Антология шпионажа - Анатолий Вилинович Страница 11

По-видимому, трюк со «святым» Герли оказался настолько удачным, что Сесиль решил попробовать еще раз. А чтобы преодолеть естественное недоверие Байи, решили обратиться к услугам святого, репутация которого стояла вне всяких подозрений. В Тауэре в это время был заключен доктор богословия Джон Стори. Католический фанатик, призывавший к убийству Елизаветы, после ее восшествия на престол он бежал во Фландрию и стал испанским подданным, продолжая там плести сети заговоров против английского правительства. Герцог Альба поручил Стори богоугодное дело – обыскивание кораблей в Антверпене и конфискацию протестантских книг, которые пытались контрабандой провести во владение испанского короля.

Однажды, когда доктор богословия явился на один из кораблей, команда неожиданно подняла якорь и на всех парусах направилась в английский порт. Это было судно, специально посланное для того, чтобы изловить Стори и доставить его в Англию. Суд приговорил его к смерти. Но Елизавета в эти годы еще играла в милосердие и отказывалась подписывать смертные приговоры за политические преступления (несмотря на то, что тысячи участников восстания на Севере были казнены без суда).

Как бы то ни было, Стори продолжал сидеть в Тауэре, ожидая своей участи. Бали было известно, что почтенный доктор сидит в одной из соседних камер, но фламандец не знал его в лицо. Берли оставалось только найти человека, который мог бы сыграть роль уважаемого святого. Таким человеком стал один из разведчиков Сесиля, некий Паркер (тот самый, который организовал похищение богослова из Антверпена).

Ночью перед Байи возникла худая длинная фигура нового святого. Можно ли было сомневаться в докторе Стори? Тем более, что он ни о чем не спрашивал Байи, а лишь жалел и сокрушался о несчастьях, постигших фламандца. И не только сокрушался, но и дал Байи мудрый совет, как избежать предстоящей ему назавтра более суровой, чем прежние, пытки и вместе с тем верно послужить святой церкви и королеве Марии. Байи следует наняться на службу к лорду Берли и начать за ним шпионить, сообщая добытые сведения епископу Росскому. А поступить к Берли на службу нетрудно, поскольку министр уже узнал каким-то образом ключ к шифру. Так что Байи лучше всего будет раскрыть этот шифр, все равно уже известный, и таким путем войти в доверие к Берли.

Байи поддался на соблазнительное предложение избегнуть пытки и в то же время помочь заговорщикам. На другой день он открыл ключ к шифру и был крайне поражен, когда понял, что полностью выдал своих доверителей. Через несколько лет злополучного фламандца освободили и выслали на родину.

Однако Байи не знал и поэтому не мог выдать самого главного секрета – кто скрывается за номерами 30 и 40. Берли попытался это выведать у самого Лесли с помощью Томаса Герли. Епископ Росский не подозревал о подлинной роли Герли и продолжал поддерживать с ним связь через верных людей. Однако сколько ни жаловался, потрясая кандалами, мученик на преследования со стороны нечестивого министра еретической королевы, посланец епископа не мог ему сообщить значение двух таинственных цифр. Да и письма, которые можно было расшифровать, были фальшивыми, нужно было овладеть подлинными письмами.

Вскоре епископ получил письмо от Герли. Почтенного мученика, как это стало известно Лесли, снова допрашивали и угрожали пыткой. Герли в своем письме просил о помощи и доверии со стороны епископа. Тот, несмотря на полное сочувствие мукам страдальца, все же не видел причин для сообщения ему содержания своей секретной корреспонденции.

По приказу Тайного совета Лесли был арестован и подвергнут допросу. Епископ попытался вывернуться с помощью нового обмана, заявив, что «30» означало дона Герау, а «40» – Марию Стюарт и что оба эти письма он сжег.

Что же касается писем, которые были посланы с Ридольфи, то они, по уверению Лесли, содержали просьбу о помощи со стороны папы римского и герцога Альбы для борьбы против врагов Марии Стюарт в Шотландии. Иначе говоря, епископ отчаянно пытался замести следы своего участия в заговоре против Елизаветы и скрыть самое существование этого заговора. Берли не поверил показаниям епископа. Но министр все еще не знал, кто действительно скрывался за двумя номерами. Епископ был посажен под арест в резиденции одного английского епископа.

Борьба продолжалась. Испанский государственный совет стал обсуждать различные планы убийства Елизаветы. Ридольфи был принят с почетом в Риме и Мадриде. Со своей стороны Берли настойчиво искал нити заговора. Для этой цели был неожиданно использован Джон Хаукинс – один из «королевских пиратов», которые с фактического соизволения Елизаветы вели на море необъявленную войну против Испании, захватывая нагруженные золотом и серебром испанские корабли на пути из колоний на родину.

Чтобы освободить своих матросов, попавших в плен к испанцам и томившихся в тюрьмах инквизиции, Джон Хаукинс изобразил человека, решившего вернуться в лоно католической церкви. Получив аудиенцию у Марии Стюарт, он послал в Мадрид своего агента Джорджа Фитцуильями, который привез с собой рекомендательное письмо от шотландской королевы. Обманутый Филипп II отдал распоряжение освободить английских моряков и выдать каждому из них по 10 дукатов. Испанский король приказал также передать Хаукинсу патент на титул испанского гранда и большую сумму денег. В свою очередь Хаукинс обещал перейти со своим флотом на сторону Испании. Осенью 1571 г. английские корабли должны были уйти во фландрские порты и предоставить себя в распоряжение герцога Альбы. Хаукинс с удовлетворением писал Берли о своих испанских партнерах по переговорам: «Я надеюсь, господь бог разрушит их планы, и они сломают себе шею от собственных умыслов».

Оставалось лишь не до конца ясно, кто должен был, по мнению Хаукинса, ломать шею от его умыслов. Вернее, бравый моряк считал, что это будет зависеть от обстоятельств. Берли знал, что Хаукинс завел переговоры с испанцами по собственному почину, и лишь когда о них стало известно Тайному совету, начал действовать по уполномочию правительства Елизаветы. Но Берли не было ведомо, что Хаукинс сообщил далеко не все ему известное о планах испанского вторжения. Капитан пиратов оставлял себе возможность в случае успеха Альбы выполнить договор с испанцами, который пока что Хаукинс заключил с целью обмануть их по поручению Берли. Однако дела пошли так, что патриотизму Хаукинса не пришлось выдерживать серьезного испытания.

Берли был осведомлен об испанских планах до получения письма Хаукинса. В сообщениях называлось имя Норфолка. В этом время Берли снова пришел на помощь счастливый случай. Мария Стюарт просила французский двор о финансовой помощи для борьбы против своих шотландских врагов. Французский посол передал полученную им из Парижа крупную денежную сумму Норфолку, а тот приказал секретарю Хиджфорду отослать полученные деньги в графство Шропшир, откуда их должны были переправить в Шотландию.

Хиджфорд попросил направлявшегося в Шропшир купца доставить туда небольшой мешок с серебряной монетой для передачи управляющему одного из имений герцога. Однако мешок оказался необычайно тяжелым. По дороге купец сломал печать в мешке. В нем оказалось большое количество золота и шифрованное письмо. Купец повернул обратно и передал мешок Берли. Хиджфорд был немедленно арестован, но утверждал, что не знает ключа к шифру. Однако испуганный слуга Норфолка тут же сообщил о существовании тайника в спальне герцога. Посланные Берли полицейские обнаружили в тайнике шифрованное письмо Марии Стюарт относительно планов Ридольфи. После этого Хиджфорд выдал ключ к шифру письма, обнаруженного в мешке с золотом.