Конфуций. Первый учитель Поднебесной - Сигэки Каидзука Страница 11

В те времена был широко распространен обычай, согласно которому знатные люди приглашали для обучения своих сыновей специального постоянного учителя. Такие наставники в чем-то напоминали современных домашних учителей-гувернеров. Поэтому человек, который расспрашивал Цзы Гуна об учителе Конфуция, считал само собой разумеющимся, что ученый с такой репутацией должен был приобрести свои познания у какого-то известного наставника. Чтобы опровергнуть этот стереотип, Цзы Гун отвечал, что Конфуций узнал о Пути Вэнь-вана и У-вана не от учителей: этот Путь не был записан в форме единого систематизированного теоретического корпуса текстов. Скорее Путь представлял собой нечто добытое и усвоенное им из традиций, еще сохранявшихся в современном ему обществе и в какой-то степени живших в каждом отдельном человеке.

В «Изречениях» зафиксировано такое наставление, данное Конфуцием своим ученикам: «В доме вы должны быть почтительны к родителям; на улице должны уважать старших – быть осмотрительными и достойными доверия, простирать свою любовь на все человечество и дружить с добрыми. Используйте силы, остающиеся после выполнения этих правил, для изучения писаний». Другими словами, только когда ученик может действовать согласно таким канонам поведения, ему следует читать и изучать тексты, в которых бы отразился Путь царей древности. Кроме того, Конфуций говорил: «Благородный муж не стремится наедаться досыта или жить безбедно; в действиях прилежен, в речах осмотрителен, он исправляется, взяв за образец тех, кто знает Путь. Такого человека можно поистине назвать любящим учение».

Итак, в большей мере для него была важна практика нравственного действия, чем его теория. Обращаясь к тем, кто искал его наставлений, он не столько развивал этическую теорию, сколько критически оценивал определенные поступки, которые уже были совершены. В его школе не требовалось тщательное внимание к процессу обучения; он ограничивался тем, что время от времени просто выслушивал мнения своих учеников. В этом отношении Цзы Гун был прав, когда доказывал, что Конфуций не нуждался в постоянном наставнике: осиротевший сын воина просто не мог признать своим учителем какого-нибудь известного ученого и специально учиться у него.

На протяжении периода Чуньцю частью социальной организации служилых и людей более высокого ранга была группировка по пяти дворовых хозяйств в небольшое местное объединение: пять таких пятидворок составляли селение, а четыре селения снова составляли группу, которую называли кланом. Пять кланов составляли объединенную деревню, пять деревень – районную общину, и, наконец, пять таких общин были организованы в самую большую единицу – уезд. Первоначально это были общности основного местного населения, образованные на территориальной основе с оборонительными и религиозными целями. Каждая из них утверждала своих старейшин в качестве учителей, – существовал административный механизм, в рамках которого все дети на территории данной общности должны были пройти обучение, длившееся определенный срок. Школы учреждались в деревенских ассоциациях (группах из пяти кланов), и когда Конфуций говорил, что в пятнадцать лет он устремил свою волю к учению, то подразумевал, что он поступил в такую местную школу. Образование в этих местных школах, вверенное старейшинам сообщества, заключалось, по-видимому, в обучении религиозному церемониалу, связанному со служением божествам клана, и правилам поведения, которых придерживались во время круглогодичной деятельности. Нормы общения того времени требовали большого уважения к старшим. Правила поведения на пиршестве, проводившемся по поводу празднеств в честь клановых божеств в сельских общинах – «деревнях» и «уездах», – были зафиксированы конфуцианцами в качестве одной из глав «Книги церемоний и ритуала» («И ли») под названием «Ритуал винопития в местной общине». Луские ученые следовали этому церемониальному образцу даже во времена правления династии Хань. В «уездах» основная часть ритуала совершалась молодежью. Поэтому старейшин приглашали принимать участие в праздниках и просили вспомнить события прошлого, предания о которых передавались в общине изустно. Фактически это было одной из целей церемонии. Целью элементарного образования в уездных школах было обучение молодежи правилам почтительного служения старшим и знакомство с историей общности, которой были посвящены наставления старейшин, – короче говоря, такое образование должно было дать им возможность сделаться полноценными взрослыми членами общины.

В возрасте пятнадцати лет Конфуций, вероятно, поступил в такую начальную школу, и старейшины учили его тому, что считалось необходимым, чтобы стать хорошим членом их сообщества. Обучение сводилось к назидательным историям, передававшимся из поколения в поколение на протяжении всей истории деревни.

Лу, находившееся очень далеко к востоку от культурного центра Хэнаньской равнины, в прошлом не играло сколько-нибудь важной роли на сцене межгосударственных войн в Китае и, по сравнению с другими княжествами, жило в относительном спокойствии. Но теперь через его территорию пролегал маршрут наступательных походов недавно возникшего к югу от него княжества У. Кроме того, внутри Лу существовало противостояние правителя и аристократических семей, и в конце концов волнения в обществе достигли высшей точки, когда правителю пришлось бежать в соседнее государство Ци. Такие опасности, и внешние и внутренние, не могли не затронуть и спокойные окрестности; и, конечно, они произвели впечатление на сознание молодого и впечатлительного Конфуция. Он, вероятно, поднял глаза, взглянул далеко за пределы стен его родного государства – и ощутил глубокое страдание, созерцая судьбу народа всего Китая.