Влиятельные семьи Англии. Как наживали состояния Коэны, Ротшильды, Голдсмиды, Монтефиоре, Сэмюэлы и Сассуны - Хаим Бермант Страница 11

Натан взял на себя дело с займом и обеспечил его под 72 процента. По словам Натана, это была «великолепная сделка», поскольку акции ни разу не упали ниже начальной цены в 1824 году и, более того, повысились до 100 процентов.

Это был первый крупный государственный заем, осуществленный Ротшильдами. За ним быстро последовали и другие. В 1819 году он от имени британского правительства открыл заем в 12 миллионов фунтов под 3 процента. Списки желающих на него подписаться были заполнены еще до того, как казначейство официально огласило свое намерение, и к открытию торгов намеченная сумма подписки была превышена на 40 миллионов. В 1821 году он организовал заем в 2 миллиона фунтов для правительства Неаполя; в 1823-м – полтора миллиона для Португалии, в 1824-м – 300 тысяч для Австрии, и так далее год за годом, иногда вместе с такими банкирскими домами, как «Бэрингс банк», но обычно в одиночку. Не все займы приносили прибыль, некоторые заканчивались крахом, но отныне иностранные казначейства, которые обращались за деньгами на лондонский рынок, практически неизбежно обращались к Ротшильду. Натан сделал кредит более мобильным и международным. До него в Лондоне недоверчиво смотрели на иностранные займы, так как к обычным рискам вложений прибавляли риски политических неурядиц. Более того, дивиденды обычно выплачивались за границей, в иностранной валюте, и на них воздействовали колебания валютного курса. Натан устроил так, что дивиденды выплачивались в Лондоне, в фунтах стерлингов, и само его имя служило гарантией. В 1823 году, например, он организовал заем в 2,5 миллиона фунтов для Неаполитанского королевства, которое считалось очень ненадежным должником, так как было охвачено сильными внутренними беспорядками и в нем стояла большая австрийская армия. Торги открылись на уровне 89,8 фунтов стерлингов. За несколько месяцев цена выросла до 96,75, а в какой-то момент даже достигла 108. Мало что в положении самого Неаполя могло объяснить этот взлет, и, по-видимому, им он был в большой степени обязан поддержке Натана.

К 1848 году Нью-Корт в одиночку привлек займов на 200 миллионов фунтов для иностранных клиентов. Система европейского порядка, который тщательно поддерживали Александр I и Меттерних ^[13], едва ли могла бы функционировать без финансов Ротшильда. Куда бы ни направлялись армии, будь то на подавление восстания в Неаполе или беспорядков в Испании, будь то на борьбу с национальными выступлениями в Ломбардии или либерализмом во Франции, делегации казначейств той или иной страны непременно оказывались в Нью-Корте со своими расчетами и надеждами.

Таким образом, Ротшильды прочно встали на сторону реакции, но разные филиалы имели полное право действовать независимо друг от друга, и после смерти Каслри ^[14], когда Англия стала склоняться к более либеральной политике, случилось так, что Натан пошел в одну сторону, а его братья – в другую.

В 1820 году в Испании приняли либеральную конституцию, и Фердинанд VII, оказавшийся буквально в плену у новой администрации, обратился за помощью к собратьям-государям. Общественное мнение в Англии было на стороне либералов, и пошли слухи, что якобы Ротшильды через Натана помогли им с деньгами. Соломон поспешил заверить Меттерниха, что все это вздорные выдумки: «Ваше превосходительство слишком хорошо знает взгляды и меня самого, и моих братьев, чтобы более чем на мгновение поверить в столь беспочвенные слухам. Они настолько не соответствует нашей репутации, что мне даже нет необходимости вдаваться в дальнейшие объяснения по данному вопросу».

Влияние дома Ротшильдов было поставлено на службу власти, либералы – подавлены, абсолютная монархия – восстановлена, а вместе с нею и святая инквизиция. Роль Натана в этом неясна, но в 1829 году он, к испугу братьев, помог Бразилии, которая незадолго до того восстала против португальского правления, реорганизовать ее внешний долг и добился для нее займа в 800 тысяч фунтов.

Новые государства Центральной и Южной Америки представляли собой рискованное поле для операций, которое обещало большой куш, но часто оборачивалось большими потерями, и даже Ротшильды обжигались на них. В 1824 году разгорелась спекулятивная лихорадка, похожая на пузырь Южных морей ^[15] веком раньше. Казалось, не было идей слишком нелепых, прожектов слишком туманных для инвесторов, страстно желавших обратить наличные в ценные бумаги. В конце года пузырь лопнул. Крупные дома зашатались, мелкие рухнули, и какое-то время опасность как будто грозила самому Банку Англии. Натана, который собирался ехать на континент, правительство уговорило остаться в Лондоне, и в канун Рождества при помощи брата Якоба он организовал аварийное вливание золота в Англию из Франции.

Среди многих выдающихся родственников, которых Натан приобрел благодаря женитьбе на дочери Коэна, был Бенджамин Гомперц, действительный член британского Королевского научного общества, президент Астрономического общества и знаменитый математик, но который по причине своего вероисповедания не мог даже устроиться актуарием в страховую компанию. В то время евреи вообще считались слишком рискованными для страхования, особенно с точки зрения пожара, и зачастую им было очень трудно заключить договор на полис. По словам одного историка, считалось, что «иудеи испытывают какую-то особую склонность к поджогам». В 1824 году Натан вместе с Мозесом Монтефиоре, еще одним выдающимся родственником, открыл фирму Alliance, которая быстро росла и превратилась одну из крупнейших страховых компаний в стране. И Гомперц, разумеется, получил в ней место актуария, хотя, конечно, едва ли она создавалась специально для того, чтобы подыскать для него работу. Натан обладал достаточным влиянием, чтобы находить рабочие места и для не таких талантливых евреев, как Гомперц, и вдобавок уже был директором страховой компании Guardian Assurance.

Своим местом в европейской системе, ролью в качестве пособников реакции, умением сохранять и даже увеличивать состояние в тех предприятиях, которые для других оборачивались финансовым крахом, своим влиянием, могуществом, невероятным богатством братья Ротшильды вызвали к себе антипатию левых и не вполне заслужили симпатию правых. Это были парвеню во всех смыслах. Они взлетели, подобно кометам, это были не просто евреями, а к тому же еще и иностранными и говорили с акцентом. На континенте они постоянно подвергались антисемитским нападкам, но вот Натану больше повезло с местом жительства.

В Англии положение евреев было относительно завидным. Они имели право свободно передвигаться и сравнительно свободно торговать. Они не платили особых налогов. И в первую очередь они не подвергались личным притеснениям. Наряду с католиками и нонконформистами они пока еще страдали от множества ограничений политических прав. Натан активно вел борьбу за их отмену, хотя и не так энергично, как его свояк Мозес Монтефиоре или дальние родственники сэр Исаак Лион Голдсмид и Дэвид Саломонс.