Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений - Михаил Супотницкий Страница 11

Бог плодоносящих сил и виноградарства Дионис покарал расположенную рядом с Афинами Аттику чумой за убийство пьяными пастухами афинянина Икария, которому он покровительствовал.

Бог морей Посейдон, не удовлетворившись жертвой, принесенной ему критским царем и врагом Трои, Идоменеем, наслал на Крит моровую язву. Используя принятую у специалистов датировку античных мифов, можно предположить, что все приписываемые античным богам эпидемии чумы вспыхнули либо во время Троянской войны (около середины XIII в. до н. э.), либо сразу после ее окончания (рис. 1.3).

^{Рис. 1.3. Античные боги, прибегавшие к «биотеррору». А. Апполон (помогал троянцам). Б. Афина (была на стороне греков). В. Дионис (во время войны страдал безумием, но по ее окончании выздоровел). Г. Посейдон (помогал троянцам)}

Появление миазматического учения. Попытки понять «естественное происхождение» эпидемий можно обнаружить в трудах древнегреческих ученых более позднего времени, например, у Гиппократа (460–377 до н. э., см. его работу «Эпидемии»). Обычно они сводились к выявлению «неблагоприятных времен» и «зловредных испарений», принесенных ветрами из нездоровых местностей. Эпидемия, эпидемическое происхождение и распространение болезни понимались античными учеными как клинически сходные заболевания людей на определенной территории, вызванные воздухом, содержащим миазмы, принесенные с зараженных мест, либо испарениями, поднимающимися из-под земли. А так как одним и тем же воздухом дышат одновременно много людей, то они поражаются одинаковой болезнью — возникает эпидемия.

Разумеется, современники оценили «военное значение» миазмов. В 334 г. до н. э., во время войны Александра Македонского (356–323 до н. э.) с Персией и осады им города Галикарнасса (современный Бодром в Турции), греки, в полном соответствии с взглядами Гиппократа на эпидемический процесс, пытались вызвать мор в осажденном городе. Они стреляли по городу из катапульт трупами собак и полуразложившимися частями других павших животных. Распространение зловония в восприятии защитников крепости послужило причиной вспыхнувших среди них болезней.

Не все ученые придерживались взглядов Гиппократа на природу лихорадок. Аретций Каппадокийский (Aretaeus, 30–90 до н. э.) различал передачу болезни через непосредственное соприкосновение и на расстоянии (Сталлибрасс К., 1936). Однако в те годы были и более авторитетные ученые, предлагавшие простые и понятные объяснения их причин. Римлянин Гален (130–201) развил древнее учение о «пневме» — тончайшем и легчайшем веществе, своеобразной переходной ступени от духовного к материальному. Это вещество, проникающее в организм при дыхании, дифференцируется в нем на три различных субстрата: «жизненную пневму» с локализацией в сердце; «психическую пневму», находящуюся в мозгу; и «физическую пневму», локализующуюся в печени. Но под «эпидемическими» или «лоймосородными» болезнями им понималось появление в одно время многих одинаковых случаев болезни и смерти (к учению Галена об эпидемиях мы еще вернемся).

Первая пандемия чумы (чума Юстиниана, 531–588) также объяснялась на основе учения «миазматиков» (Гезер Г., 1867). Эти представления древних врачей о причинах эпидемий оказались очень устойчивыми. Через почти полтора тысячелетия после Гиппократа и спустя четыре столетия после Юстиниановой чумы, Авиценна (980—1037) придерживался той же точки зрения на эпидемический процесс, что Гиппократ и Гален. Он считал, что причиной загнивания воздуха являются «примеси дурных, землистых тел, которые смешиваются с нею и создают во всем ее составе дурное качество». Нередко причиной этого бывает ветер, приносящий в здоровые местности дурной дым из отдаленных областей, где имеются стоячие болота или лежат разлагающиеся тела людей, погибших в сражениях или от убийственного мора, не закопанные и не сожженные, а порою причина находится близко от данного места или существует в нем самом. «Иногда же гнилостности возникают под землей по причинам, частности которых для нас незаметны, и переходят на воду и в воздух».

Колдуны, ведьмы, демоны и наказание Божье. В средневековой Европе материалистические представления не только об эпидемических процессах, но и об окружающем мире приживались с величайшим трудом. По наблюдению Дж. Л. Киттериджа (2005), вера в колдовство является всеобщим наследием человечества и позиции тех людей, кто в Средние века верил в его возможность, были логически и теологически лучше подкреплены, чем позиции тех, кто его отрицал. Христианские мыслители того времени, не отвергая естественное происхождение моровых болезней, учитывали возможность участия в их появлении дьявола, злых и добрых ангелов и действующих посредством дьявола колдунов. Например, профессора-инквизиторы Я. Шпренгери Г. Иститорис (1486) описали четыре вида проступков, связанных с эпидемиями, где участвуют все выше перечисленные силы:

1) служащие кому-либо на пользу;

2) вредящие;

3) колдовские;

4) естественные.

Первый вид проступков — это такие, которые совершаются с помощью добрых ангелов. Второй вид производится с помощью злых ангелов. Моисей поразил египтян десятью казнями (в их числе эпидемии и эпизоотии), опираясь на силу добрых ангелов, а египетские маги соперничали с ним с помощью злых духов. Трехдневная чума из-за греха Давида, по случаю переписи народа, была делом рук ангелов Господних, почитающих Создателя и знающих его. Колдовскими проступками называются такие, которые совершаются дьяволом через посредство ведьм и колдунов. Естественные же проступки зависят от влияния светил небесных, и именно от менее значительных из них. Эти явления выражаются в смертности, неурожайности полей, градобитии и тому подобном.

Далее они, заботясь исключительно об эффективности работы судей-инквизиторов, учили их приемам дифференцирования таких проступков. Например, дух-вредитель излил на Иова несчастия, среди которых была и «проказа», но поступок демона нельзя назвать колдовским, а только вредительским. Почему? Да потому что Иов пострадал исключительно от дьявола без посредничества колдуна или ведьмы (рис. 1.4).

Кроме поиска, изобличения и сжигания колдунов, оба инквизитора не чурались и непосредственного участия в противоэпидемических мероприятиях. Например, один из них был вызван в некий город, опустошенный чумой. В народе бытовало убеждение, что мор носит искусственный, а вернее, колдовской характер. Горожане утверждали, что одна недавно похороненная женщина заглатывает свой саван уже в могиле, и что мор не кончится, пока она его совсем не проглотит. По совету инквизитора бургомистр велел разрыть могилу, и оказалось (тому было большое количество свидетелей!), что действительно покойница заглотала почти половину савана. При виде этого безобразия бургомистр выхватил меч, снес голову трупу и вышвырнул ее далеко из могильной ямы. Мор, конечно, сразу прекратился.

^{Рис. 1.4. Демон чумы. Цветная гравюра на дереве. Германия, XVI в. (The Granger Collection, New-York)}