Мифы и легенды Средневековья - Сабин Баринг-Гоулд Страница 11

Господин Пото, декан факультета медицины в Лионе, также написал свои наблюдения. Вот некоторые из них: «Мы начали с погреба, где было совершено убийство. В нем человек с лозой ^[13] отпрянул от входа, потому что почувствовал сильное волнение, которое охватило его, когда он использовал прут над местом, где лежали тела убиенных. Когда мы вошли в погреб, он передал лозу мне в руки и сам вложил ее так, как было нужно для работы. Я снова и снова пересекал место, где были обнаружены тела, но прут оставался неподвижным, а я не чувствовал никакого волнения. Дама высокого положения и заслуг, которая была с нами, взяла лозу после меня. Она почувствовала, как та начала двигаться, и ощутила внутреннее волнение. Когда владелец лозы снова взял ее в руки и прошел по тем же местам, то прут начал вращаться с такой силой, что казалось, его легче сломать, нежели остановить. Затем крестьянин покинул наше общество, так как упал в обморок, как всегда после подобных экспериментов. Я следил за ним. Он был очень бледен, обильно покрылся испариной, хотя пульс его за четверть часа замедлился. В самом деле, обморок его был настолько глубоким, что пришлось побрызгать ему в лицо и напоить его водой, чтобы привести в чувство». Затем он описывает опыты, проделанные над окровавленным ножом, проведенные Эмаром и дамой, и всякий раз лоза оживала. Но когда он сам пробовал повторить их, они кончались неудачей. Врач медицинского факультета Университета Монпелье Пьер Гарнье, направленный в Лион, также написал отчет о том, что видел, как было упомянуто выше. Он дает любопытное доказательство сил Эмара.

«Господин генерал-лейтенант был ограблен кем-то из своих лакеев семь или восемь месяцев назад. Он лишился двадцати пяти крон, которые были похищены из одного из кабинетов позади библиотеки. Он послал за Эмаром и попросил его раскрыть обстоятельства дела. Эмар несколько раз прошел вокруг комнаты, держа в руках лозу и ставя ногу на стулья, разные предметы мебели и на оба бюро, находившиеся там и имевшие по несколько выдвижных ящиков. Он определил, из какого бюро и из какого именно ящика были украдены деньги. Господин генерал-лейтенант попросил его пойти по следу грабителя. Он так и сделал. Он вышел со своей лозой на новую террасу, куда вела дверь кабинета, затем вернулся в комнату к огню, проследовал в библиотеку, а потом пошел прямо наверх в помещение, где спали лакеи. Лоза привела его к кровати, над одной половиной которой прут наклонился, а над другой остался неподвижным. Лакеи, которые при этом присутствовали, стали кричать, что вор спал на той половине кровати, на которую указала лоза, а другую занимал еще один слуга». Гарнье приводит длинный отчет о различных экспериментах, которые он провел с генерал-лейтенантом, его дядей аббатом де Сен-Ремэном и господином де Пюге, чтобы проверить, не обманывает ли их этот человек. Но все их попытки обнаружить жульничество потерпели неудачу. Он дает интересный отчет о разговоре с Эмаром. Человек этот всегда отвечал честно.

Сообщение об экстраординарном раскрытии убийства в Лионе при помощи волшебной лозы привлекло внимание в Париже, и Эмара вызвали в столицу. Однако там способности покинули его. Принц де Конде предлагал ему разные проверки, но тот во всех потерпел неудачу. В саду было выкопано пять ям. В одной было спрятано золото, в другой серебро, в третьей золото и серебро, в четвертой медь, а в пятой камни. Лоза не подавала никаких знаков в присутствии металлов и начала двигаться над зарытыми булыжниками. Его послали в Шантильи, чтобы найти виновных в краже форели из парковых прудов. Он обошел вокруг водоема с лозой в руке, которая повернулась в месте, где, как он сказал, рыба была выловлена. Затем след вора привел его к домику смотрителя, но прут не двинулся в присутствии людей, находившихся там на тот момент.

Самого смотрителя не было дома, он вернулся поздно ночью. Услышав обо всем, он поднял Эмара с постели, настойчиво требуя, чтобы тот доказал его невиновность. Волшебная лоза, однако, указала, что он виновен, и бедняга сбежал, руководствуясь принципом, рекомендованным позднее Монтескье. Тот говорил: «Если вас обвиняют в краже башен Нотр-Дама, бегите немедленно».

Крестьянин, случайно схваченный на улице, был приведен к кудеснику в качестве подозреваемого. Лоза едва шевельнулась, и Эмар объявил, что этот человек не крал рыбу, но ел ее. Тогда человека представили как сына хранителя, и лоза немедленно начала усиленно вращаться. Это был последний штрих, и принц прогнал Эмара прочь с позором. Стало известно, что кража рыбы произошла за семь лет до этого и что юноша является не родственником хранителя, а крестьянином, который находился в Шантильи только восемь или десять месяцев. Господин Гойонно, секретарь Королевского совета, разбил окно в своем доме и послал за волшебником, рассказав тому историю, что ночью у него были похищены ценности. Эмар обследовал разбитое окно как место, где вор проник в дом, и указал окно, через которое тот ушел с награбленным. А так как никакого преступления на самом деле не было, Эмара выгнали из дома как мошенника. Несколько подобных случаев создали ему настолько дурную славу, что он был вынужден покинуть Париж и вернуться в Гренобль.

Несколько лет спустя его использовал маршал Монревель в своем жестоком преследовании камизаров.

Был ли Эмар обманщиком с самого начала, или же необыкновенные способности покинули его в Париже? Может быть, именно тогда он и вынужден был прибегнуть к обману?

Многое можно сказать в пользу каждого из предположений. Его разоблачение в Париже свидетельствует против него, но не должно рассматриваться как убедительное доказательство обмана на протяжении всей его деятельности. Если у него действительно были способности, о которых он говорил, не обязательно, что они сохраняли полную силу при всех условиях. Париж – самое неподходящее место для их проверки. Он построен на насыпном грунте и переполнен различными посторонними влияниями. Другие люди, использовавшие лозу, отмечали, что их способности слабели в условиях волнения, им требовался отдых, внимание рассеивалось и импульсы – электрические, нервные, магнетические или какие угодно – ослабевали.

И вот Париж, который бедный крестьянин посетил в первый раз, чьи салоны открылись для него, ослепляя своей роскошью, когда он обнаружил себя в окружении принцев, герцогов, маркизов и их семей, – все это могло не только взволновать деревенского жителя до такой степени, что он лишился своего дара, но и заставить его притворяться в присутствии вельмож двора. У нас есть аналогичные случаи с Блетоном и Анжеликой Коттен. Первый искал воду и ощущал нечто вроде конвульсий, проходя над подземными потоками. Эту особенность заметили, когда ему было семь лет от роду. По приезде в Париж он потерял способность чувствовать присутствие воды, подаваемой под землей по трубам, но притворялся, что ощущает ее там, где ее не было. Анжелика Коттен была бедной девочкой, обладавшей мощным электрическим зарядом. Любой, кто к ней прикасался, получал сильный разряд. Один врач, посадив ее на колени, получил электрический разряд и был сброшен со стула, ощутив на себе доказательство этой особенности. Но электрическое состояние Анжелики становилось слабее, пока она приближалась к Парижу, и исчезло совсем, когда она оказалась в столице.