Три китайских царства - Лев Гумилев Страница 11

Поэтому имеет смысл обратиться непосредственно к источнику. При тщательном исследовании вполне возможно восстановить ход событий с достаточной полнотой.

Граница между китайскими и степными княжествами проходила по линии Великой стены. Хунны владели склонами хребта Инылань, который был их военной и экономической базой. Значение этой территории весьма полно и вместе с тем лаконично изложено в ретроспективном разделе доклада чиновника Хэу Ина. «Сии горы привольны лесом и травою, изобилуют птицею и зверем. Модэ-шаньюй, утвердившись в сих горах, заготовлял луки и стрелы и отсюда производил набеги. Это был зверинец его… От Шамо на север… земли ровные, лесов и травы мало, но более глубокие пески… Когда хунны предпринимают произвести набеги, то мало имеют скрытных мест для убежища. От укрепленной границы на юг лежат глубокие горные долины, трудные для подхода. Пограничные старики говорят, что хунны после потери хребта Инылань не могут без слез пройти его» [16].

Разъединенные китайские княжества эпохи Борющихся царств не могли выбить хуннов из этой позиции, но объединенный Китай легко справился с этой задачей. В 214 г. до н. э. полководец Мын Тянь занял Ордос, отогнал хуннов на север от Иныианя [17]и закончил строительство Великой стены, что рассматривалось китайскими военными специалистами той эпохи как преступное недомыслие: «Цинь Ши-хуанди, не перенося и малейшего стыда, не дорожа силами народа, сбил Долгую стену на протяжении 10 000 ли. Доставка съестных припасов производилась даже морем. Но только что кончилось укрепление границы, как Срединное государство внутри совершенно истощилось в силах, и Дом Цинь потерял престол» [18]. Иными словами, по мнению автора цитаты, не было смысла создавать укрепления, которые нельзя было оборонять, ибо даже великий Китай не мог выделить достаточно воинов для постоянной гарнизонной службы на столь длинной границе. Действительно, Великая стена не остановила хуннов. Последнее десятилетие III в. до н. э. ознаменовалось двумя коренными переворотами. В 209 г. хуннский наследник престола, убив отца и брата, захватил власть и установил подобие диктатуры; 24 хуннских рода были подчинены строгой военной дисциплине; за попытку уклонения полагалась смертная казнь. Была регламентирована система чинов: династических, занимаемых «исключительно родственниками шаньюя, родовых, принадлежащих старейшинам, и служилых. Здесь невозможно разобрать всю организацию сложившейся державы Хунну, но смысл ее заключался в консервации существовавшего патриархально-родового строя, причем силы, толкавшие общество по пути развития, были с этого момента обращены вовне, т. е. на внешнюю завоевательную политику. Благодаря этому хунны достигли господства над народами» [19], покорив своих восточных соседей – дунху и отбросив на запад юэчжей.

А в Китае военная тирания, установленная Цинь Ши-хуанди, восстановила все слои китайского населения против династии. Как только борьба придворных клик, вспыхнувшая сразу после смерти императора-завоевателя, ослабила режим, по всей стране прокатилась волна восстаний. Сопротивление правительственных войск было сломлено, столица сожжена, но вслед за этим последовала гражданская война между победителями.

За время гражданской войны Китай потерял все захваченные территории. В 205 г. до н. э. хунны вернули себе склоны Иньшаня и завоевали Ордос, населенный в то время кочевыми племенами лоуфань и баянь. По-видимому, тогда же, в 205 г., или, может быть, в следующем, 204 г., Модэ-шаньюй проник в горную страну вокруг озера Кукунор, где ему добровольно подчинялись кочевые тибетские племена кянов [20]. Охватив Китай с северо-востока, севера и запада, хуннский шаньюй собрался диктовать условия мира. На это никак не мог пойти император, «сын Неба», по традиции – высшая власть во всем мире. Война была неизбежна.

В 203–202 гг. до н. э. Модэ вел войну на северной границе, где подчинил племя хуньюй, родственное хуннам, узюй-юэши-кипчаков, динлинское племя, обитавшее на север от Алтая, их восточных соседей – динлинов, живших на северных склонах Саян от верхнего Енисея до Ангары, гигунь-кыргызов, занимавших территорию в Северо-Западной Монголии, около озера Хиргис-Нур [21], и неизвестный народ цайли. Обеспечив свой тыл, Модэ снова обратил внимание на Китай. В 202 г. гражданская война в Китае закончилась победой Лю Бана, основателя династии Хань, принявшего титул Гао-ди. Но страна еще не оправилась от разрухи, и в это время с севера хлынули хунны. Они осадили крепость Май, и комендант ее, князь Хань Синь, вынужден был сдаться. По китайским представлениям, сдача была равносильна измене и означала переход в подданство победителя. Никакие обстоятельства не извиняют сдавшегося, так как предполагается, что он мог покончить самоубийством, а раз этого не сделал, значит изменил долгу. Поэтому для князя Хань Синя все пути отступления были отрезаны, и он стал верно служить новому господину. Хунны успешно двигались на юг и, перейдя хребет Гоучжу, подошли зимой 200 г. к столице Северного Шаньси городу Цзиньянь (совр. Тайюань). Гао-ди лично повел войска против них, но из-за сильных морозов почти треть ратников обморозила руки и не могла натягивать тетиву с достаточной силой. Модэ применил хитроумный прием: притворным отступлением он завлек лучшие китайские части в засаду и окружил авангард китайской армии вместе с самим императором в деревне Байдын, недалеко от города Пинчэн. Общая цифра китайской армии определялась в 320 тыс. В это число входила вся войсковая обслуга, составлявшая в восточных армиях от половины до четырех пятых личного состава. Численность войска хуннов (400 тыс.) явно преувеличена. (Любопытно, что Модэ имел уже четыре войсковых подразделения, определявшихся мастью лошадей: вороные, белые, серые и рыжие.)

Семь дней окруженное китайское войско без пищи и сна выдерживало беспрестанные нападения хуннов. Наконец китайский лазутчик добрался до жены Модэ и сумел подкупить ее. Она стала советовать мужу помириться с Гао-ди, так как на завоеванных китайских землях хунны все равно не смогут жить.

Это соображение, а в еще большей степени подозрение в неверности князя Хань Синя, не приславшего своевременно обещанного подкрепления, заставили Модэ отказаться от победы, и он приказал открыть проход войскам Гао-ди. Китайские войска прошли через открытый проход с натянутыми и обращенными в сторону хуннов луками и соединились с главными силами, а Модэ повернул назад. Этот поход хуннов – один из крупнейших, тем не менее хунны очень незначительно продвинулись в глубь Китая. Вся кампания развернулась в Шаньси: города Май и Пинчэн лежали в 90 и 40 км от границы, а Цзиньянь – в 250 км. Под Пинчэном, у деревни Байдын [22], сосредоточились все военные действия, и вся армия хуннов должна была располагаться в горной котловине (30x40 км). Даже если считать, что у хуннов не было заводных лошадей, на каждого всадника приходилось 30 кв. м. Абсурдность очевидна: если бы войско хуннов насчитывало 400 тыс., то это было бы не поле боя, а Ходынское поле. Очевидно, Сыма Цянь преувеличил хуннские силы в десять-двадцать раз. Если предположить, что силы Модэ равнялись 20–40 тыс. всадников, станет понятно, почему он искал мира, ведь огромная китайская армия, растянувшаяся почти на 600 км, даже при полной потере авангарда была сильнее войска Модэ. Однако положение Гао-ди тоже было острым: с ним была окружена его личная охрана, основная опора его только что установившейся власти. Если бы хунны ее истребили, то в тылу у них смело могли провозгласить иную династию, так как претендентов на власть в Китае в то время было много.