Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют - Валерий Замулин Страница 11

С 20.00 10 июля командование армии полностью переходило на новый КП, оборудованный в лесу, в 1,5 км юго-западнее села Ярыгино.

Быстро меняющаяся оперативная обстановка в полосе Воронежского фронта, а также принятое предварительное решение командованием фронта о проведении контрудара 12 июля потребовали вывода 18-го тк и 5-го гв. Змк из второго эшелона обороны в район выжидательных позиций для подготовки к контрудару. Вместе с тем было крайне важно удержать прежние рубежи под Прохоровкой, поэтому днём 10 июля к А. С. Жадову прибыл лично начальник Генерального штаба A. M. Василевский и поставил задачу уже ночью, 11 июля, выйти в район Прохоровки и перед рассветом занять оборону, чтобы быть готовым к отражению удара противника. При этом маршал предупредил, что немцы действуют в направлении Прохоровки значительными силами танков, поэтому необходимо обратить особое внимание на подтягивание артиллерии и создание прочной ПТО в дивизиях первого эшелона.

В 14.30 10 июля командарм подписал боевое распоряжение № 061/оп, в котором точно было указано время выхода и занятия рубежа, а также вновь недвусмысленно указано, что армия выходит на неподготовленный рубеж, где действуют танковые силы противника:

«1. Под личную ответственность командиров корпусов и дивизий части армии вывести на указанный рубеж к 4.00 11.07.43, где и полностью занять оборону.

2. Особо обратить внимание на противотанковую оборону, для чего в первую очередь выбросить на рубеж обороны артиллерию. При занятии обороны в первую очередь использовать имеющиеся сооружения, выгодные рубежи и населенные пункты. Там, где нет окопов, ходов сообщений и траншей, необходимо открыть танковые, приспособив их к жесткой обороне.

Все занятые рубежи тщательно замаскировать от воздушного и наземного наблюдения. Немедленно организовать связь сверху донизу с задачей обеспечения бесперебойного управления в процессе боя.

Все радиосредства подготовить к работе, не допуская работы до моего распоряжения» [22].

Большинство командиров дивизии восприняли это распоряжение как руководство к действию и немедленно организовали передовые отряды. Кроме того, вышедшие на марш войска имели с собой мало боеприпасов, особенно артиллерийских снарядов и мин. Так, например, в 97-й гв. сд на 12.00 10 июля имелось в наличии:

* ЦАМО РФ, ф. 5 гв. А оп. 4852, д. 96, л. 52.

Поэтому в ряде дивизий были немедленно организованы колонны автомашин для доставки дополнительных боеприпасов с баз снабжения. Благодаря принятым мерам к началу боев количество всех боеприпасов в дивизиях было доведено примерно до 1,5 боекомплекта. Плохо наладил эту работу полковник A. M. Сазонов, командир 9-й гв. вдд, которой предстояло действовать на направлении главного удара 2-го тк СС. Комдив, вероятно, до конца не осознал, что дивизия идет навстречу прорывавшимся танкам, поэтому не только не предпринял меры для доставки боеприпасов, но и проигнорировал распоряжение командарма о выдвижении передового отряда в район юго-западнее Прохоровки. В результате, вступив в бой на рассвете, 11 июля дивизия уже после первых четырех часов осталась без гранат и бутылок с зажигательной смесью, а патроны бойцы вынуждены были собирать на поле боя.

В ходе марша расчетный темп движения дивизии не выдержали, ни одно соединение армии в указанное для него время выйти под Прохоровку не смогло. Так, согласно отчету 97-й гв. сд, её полки начали занимать оборону только с 8.00 и завершили в 13.00 11 июля. Но участок, который должна была принимать от 5-го гв. Змк дивизия И. И. Анцифирова, как, впрочем, и все соединения 32-го гв. ск, находился во втором эшелоне, поэтому опоздание серьезного влияния на оперативную обетановку не оказало.

Тяжёлые последствия имело опоздание 33-го гв. ск, его дивизиям предстояло прикрыть Прохоровку одновременно от Удара двух дивизий СС «Мертвая голова» и «Лейбштандарт». Его 95-я гв. сд и 9-я гв. вдд, которые должны были занять оборону в первом эшелоне корпуса, вышли вовремя на рубежи. Но так как артиллерия двигалась вместе со стрелковыми полками, своевременно организовать надежную ПТО и оборудовать ОП (окопать орудия, наладить связь внутри полков и с соседями) ей не удалось. Врага пришлось встречать практически с колёс. Это привело к прорыву и неоправданным потерям, но об этом рассказ несколько позже.

Кстати, проблемы с боеприпасами, особенно для танковых пушек, возникнут в первый же день боя под Прохоровкой и у танкистов 5-й гв. ТА. Несмотря на то что армия имела значительно больше транспортных средств, плюс сами танки, тем не менее необходимого боезапаса ее бригады поднять не смогли.

Таким образом, к исходу 9 июля за счет резервов Ставки и переброски из 38-й и 40-й А части стрелковых дивизий и артсредств командование Воронежским фронтом на обоянском и прохоровском направлениях заполнило третий (тыловой) оборонительный рубеж. Причем под Прохоровкой оборона имела более глубокое эшелонирование. Если перед 48-м тк был наспех подготовлен лишь один эшелон обороны, да и то не сплошной, то к утру 10 июля, когда 2-й тк СС перешёл в наступление на Прохоровку, перед ними находилась полноценная двухэшелонированная полоса обороны со стрелковыми и мотострелковыми соединениями в первой линии, усиленными танковыми бригадами. При этом в районе выжидательных позиций находился полнокровный 29-й тк, а на подходе — 5-я гв. А в составе семи гвардейских стрелковых дивизий. Это была огромная сила. Общая численность обеих гвардейских армий превышала 100 000 человек, из них более 50 000 — непосредственно боевой состав. В трех корпусах 5-й гв. ТА числилось более семисот танков, в том числе 453 Т-34.