мир чувствований, в поэзию отношений двоих будит человеческое в человеке, придает высокий смысл его существованию, делает совершеннее. Разве сравнить это с быстрорастворимой нирваной торопливого секса?

Спорить с несогласными не берусь, но мы жили так.

…Первой большой любовью Аллы Ларионовой во ВГИКе был ее однокурсник Вадим Захарченко.

Об их отношениях с Аллой Вадим Викторович решился рассказать уже после того, как Рыбникова и ее самой не стало, в интервью газете «Московский комсомолец».

Вадим был на несколько лет старше Аллы: в институт кинематографии он поступил после трех лет учебы в Одесском мореходном училище. В начале второго семестра Алла попросила Захарченко репетировать с ней в паре – и пантомиму, и танец.

– И пошли между нами флюиды, засверкали разом. Откуда? Зачем? – и сейчас удивляется Захарченко. – Мы еще друг над другом подтрунивали: любовь, любовь… Сами шутили, а уши красные, Аллочка легко краснела. Это она меня выбрала. Выбирает всегда женщина. От нее зависит, каким будет роман, и будет ли он вообще.

Он вспоминает, как впервые увидел Аллу на приемных экзаменах – пухленькую, кудрявенькую, с румянцем во всю щеку. Плачущую – ее поначалу не хотели принимать…

– Я помню ее тонкие, пушистые волосы, которые никак не хотели укладываться, – продолжает Захарченко. – Потом, на съемках, гримеры приноровились взбивать их в высокую прическу с шиньоном, а тогда Алла сильно переживала по этому поводу. Она ведь еще не превратилась в ослепительную красавицу, из-за которой сойдет с ума весь мир. И все-таки временами в Аллочке ощущалось что-то эдакое – она словно светилась вся изнутри.

Кадр из кинофильма «Поезд идет на восток». 1947 г.

Первая роль Аллы Ларионовой

Вадим с Аллой не расставались и после занятий: гуляли в Сокольниках, бродили по Москве, ходили в кино. Им было хорошо и спокойно вместе, как может быть хорошо молодым и чистым душой людям. Они не предъявляли друг другу претензий, даже ни разу не поссорились. Это была скорее дружба, говорит Захарченко.

По ночам Вадим со своим соседом по комнате в общежитии разгружали вагоны на Москве-товарной. Тоже непреложная примета жизни студентов того времени – читай стихотворение Евтушенко, которое так и называется «Москва-товарная». А еще в пьесе Зорина «Варшавская мелодия» Виктор, чтобы подарить любимой Гелене туфли-лодочки, всю ночь перед Новым годом разгружает вагоны, приходит к ней, и пока она собирается, чтобы вместе отправиться на вечеринку, засыпает… Вообще в этой пьесе правдиво показаны взаимоотношения между молодыми влюбленными, когда невинный поцелуй был большим событием, и прежде чем это событие свершится, человек переживал гамму чувств. Незабываема сцена, когда Виктор пытается поцеловать Гелю среди скульптур музея.

…Соседом же Вадима Захарченко по комнате в общежитии был Николай Рыбников. Со своей девушкой он уже расстался и смертельно влюбился в Ларионову.