От Сталинграда до Берлина. Воспоминания командующего - Василий Чуйков Страница 119

27 ноября наступление началось в 8.00 при поддержке танкового корпуса. Сразу же почувствовалось участие в бою танков. Наши войска продвинулись на 10–12 километров и овладели Первомаевкой, Растаньем, Петриковкой, Александрополем, Пропашным, Гегеловкой, Котляровским.

Одним флангом армия вплотную придвинулась к Николаевке и стучалась в ворота, ведущие в Апостолово, другим флангом зависла над марганцевыми рудниками, ради которых Гитлер и держал здесь 6-ю полевую и 1-ю танковую армии. До марганцевых рудников оставалось около 30 километров.

Попытки развить наступление 29 и 30 ноября ни к чему не привели. Нужно было вновь собираться с силами. Противник уплотнил оборону. Мы стояли на рубеже, с которого начиналось сопротивление всех основных сил для защиты Никополя и марганца.

Командование фронтом потребовало незамедлительного наступления. Еще один рывок. 33-й стрелковый корпус ввели между 28-м и 4-м гвардейскими корпусами. Но и в 33-м корпусе не было танков.

Сделав еще одну попытку прорвать оборону врага, мы получили указание закрепиться на достигнутых рубежах, принять пополнение и возобновить атаки 10 декабря. Мы овладели крупными населенными пунктами, расположенными на направлении к марганцевым рудникам: Токмаково, Чумаки и Лебединское. Дальше — никак продвинуться не удалось.

Наступил новый, 1944 год, но январь не принес нам облегчения. По-прежнему метеорологические условия препятствовали активным действиям авиации, короткие заморозки сменялись длительными оттепелями. Снег переходил в дождь, дождь — в мокрый снег. Разлились по-весеннему неширокие речки, в балках бушевала вода. На оперативно-тактической карте иные степные речушки даже и не отмечались, но в движении они причиняли нам массу неприятностей. Мы вели бои с хитрым и сильным противником и одновременно боролись со стихией, преодолевая бесчисленные водные рубежи, грязь, туманы.

Все же 10 января мы возобновили наступление силами 4-го гвардейского стрелкового корпуса. Этот корпус нацеливался для удара в общем направлении на Шолохово, чтобы совместно с частями 28-го гвардейского стрелкового корпуса отрезать пути отхода противнику из района Никополя.

Для первого удара по обороне противника корпус усиливался 9-й артиллерийской дивизией прорыва под командованием генерала Андрея Ивановича Ратова, 11-й танковой бригадой в составе 17 танков Т-34, 10-м танковым полком в составе трех танков КВ и восьми самоходно-артиллерийских установок.

Авиация была нацелена на подавление огневых точек и узлов обороны противника, огневых позиций артиллерии и уничтожение его резервов, расположенных поблизости от участка прорыва.

В 9 часов 35 минут поднялась пехота, на траншеи противника обрушился огневой вал. Пехота стремительным броском достигла границ огневого вала. Он был перенесен на второй рубеж. Пехота ворвалась в первые траншеи противника. Короткая огневая схватка — и пехота устремилась ко второй линии траншей, прикрытая вторым рубежом огневого вала. В том же стремительном темпе гитлеровцы были выбиты и из вторых траншей.

На одном из рубежей была захвачена в плен целиком рота гитлеровцев. Ни один солдат этой роты практически не смог оказать сопротивления. Плотно накрытая огневым валом рота ушла из траншей и укрылась по блиндажам, откуда так и не вышла, пока наши не захватили траншеи.

Мне рассказывали потом солдаты, что под огнем нашей артиллерии оживали лишь редкие огневые точки.

В результате короткого удара мы вышли на дорогу Софиевка — Николаевка почти без потерь.

Гитлеровцы предприняли ряд ожесточенных контратак, чтобы отбросить наши части. За день было отбито пять контратак. Противник нес потери, нигде отбить утерянных позиций не смог.

В 11 часов 30 минут радистами была перехвачена и расшифрована радиограмма противника:

«16-й моторизованной дивизии Клаузена немедленно сосредоточить танки кладбище Николаевка».

В это время наши танки подошли к кургану Могила Орлова и сосредоточились для внезапной атаки. Они были остановлены в засаде, им было приказано встретить танковую атаку врага с места.

Расчет противника и в контратаках, и в обороне строился на его превосходстве в танках. Тут создалась возможность показать, как сталинградцы умеют разделываться с танками.

Наши танки стояли за курганом в кустарнике. Немецкие танки ударили во фланг наступающей пехоте с кладбища под Николаевкой. Не менее тридцати машин устремились к кургану Могила Орлова, пытаясь разрезать наши стрелковые части. До кургана им нужно было преодолеть расстояние в четыре километра. Они шли на полном ходу и волей-неволей подставили свои борта под огонь орудий наших танков. Четыре «тигра» взорвались на наших глазах. Всего противник за несколько минут потерял 10 танков.

Остальные, круто развернувшись, откатились назад. На рубеже Могила Орлова оборона противника была прорвана. Наши части трудным броском по грязи продвинулись от 5 до 8 километров вперед. Развить этот успех было нечем. Мы натолкнулись на оборону, которую на этот раз держали танковые части.

До вечера изменений на участке прорыва не произошло.

Нужно было делать опять остановку, для того чтобы переместить прежде всего артиллерию. Именно переместить. Слово «перевезти» здесь никак не подходит. По дорогам, где грунт был все же укатан, могли передвигаться, и то с трудом, танки и тягачи на гусеничном ходу. Все вязло в совершенно разбухшей от избытка влаги земле.

Натыкались на немецкие танки, увязнувшие по башню в тех местах, где разлились безымянные ручьи и ручейки.

Выручала нас конная тяга. И для лошади путь был тяжел… Боеприпасы доставлялись вручную, в заплечных ящиках, на повозках. А это все требовало времени.

Бои 10–12 января показали, что противник надломлен, его живая сила и техника перемалывались. Он в своих опорных пунктах обеспечен боеприпасами, но возможности маневрировать резервами и для него ограничены. Нужен еще нажим, еще удар, нужно было совершить какое-то усилие, и его оборона должна была развалиться.

15 января представитель Ставки А.М. Василевский и командующий фронтом Р.Я. Малиновский вызвали меня на совещание в штаб 46-й армии в Софиевку. На совещании присутствовали командармы 46-й и 37-й армий генералы В.В. Глаголев и М.Н. Шарохин. 37-я армия также была включена в состав 3-го Украинского фронта.

На совещании рассматривались перспективы дальнейших действий 3-го Украинского фронта. Как активизировать действия армий, какие для этого необходимо принять меры? Александр Михайлович Василевский сообщил, что Ставка Верховного главнокомандования требует быстрейшего освобождения Никополя и возвращения Никопольских марганцевых рудников.

Василевский поставил вопрос: какой бы мы, командующие армиями, предложили оперативный план наступательных действий, чтобы наступление наконец получило широкое развитие и задача, поставленная Ставкой, была выполнена? Мы не были подготовлены к такому вопросу, а говорить экспромтом о большой операции нельзя. Василевский предложил нам разъехаться по армейским штабам, подготовить свои предложения и доложить их ему или Малиновскому.