На броненосце “Пересвет". 1903-1905 гг. - Василий Черкасов Страница 11

Под дном одного брандера, как уверяет водолаз, найдено около 50 пудов пироксилина с проводниками и часовым механизмом (проводники уже обрезаны). Что- то нового затевают япошки, и когда они придут. Не жди великих радостей — дождешься всяких гадостей.

18 марта. Сегодня получил письмо от мичмана Тягина с “Сивуча”. Он хотя и весел, но все же рисует себе мрачные картины своего будущего. Числа 21-го у них в Инкоу разойдется лед, и тогда ожидают прибытия япошек. У нас здесь тихо, ни о каких япошках не слыхать, они, вероятно, грузятся углем. “Пересвет” устраивает обед и пригласил всех старых соплавателей — посмотрим, сколько нас соберется. Балтийская эскадра придет сюда в середине июля, в мае она выйдет из Кронштадта и никуда заходить не будет. Мы покупаем четыре крейсера.

19 марта. К одному из моих писем, кажется, от 9- го или 10-го, могу прибавить некоторые подробности бомбардировки 9 марта. Японцы, очевидно, знали, что у нас поставлено минное заграждение, а потому к маяку подходили очень осторожно и “Фудзи” и “Ясима”, благополучно добравшись до удобных для стрельбы мест, стали на якорь и начали стрелять. Но то, что они стояли на якоре, дало и нам возможность тоже точно определить их место и начать стрельбу. Стреляли “Победа” и “Ретвизан”, “Пересвету” же мешал “Гиляк”. Первый снаряд упал на два кабельтовых дальше “Фудзи” (или “Ясимы”), второй на два ближе, третий на кабельтов дальше, четвертый на кабельтов ближе, и наконец, начиная с пятого снаряда, они начали ложиться хорошо и весьма вероятно, что осыпали броненосец осколками. Один снаряд упал в двух саженях впереди носа, отчего тот дал задний ход. “Ясима” же (или “Фудзи”) зашел в Голубиную бухту, и в него был пущен только один снаряд, но зато этот один только и попал.

Всего было выпущено 29 снарядов с расстояния 81 кабельтового по двум кораблям. Из этих снарядов один попал в самый корабль, а другой в двух саженях впереди носа, и много очень близко. Это такая редкостно меткая стрельба, что ее полезно записать в историю. Японцы окончательно обалдели и пустились удирать. Вместо того чтобы крепости защищать флот — флот защищает крепость, — это тоже редкость.

Японцы также, наверное, знали, что у нас поставили 6-дм батарею под Ляотешаном, потому что обстреливали гору 6-дм сегментными снарядами, думая попасть наудачу, но не попали. Знали они также, что там же на маяке имеется наблюдательный пункт, и поэтому стреляли 6-дм фугасными снарядами. Наши наблюдатели (мичманы Флейшер и Келлер) моментально перебрались с маяка в заготовленную на этот случай яму и перенесли туда телефон, и, только что они это сделали, маяк был разрушен снарядами. Нашей 6-дм батарее (взятой с “Ретвизана”) под Ляотешаном было приказано молчать, дабы не обнаружить своего места, — она должна была начать стрельбу лишь в том случае, если бы японцы взорвались на заграждении. Вот как все было хорошо и правильно обдумано.

Вчера прибыл наместник из Мукдена и привез с собой приказ о наградах за бой 27 января. Наград дано очень мало, по две, по три на корабль, и сильно понижены в степенях против представлений командиров. Ведь это же был не бой, а лишь бомбардировка крепости, и флот тут ни при чем. Наш командир Чернышев ничего не получил, мне дали Анну 3-й степени с мечами и бантом. Командиры: Эссен, Вирен и флаг-капитан Эбергард — получили золотое оружие. Кто-то получил мечи к Владимиру. У нас еще Заржевский получил Станислава 2-й степени и Петров — Станислава 3-й степени.

Из Лондона сообщили, что японцы готовят 28 пароходов, из них шесть уже снаряжены. На одном брандере нашли убитого японского офицера (вероятно, капитан-лейтенант Хиросе), его похоронили с воинскими почестями, покрыв японским военным флагом. Его кортик великий князь Борис Владимирович взял себе на память.

Затопленные у Золотой Горы японские брандеры

Так как последняя атака брандеров была близка к удачной, то, боясь повторения ее, кроме сухопутного минного заграждения (кстати, до сих пор еще не действовавшего), на рейде построили массу баррикад. Сперва затопили пароходы “Харбин” и “Хайлар”, но так как они были пустые и легли не совсем удачно, то “Шилку” и “Эдуард Бари” топили, наполнив их предварительно камнями. В промежутках затопили китайские джонки, а между “Хайларом” и “Шилкой” протянули бон. На случай заграждения главного прохода оставили еще два боковых узких. Китайцы говорят, что неприятель закупил массу керосина и хочет в прилив разлить и поджечь его у входа, чтобы приливом его пригнало в гавань. Это вроде синицы, хотевшей поджечь море. Вещь еще не испытанная, а потому на всякий случай построили бон с железными листами, долженствовавшими задержать керосин, идущий по поверхности. В проходе за поперечным брандером поставили “Гиляка”, а несколько сзади - “Отважного”.

Китайцы говорят, что один брандер грузит 2000 пудов пироксилина. Если такая штука взорвется около Артура, то, пожалуй, даже от Дальнего не останется камня на камне. Весь пироксилин в минном городке, на судах и в крепости детонирует и зажжет порох. Не думаю, что даже у японцев найдутся охотники идти на таком брандере, а способ верный.

20 марта. Наш новый командир Эссен желает все переделать по-своему. У него есть хорошая черта, что он желает все знать сам. Целый день таскает он меня по кораблю, и я ему все указываю и рассказываю, а на время отдыха и на вечер задает работы: вычислить, подсчитать, составить и т.п. Я ничего против этого не имею и с удовольствием занимаюсь делом. Это, впрочем, не надолго, потому что все, что ему надо, у меня давно подсчитано и вычислено, только приходится рыться в бумагах и чертежах, чтобы доказать ему правоту своих слов. Вероятно, скоро начнет верить мне на слово и тогда будет легче.

22 марта. Сегодня командир хотел меня загонять и начал таскать по башням и погребам, но я решил сам загонять его и стал таскать его во все дыры, так что он, наконец, уморился. После осмотра он благодарил меня, а потом через старшего офицера прислал еще несколько комплиментов вроде того, что видит, что я хорошо знаком со своим делом, моя часть в полной исправности, видна чистота и аккуратность.

Стоим у стенки. Сегодня организовал стрельбу дробинками из больших пушек, сами комендоры нарисовали на щите “Сикисиму” и теперь с удовольствием расстреливают ее. Начинаем снимать подвешенные цепи, защищавшие батарею, и заменять их броней толщиной четыре дюйма наверху и пять дюймов брони + 4 фута угля внизу. Все сделано нами из полудюймовых листов — вполне достаточно для удержания поганых японских снарядов. С сегодняшнего дня каждую ночь до 28-го ждем японских брандеров, потому что луна восходит поздно, а кроме того, имеем некоторые сведения — все организовано для их встречи. У нас летают воздушные змеи с беспроволочным телеграфом, что увеличивает район действия телеграфа.

24 марта. Приехала масса русских мастеровых Балтийского и Адмиралтейского заводов, и они энергично принялись за работу. “Паллада” будет готова 27-го. “Ретвизан” и “Цесаревич” с кессонами перешли в Восточный бассейн и стоят против мастерских, вероятно через полтора месяца будут готовы. Миноносцы почти все исправны.