Лето для тебя - Кейт Ноубл Страница 11

— Эй, Джонстон! — повторил маркиз.

Пол снова покачнулся и в этот раз потащил за собой ноги. К счастью, молодой аристократ не упал на пол. К несчастью, он упал на джентльмена с тростью, который успел расплатиться и теперь направлялся к двери.

— Эй! — вновь крикнул Джейсон.

Алкоголь активизировал мыслительные способности, но заметно ограничил лексический запас.

— Спокойно, парень, — негромко произнес человек и с раздражающей силой прислонил качающегося лорда к стойке бара — единственной надежной опоре в нестабильном враждебном мире.

Джейсон поднял мутные глаза к лицу незнакомца: в прямом твердом взгляде сквозила жалость.

Жалость.

Не сознавая, что делает, маркиз шагнул в пространство и следом за прихрамывающим посетителем неуверенно поплелся в небольшой двор, где джентльмена поджидала простая черная двуколка.

— Эй!

Иных слов все еще не находилось. Впрочем, человек остановился и посмотрел через плечо.

— Я… — начал Джейсон, не представляя, какие слова вылетят изо рта, — мне уже почти двадцать четыре!

Незнакомец удивленно вскинул черные брови.

— Поздравляю, — произнес он протяжно.

— Значит, я не зеленый юнец.

— Понятно. — Человек оперся на трость, отчего та провалилась в мягкую землю, и повернулся лицом к собеседнику. — Прошу прощения.

В следующий момент он скованно поклонился и при этом едва заметно дернул плечами. Протрезвев, Джейсон наверняка бы понял, что неловкость вызвана невозможностью твердо опереться на больную ногу, однако в эту минуту короткий поклон показался откровенным выражением презрения.

Итак, сначала полный жалости взгляд, теперь вот пренебрежение… В душе Джейсона вспыхнула искра гнева. Возможно, следовало винить усталость и головную боль. Возможно, раздражал груз ответственности перед семьей. Не исключено, что сверлила досада: ведь дом заполнили любопытные соседи, которым не давала покоя чужая жизнь. Не следовало забывать и о том, что самоуверенный Джонстон сначала разбавил пиво, а потом намеренно проигнорировал призыв — всего лишь за то, что клиент проводил взглядом его жену (наверняка впервые за десять лет). А тут еще и незнакомец никак не хотел всерьез принять вызов.

Как бы там ни было, а в этот момент Джейсону потребовалось облегчить душу в драке.

Тем более странно, что вообще-то он никогда не дрался. Даже боксом не занимался. Кулачному бою всегда предпочитал благородный поединок на рапирах. Но в эту минуту руки сами собой сжались в кулаки, а в глазах вспыхнула убийственная ненависть.

— Ты… чертов калека! — прорычал Джейсон. — Как смеешь надо мной насмехаться?

Незнакомец снова повернулся.

— В двадцать четыре года, — холодно заметил он, — вы еще не приобрели жизненного опыта, позволяющего столько пить. Отправляйтесь домой, сэр, и постарайтесь повзрослеть.

Джейсона захлестнула ярость, лишая остатков разума. Он чувствовал, что ноги сами собой движутся, а плечи подаются вперед, словно готовясь насквозь протаранить соперника.

Позднее память смутно подсказала, что незнакомец сделал шаг в сторону: в следующее мгновение он уже стоял перед своим экипажем.

А потом перед глазами что-то ярко вспыхнуло, и раздался оглушительный треск — Джейсон головой влетел в дверь двуколки.

К счастью, на этом воспоминания обрывались.

— Отлично сработано, сэр, если позволите комплимент.

Берн Уорт глубоко вздохнул и бесстрастно посмотрел на молодого идиота, который набросился так бестолково, бесцельно и неумело.

— Спасибо, Доббс, — поблагодарил он, подняв голову к сиденью возницы, который по совместительству исполнял обязанности повара, камердинера и телохранителя. — Как по-твоему, колеса его не зацепят?

— О, сэр, только не говорите, что намерены бросить беднягу здесь, в грязи.

Берн улыбнулся, что случалось нечасто.

— Но он же сам сюда прилетел.

Прилетел и, к счастью, приземлился на спину, лицом вверх, потому что Берн вовсе не был уверен, что сможет перевернуть задиру. Ранение в ногу, полученное больше года назад, заставило его жить по новым правилам и постоянно помнить, что хотя уже удавалось успешно справляться с собственным телом — пусть и с помощью трости, — посторонние грузы пока поддавались плохо.

— Мистер Уорт, давайте хотя бы удостоверимся, что парень дышит, — заботливо предложил Доббс.

— И давно ты стал таким добрым? — удивился господин.

— С тех самых пор, как за убийство начали вешать, — не задумываясь, ответил слуга и рассмеялся, довольный удачной шуткой.

— Не забывай, что напал он, а я всего лишь защищался. Обстоятельства в мою пользу.

Однако Берн все же постарался нагнуться как можно ниже: к счастью, грудь пьяного агрессора равномерно поднималась и опускалась. Черт возьми, нога сегодня болела больше обычного. Не надо было утром садиться в седло, но ведь так хотелось прогуляться, развеяться.

Доббс оказался значительно проворнее и спрыгнул с козел с легкостью мелкого лесного грызуна — белки или ежика. Конечно, если предположить, что ежики умеют прыгать. Повадки лесных жителей до сих пор оставались для Берна загадкой.

Слуга приземлился прямо в грязь, и брызги, полетели во все стороны, но основной мишенью стали брюки господина.

Любой другой джентльмен непременно произнес бы несколько коротких емких слов. Однако тот факт, что Доббс не произнес ни слова, не протянул руку помощи и позволил хозяину самостоятельно вернуться в вертикальное положение, полностью его реабилитировал: верный слуга понимал, насколько горд и самоуверен хозяин.

— Жив, — доложил Берн, с трудом восстановив дыхание. — Кажется, даже храпит.

Доббс присел на корточки, провел пальцами по груди и бокам незнакомца, запустил пятерню в рыжие волосы; крови, к счастью, нигде не было. Надо сказать, на поле боя Доббс всегда отличался основательностью в осмотре и умел безошибочно устанавливать очередность медицинской помощи. Затем его пальцы принялись ловко шарить по карманам, из каждой экскурсии возвращаясь с какой-нибудь дорогой безделушкой. Судя по всему, молодой драчун не бедствовал.

В подобных делах Доббс тоже был не промах.

— Доббс… — предостерегающим тоном произнес Берн.

Слуга посмотрел укоризненно:

— Всего лишь ищу какой-нибудь кусочек бумаги с его именем. — С этими словами он вытащил из нагрудного кармана серебряный футляр для визитных карточек, извлек белоснежный кусочек картона с золотым тиснением, прищурился и начал по буквам читать: — М… мар…

Берн не выдержал и выдернул визитку из грязных пальцев.

— Маркиз Весси, — провозгласил он и бросил смятую залапанную бумажку на аристократическую грудь.