Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник - Юрий Вяземский Страница 12

Но священник не уходил. Молчание, по-видимому, становилось для разговорчивого молодого человека всё более тягостным. И он сказал первое, что в этот момент пришло ему в голову:

— А вчера в Город пришел другой Иисус.

Натан даже головы не повернул в его сторону.

— Этого Иисуса недели две назад на малом синедрионе объявили в розыск. А он сам приперся. За ним шло человек сто галилеян. И здесь его встречали местные почитатели. Говорят, что некоторые даже постилали свои одежды под ноги его осла.

— Кто-кто пришел? Кого встречали? — рассеянно переспросил священник.

— Еще один Иисус. Его называют Назореем, хотя никакой он не назарей, а просто из города Назарета.

— Ну и с какой стати ты о нем вспомнил? Потому что он тоже Иисус? — Натан наконец посмотрел на своего собеседника, но во взгляде его впервые появилось некоторое раздражение.

— Да нет… Я так просто сказал… Хотел тебе доложить, — растерялся Аристарх. — Просто странно: человека объявили в розыск, ему угрожает серьезное обвинение, а он вдруг сам является и, более того, устраивает себе шумную церемонию встречи.

— Пасха приближается, — снова приветливо и грустно улыбнулся Натан. — Великий праздник Пасхи. Всё живое движется теперь к Иерусалиму… Видишь, даже неуловимого Иисуса сына Ицхака схватили в шатре паломника на Масличной горе! Не мог отказать себе в удовольствии и попался в лапы Максима…

— Да уж… — согласно вздохнул и тоже грустно закивал головой Аристарх.

— А этот другой Иисус что, ругает римлян? — спросил Натан как бы на всякий случай.

— Нет-нет. В этом пока не замечен. Но несколько раз выступал в Храме с какими-то странными речами. Мы его считали сумасшедшим. Но говорят, что он исцеляет людей, даже прокаженных. А теперь о нем поползли слухи, что якобы одного человека он воскресил из мертвых.

— Да что ты говоришь?! — рассмеялся священник. — Мертвого воскресил? Какой молодец!

Начальник по борьбе с антиримскими настроениями настороженно покосился на главного священника первой череды и напомнил:

— Однако малый синедрион объявил его в розыск. Сам первосвященник велел схватить его и примерно наказать в соответствии с нашими законами.

— За что? — спросил Натан и часто заморгал глазами, словно в них попала соринка.

— За то, что этот Назарей смущает народ. За то, что пытается объявить себя Мессией… Кстати, против него особенно настойчиво свидетельствуют фарисеи.

— Фарисеи против? Значит, наш человек, — серьезным тоном произнес священник, но глазами продолжал моргать. Потом закрыл пальцем левый глаз, правым насмешливо глянул на Аристарха и сказал: — Спасибо за беседу. Прогулка моя окончена. Хочу сегодня пораньше лечь спать.

Натан развернулся и направился в сторону ворот. Аристарх проводил его внимательным и почтительным взглядом.

Потом мимо Аристарха прошел караван с двумя верблюдами, который останавливался возле Змеиного пруда, а теперь, похоже, искал более удобное место для ночлега.

Минут через пять Аристарх увидел, что от развилки к нему бегут двое стражников — пожилой Афронг и юный Малх. Они не успели пробежать и тридцати шагов, как из лучистых западных облаков вынырнул всадник.

Аристарх расправил складки своей мантии, края ее опустил как можно ниже, чтобы они закрывали сандалии, и принял горделивую позу.

Но всадник не заметил молодого начальника. Не переходя на рысь и лишь слегка сократив галоп перед воротами, седьмой долгожданный гонец ворвался в Город.

Аристарх огорчился. Но к нему уже подбегали его подчиненные. И тогда он обратил свой взор — суровый и деловитый — в небо.

В небе парила большая птица, более всего похожая на орла. Сперва она описывала круги над долиной. Затем птицу словно сдуло и отодвинуло на восток, и она стала кружить над Городом. Потом и от Города ее снесло, и она кружила в небе над Кедронским ущельем и над Масличной горой.

Центром ее кружения была одинокая смоковница, росшая недалеко от дороги — той самой, которая вела от Виффагии к вершине Масличной горы.