Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский Страница 11

Господин Абрамович объясняет, почему он решил вопреки советам своих коллег и советников все-таки сделать этот очень крупный платеж этим двум господам. Причина — он своей бизнес-карьерой был обязан Борису Березовскому и не имел никакого желания отказываться от выполнения тех серьезных моральных обязательств, которые у него были. Он хотел подвести черту под своим прошлым и прекратить надоедливую деятельность Березовского тем, что он от него просто откупится.

То, о чем говорит господин Абрамович, полностью соответствует его позиции относительно кодекса чести, который он соблюдал в исключительных условиях экономики России конца XX века. Господин Абрамович также объясняет, что он не мог исходить из того, что Березовский больше не имел никакого влияния в России, как мы можем исходить из этого сейчас, по истечении 10 лет. Когда Абрамович с Патаркацишвили договорились в конце 2000 года сделать эту последнюю выплату денежных средств в размере 1 миллиарда 300 миллионов, господин Березовский находился за пределами России, был беглецом еще в течение только трех месяцев. Он был известен и как человек, который может выходить из сложнейших ситуаций и восстанавливать свое влияние, которое — многие считали — он уже потерял. На самом деле господин Березовский в свое время был очень близок к господину Путину и помогал финансировать его избирательную кампанию в 2000 году.

Некоторые участники залоговых аукционов в итоге получали-таки через свои ассоциированные компании права владения этими активами, поскольку правительство не выполняло свои финансовые обязательства. Об этом рассказывает история приобретения ЮКОСа Ходорковским и приобретение СИДАНКО Потаниным. Почему господин Березовский вдруг стал исключением из этого правила? Очень простой ответ заключается в том, что господин Ходорковский и господин Потанин были промышленниками. Промышленниками, которые хотели управлять крупными промышленными компаниями, как и господин Абрамович. И вот эти два человека — Ходорковский и Потанин — создали огромные крупные успешные компании на базе плохо функционирующих бывших государственных активов. Господин Березовский абсолютно не заинтересован был в этом, ноль заинтересованности у него было. Он был реально только политическим брокером — человеком, который зарабатывал деньги на основе политического влияния. Управление промышленными активами он оставлял господину Абрамовичу, и он об этом говорит сам. Ничего нет удивительного в том, что акции принадлежали, естественно, господину Абрамовичу.

Перейдем теперь к вопросу о запугивании. Это запугивание связано с продажей доли Березовского в ОРТ в декабре 2000 года. Господин Березовский не требует от нас никаких компенсаций в счет ОРТ, но тем не менее его заявление о том, что его запугали и заставили продать долю в ОРТ, очень важно в этом деле. Он утверждает, что господин Абрамович был своего рода посланником господина Путина и главы администрации Путина Волошина. И он сообщил господину Березовскому на встрече на Кап д’Антиб в декабре 2000 года некую угрозу, что если не продадите свою долю в ОРТ мне, господину Абрамовичу, то будет два последствия. Во-первых, вашу долю конфискуют, а ваш друг, господин Глушков, который 7 декабря 2000 года был арестован, долго будет сидеть в тюрьме. В английском праве есть большая разница между предупреждением и угрозой. Предупреждение — это сообщение о том, что третья сторона примет против тебя определенные меры. Это не предмет судебного разбирательства. Угроза должна содержать угрозу отрицательного действия в отношении того, кому угрожают. Господин Абрамович сказал Березовскому, по утверждению Березовского, что если он не продаст ему долю в ОРТ, долю в «Сибнефти», то государство эту долю отнимет. То есть, таким образом, это предупреждение, а господин Березовский стремится превратить это предупреждение в угрозу. Конечно, безусловно, государство — правительство, президент Путин, они перессорились с господином Березовским. И перессорились они именно из-за того, как Березовский использовал ОРТ, оказывал свое влияние в эфире, преследовал свои собственные политические цели. Но проблема в том, что российское правительство всегда было мажоритарным акционером ОРТ, им всегда принадлежала доля в 51 %. И поэтому не было никакого смысла запугивать и преследовать господина Березовского, чтобы получить контроль над ОРТ.

Помимо условий, связанных с советом директоров, по уставу ОРТ управлять службой вещания должен был генеральный директор, которого назначали из списка кандидатов, утвержденных президентом Российской Федерации. Таким образом, государство, если оно желало осуществлять контроль над ОРТ, совершенно не нуждалось в доле господина Березовского. Можно было лишить его управления и контроля и сделать его акции импотентными. Идея о том, что правительство России направило господина Абрамовича запугивать и преследовать господина Березовского, — она смешна.

Однако есть и другие, более значительные примеры того, что господин Березовский просто придумал свой иск. Например, что такое запугивание могло произойти только после ареста Глушкова 7 декабря, потому что это было связано с тем, что Глушков будет дальше сидеть в тюрьме, «если ты не продашь акции». Но есть огромное количество доказательств того, что продажа доли в ОРТ была согласована в принципе хотя бы между господином Абрамовичем и господином Патаркацишвили в течение октября и ноября того года. Это согласование включало также соглашение по цене, которая в итоге была выплачена, а именно 150 миллионов. Более того, господин Березовский публично заявил о своем намерении продать долю в ОРТ в телефонном интервью с московской радиостанцией как раз утром того дня, когда был арестован господин Глушков. Поэтому любая встреча между господином Березовским и господином Абрамовичем не могла бы произойти.

Еще одна проблема с утверждениями господина Березовского. Эта проблема мучает его последние несколько недель, и его консультантов мучает. Проблема заключается в том, что между арестом Глушкова и подписанием договоров купли-продажи на акции ОРТ в конце декабря (когда господин Абрамович мог бы посетить господина Березовского на Кап д’Антиб) оба были в разных частях света. Господин Березовский сказал своим юристам, что этот визит на Кап д’Антиб состоялся 17 декабря 2000 года. А в своем основном свидетельском показании для этого слушания он сообщил, что этот визит состоялся через две недели после ареста господина Глушкова и за пару дней до Рождества. Затем господину Березовскому были представлены самые что ни на есть четкие доказательства, что сам он между 16 и 27 декабря был в США либо в самолете. Ему также представили доказательства, что господин Абрамович сражался в очень яркой громкой избирательной кампании за место губернатора Чукотки до 24 декабря.

А факты очень просты: господин Абрамович встретился с Березовским и Бадри в аэропорту Ле Бурже 6 декабря и полетел прямо в Москву. В паспорте у него есть печать, что он приехал в Россию и до 2 января Россию больше не покидал. Эта информация подтверждается российской пограничной службой из собственных архивных записей письмом, которое было представлено на наш запрос. А запись и регистрация вылета чартерного самолета Абрамовича, которым он всегда летал за границу, тоже показывает, что с 7 по 10 декабря он не вылетал из России. Господин Абрамович был в Москве с 6 декабря и до 10-го.