Сокровища святых. Рассказы о святости - Наталия Черных Страница 11

Разницу можно изобразить так. Для иудея Мессия — это земной царь и воин, он всегда находится в будущем. И пока его пришествие не совершилось. Вся жизнь иудея была ожиданием Мессии, и все действия и мысли были ей подчинены. Но в то, что Мессия может прийти просто, не как царь, а как человек, иудей поверить не мог. Для ученика Христова Мессия уже пришел, он распят и воскрес. Ученик Христов ожидает Второго пришествия и Страшного суда. Для иудея все названные события не существуют в земном времени, они только предполагаются.

Иудей видит в земном благополучии выражение милости Божией, в то время как христианин, наоборот, считает именно нищету признаком посещения Божия. Ученик Христов исполнен любви ко всем, но прежде всего — к Богу и близкому человеку, тоже ученику Христову, какого бы рода он ни был. Иудей придает очень большое значение происхождению, «колену», из которого он произошел. Род и Бог для иудея сливаются, он предпочитает «своих», «избранных». То же можно сказать и об ученике Христовом, но «свои» для него те, кто познал Христа и живет по данным Им заповедям. Для иудея сама эта мысль не была возможна. Мессия отдален от него в пространстве и во времени, в то время как ученик Христов соединяется со Христом в молитве и в Таинствах Церкви. Жизнь первой апостольской общины для древнего иудея была непонятна и даже в чем-то опасна. Чувствовалась угроза основам общества.

Больше всего первые апостольские общины напоминали именно посольства. Там царили совсем другие принципы и законы, иудейским обществом не приемлемые. Сама мысль отказа от воздаяния за праведность в земной жизни смущала иудея. Сокровище на небесах, которое собирает последователь Христов, может вызывать у иудея только смех. Четкое и жесткое разделение на мир земной и мир небесный, свойственное мировоззрению Ветхого Завета, потеряло прежнюю остроту. Для последователя Христа оно так же существует, но сам он живет по законам Царствия Небесного, и потому мир для него един. Ученик Господа не ведет двойного счета; он всегда живет в присутствии Бога. Те уроки святости, которые преподнес Иисус Христос, теперь усваивало целое общество, а не отдельные личности, как это было в евангельские времена.

Ученики Христовы ощущали себя как нечто целостное, как один организм, как Церковь, Тело Христово. И потому их общение отличалось особенной доверительностью. Каждый относился к другому, как относился бы к самому себе, потому что все были одного духа. «Не делать другим, чего себе не хотим» — позже апостолы именно так выразят отношение человека к человеку в христианском мире. У первых последователей Христа было очень сильное чувство единства, их связывала особенная дружба, вплоть до того, что каждый был готов принять смерть за другого. Общность проявлялась прежде всего в молитве.

Когда Петра и Иоанна отпустили из-под стражи и они смогли вернуться в молельный дом, «к своим», было устроено большое моление, в котором выражалась благодарность Богу и надежда на его помощь. Все сотрудники апостолов были готовы разделить их судьбу.

Эта готовность воспринимать другого как самого себя, как близкого и родного человека, выражалась и в бытовых отношениях. Многие из последователей Христовых продавали свои земли или имущество, и вырученные средства приносили «к ногам апостолов». Так, молодой человек знатного рода, по имени Иуст, нареченный апостолами Варнава, в будущем — апостол и помощник апостола Павла, начал свой путь следования Христу именно с того, что продал свое владение.

Общение учеников Христовых между собою было самым оживленным и разнообразным. Едва только совершилось Вознесение Господне, едва апостолы вышли на проповедь, образовалось новое общество, которое очень быстро увеличивалось и очень скоро смогло создать свою особенную структуру и распорядок; уже в первых главах

«Книги Деяний» встречаем упоминания о структуре апостольской общины. Старшие (Двенадцать), их помощники (диаконы), и так далее. В общине существовало довольно четкое распределение обязанностей, и выполнялись они весьма тщательно и ответственно. Эта оживленная и слаженная деятельность привлекала ежедневно все новых людей и вызывала уважение у простого народа. Первые последователи Христа предпочитали обращаться с какой-либо просьбой именно внутри своего сообщества. Но многие иудеи с подозрением, а порой и агрессивно относились к секте, как они называли учеников Господа.

Однако нормы поведения внутри этого сообщества были довольно жесткими и малопонятными с точки зрения даже и современного обывателя. Считалось, что из жертвы, денежной или вещественной, нельзя ничего утаивать. Тогда это было объяснимо и с точки зрения материальной, потому что среди последователей нового учения было много нищих, часто не имевших ни дома, ни одежды. И с нравственной точки зрения утаивать было нехорошо. Как правило, перед продажей владения или какой-либо ценной вещи советовались с апостолами, которые и распределяли на первых порах имеющиеся средства по потребностям. Аварийный запас считался недоверием к Богу и обманом бедняков, которых можно было бы накормить. Кроме того, первые общины Христовых учеников жили в ожидании Второго пришествия Господа, и это ожидание было настолько напряженным, что сама мысль о завтрашнем дне обесценивалась. Это жгучее ожидание подогревалось еще и тем, что в самом Иерусалиме было неспокойно, а ученикам Христовым угрожали и римляне, и иудеи. Это еще больше соединяло их, и ощущение единства всего рода Христова, которым живет святой, крепло и возрастало.

^{Ученики Христовы ощущали себя как нечто целостное, как один организм. И потому их общение отличалось особенной доверительностью}

В главе пятой Деяний говорится о смерти супругов, Анании и Сапфиры. По какой именно причине эти люди оказались в апостольской общине, что руководило ими, неясно. Дееписатель Лука об этом молчит. Свое повествование об этом внушающем ужас событии Лука начинает просто: был человек Анания, женатый на Сапфире, который продал свое владение и сговорился с супругой утаить от апостолов часть денег. «На черный день», — сказали бы наши тетушки. В принципе, в таком поступке с обывательской точки зрения нет ничего скверного. Анания был хозяином своему владению и мог вполне распоряжаться своими средствами. Но в апостольской общине обладание втайне своим личным капиталом было нарушением одной из заповедей Христовых — заповеди о милости. Тайное обладание капиталом выражало недоверие к заповеди, а также обнаруживало скупость и лукавство Анании. Кроме того, Анания, назвав явно заниженную цену, обидел не только апостолов, но и беднейших членов общины, у которых, по пословице «гроша ломаного за душою не было». Из-за того что у Анании было несколько золотых монет «в чулке», они лишались ежедневного пропитания. Но суть преступления Анании даже не в этом. Ради чего он продавал имение, ради чего пришел к апостолам — ради того, чтобы утаить себе «на черный день» несколько золотых монет? Петр так и говорит: «Не хозяин ли ты своим средствам? Ты мог дать столько, сколько тебе нужно. Кому выгодна твоя хитрость? Она только унижет тебя перед Богом; ты солгал Богу».