Начало русской истории. С древних времен до княжения Олега - Сергей Цветков Страница 12

В I столетии н. э. христианство стремительно распространяется по римским провинциям. Согласно Евангелию, миссия апостольской проповеди была возложена Иисусом Христом на двенадцать ближайших свидетелей его жизни и на семьдесят учеников, провозвестников его учения в тех городах, которые намеревался посетить Спаситель (Ак., 10: 1). Апостол Петр первым допустил язычников к святому крещению, а апостол Павел начал проповедовать учение Христа всему миру. О деятельности остальных апостолов сохранились не столь определенные известия, хотя все они, как свидетельствует церковная традиция, ревностно исполнили возложенное на них самим Спасителем поручение.

Входили или нет славяне в число народов, просвещенных учениками Христа?

Пожалуй, самый любопытный ответ на этот вопрос дает «Повесть временных лет», где имеется три взаимоисключающих мнения на этот счет. Так, автору летописной повести об убиении варягов-христиан (статья под 983 г.) и сказания о крещении киевлян в 988 г. было совершенно ясно, что «здесь (то есть в Русской земле. – С. Ц.) не учили апостолы, не пророчествовали пророки… телом апостолы суть здесь не были».

Тем не менее автор или редактор другого фрагмента – о переложении святым Мефодием «всех книг с греческого языка на словенский» – проявил тенденцию вывести русское христианство прямо из апостольских времен. Назвав славянского первоучителя Мефодия «настольником Андрониковым» (апостол из числа 70-ти), он со страстной убежденностью продолжил: «Словеньску языку учитель есть Андроник апостол, ибо ходил в Моравы; и апостол Павел учил тут, в Иллирике, где словене жили изначально. Так что и словеньску языку учитель есть Павел, а от этого языка ведем происхождение и мы, Русь, так что и нам, Руси, учитель есть Павел».

Наконец, сказание о хождении апостола Андрея приводит первого Христова ученика прямехонько на киевские горы, а оттуда в Новгород, заставляя его исходить своими стопами всю Русскую землю с юга и до самого севера.

Впоследствии на Руси утвердилось именно последнее мнение о преемственности русского христианства от апостольского по линии апостола Андрея. Но прямых исторических свидетельств в его пользу нет.

Канонические сведения об Андрее исчерпываются краткими замечаниями двух евангелистов. По Матфею, он был галиеянином и братом апостола Петра (Мф., 4: 18–20); по Иоанну (Ин., 1: 35, 40–42) – одним из учеников Иоанна Крестителя, еще раньше Петра призванным Христом на Иордане (откуда и прозвище Первозванный). Но умолчание Книги деяний апостольских о судьбах всех двенадцати ближайших учеников Христа, за исключением апостола Павла, только способствовало появлению многочисленных апокрифов, подробно излагавших историю трудов и подвигов апостолов из числа как 12-ти, так и 70-ти. Уже во II в. возник целый цикл сказаний о проповеди апостолов Петра, Андрея и Матфея в стране легендарных антропофагов, или мирмидонян.

Наряду с пространными, в духе приключенческого романа, повествованиями о путешествиях апостолов в эпоху поздней Античности появились краткие известия, выдержанные в форме списков или каталогов. Все они, впрочем, восходили к древнейшим апокрифам и их позднейшим церковным переделкам. Единственный отголосок самостоятельного церковного предания встречается у Евсевия Кесарийского, который пишет: «Когда святые апостолы и ученики Спасителя Нашего рассеялись по всей вселенной, то Фома, как содержит предание, получил в жребий Парфию, Андрей – Скифию… Это сказано слово в слово у Оригена в третьей части его толкований на Бытие». Предание, записанное Оригеном, можно датировать концом III – началом IV в., что позволяет видеть в нем источник, независимый от апокрифических сказаний. Здесь впервые имя Андрея оказывается связанным со Скифией, которую, впрочем, следуя географическим ориентирам текста, должно поместить скорее в Прикаспийский, чем в Причерноморский регион.

Все эти разнообразные известия в VIII–IX столетиях послужили источниками к составлению бесчисленных «деяний», «похвал» и «житий» апостолов. В этих новых сочинениях миссионерская деятельность апостола Андрея частично захватывает уже таврическую Скифию. У монаха Епифания (конец VIII – начало IX в.) Первозванный апостол из кавказских стран через Керченский пролив приходит в Боспор, посещает крымские города Феодосию и Херсонес, откуда затем возвращается морем в Синоп. В этом же сочинении, между прочим, не раз фигурирует животворящий крест, которым апостол отмечает места своего пребывания и который впоследствии в русском сказании будет воздвигнут на берегах Днепра.

Позднейшие греческие авторы отводят апостольской миссии Андрея еще более обширную область севера. Так, Никита Пафлагонянин (конец IX – начало X в.) в похвале святому Андрею уверенно перечисляет следующие народы и страны: «Получив в удел север, ты обходил иверов и сарматов, тавров и скифов, всякую страну и город, которые лежат на севере Евксинского Понта… Итак, обняв благовестием все страны севера и всю прибрежную область Понта… он приблизился к оной славной Византии». Теперь и этнографическая терминология апокрифов, унаследованная от классической древности, стала прилагаться именно к южным пространствам России. Уже в VI в. Иоанн Малала подразумевал под мирмидонянами-антропофагами азовских булгар. А для Льва Диакона, жившего в X столетии, мирмидоняне – это предки росов-тавроскифов.

Интерес греческих писателей к апостолу Андрею был вызван двумя причинами. Во-первых, все более углубляющийся разрыв между Римской и Константинопольской церквями побуждал византийское священство изыскивать аргументы в пользу своей равночестности римской иерархии. Ведь папы, формально признавая греческую теорию пентархии (существования пяти истинных патриархатов, включая Константинопольский), решительно отрицали претензии Константинополя на второе место в христианском мире. Папа Николай I (IX в.) писал болгарскому царю Борису, что хотя Константинополь и зовет себя «новым Римом», однако же апостолы не учреждали там кафедр и патриархатом он может числиться разве только по политическим соображениям. Поэтому подчеркивание патроната святого Андрея – старшего брата Петра и первого по времени ученика Христа – над византийскими землями превращало Константинопольскую кафедру в подлинную Sedes apostolica (кафедру, учрежденную апостолом), не меньшую, а, пожалуй, большую Римской.

Другой целью возвеличивания святого Андрея было обеспечение церковного приоритета Константинополя над всеми восточными церквями, уже существующими, а также могущими возникнуть в будущем, – и эта цель достигалась путем утверждения взгляда на Андрея как на апостола всего Востока. У монаха Епифания есть эпизод, в котором Петр и Андрей бросают жребий и Петру выпадает в удел просвещать западные страны, а Андрею – восточные (включая северные области Понта).

Таким образом, обзор «андреевской» литературы не позволяет отнести сведения о посещении апостолом «северных» стран к числу достоверных ^[34]. Все подробности его странствий сообщают нам не очевидцы, а гораздо более поздние авторы, чьи сочинения к тому же не свободны от определенной идеологической направленности. Но главное, Андрей не мог быть первоучителем славян по той причине, что последние в I в. н. э., как мы уже убедились, не имели ничего общего с причерноморскими «скифами».