Царствование императора Николая II - Сергей Ольденбург Страница 109

Указом 19 октября Крестьянскому банку было разрешено выдавать крестьянам ссуды под надельные земли; эта мера уже означала признание личной собственности крестьянина на свой участок земли.

Все это было подготовкой основной меры – указа 9 ноября 1906 г. о раскрепощении общины. Этим актом русская власть окончательно порывала с земельной политикой царствования императора Александра III, с народническими тенденциями охраны общины и становилась на путь развития и укрепления частной земельной собственности в деревне.

«Манифестом Нашим от 3 ноября 1905 г. взимание с крестьян выкупных платежей за надельные земли отменяется с 1 января 1907 г., – говорилось в этом указе. – С этого срока означенные земли освобождаются от лежавших на них в силу выкупного долга ограничений, и крестьяне приобретают право свободного выхода из общины, с укреплением в собственность отдельных домохозяев, переходящих к личному владению, участков из мирского надела».

В отмену закона 1894 г., установившего, что крестьяне и после погашения выкупных платежей могут выходить из общины только с ее согласия, указ 9 ноября предоставлял каждому отдельному крестьянину право выхода из общины в любое время. Если между общиной и желающим из нее выйти возникал спор насчет участка, решение принадлежало земскому начальнику. Крестьянин мог в любое время требовать закрепления в единоличную собственность тех участков, которыми он фактически пользовался. Но для устранения чересполосицы указ устанавливал, что каждый крестьянин при общем переделе мог требовать сведения своей земли к одному участку («отрубу»); если же за такое размежевание высказывалось две трети общины, оно могло происходить в любое время. Наконец, в пределах каждого участка указ утверждал право единоличного распоряжения домохозяина, в отличие от принципа семейной коллективной собственности.

Так, после перерыва в четыре года, проводились в жизнь пожелания большинства местных комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности. Главная заслуга в проведении этой реформы принадлежит, бесспорно, П. А. Столыпину. В разработке текста указа участвовали А. В. Кривошеин, В. И. Гурко, А. И. Лыкошин, А. А. Риттих и другие знатоки сельского хозяйства; но ответственность за решение спорного вопроса взял на себя П. А. Столыпин, встретивший в этом полную поддержку государя.

Энергичным, хозяйственным крестьянам открывались, таким образом, широкие возможности: освобожденные от выкупных платежей – единственного крупного прямого налога, – от правовых ограничений, от стеснительных пут общины, они получали возможность широкого кредита в Крестьянском банке под залог своих надельных земель и могли приобретать на льготных условиях в дополнение к своим прежним владениям новые участки из земельного фонда. Этот фонд притом состоял не только из удельных, казенных или кабинетских земель; очень многие частные владельцы, которые не могли поддерживать своего хозяйства или испугались аграрных волнений, в ускоренном порядке продавали свои имения Крестьянскому банку.

Земельная реформа, таким образом, осуществлялась – но не в виде разрушения жизнеспособной части крупного землевладения и не в виде «благотворительной» прирезки земель всем крестьянам без разбора, – а в виде поощрения хозяйственных элементов крестьянства. Интересам лучших, крепких элементов, этой опоры государственного хозяйства, отдавалось предпочтение перед уравнительными и благотворительными соображениями.

Последствия этого закона могли сказаться не сразу; он был не агитационным приемом для успеха на выборах, а крестьянской реформой, в корне изменявшей общее положение в деревне. Такой закон – как показал опыт России и многих стран – было бы нелегко провести через какой-либо парламент.

Наряду с Крестьянской реформой кабинет П. А. Столыпина провел по 87-й статье еще несколько важных мер: указ 14 октября о свободе старообрядческих общин; указ 15 ноября об ограничении рабочего дня и о воскресном отдыхе приказчиков; отмену преследований за тайное преподавание в Западном крае (то есть разрешение обучения, в частном порядке, на польском языке). Распоряжением министра народного просвещения был допущен в 1906 г. прием учащихся в высшие учебные заведения без процентной нормы. «Общий вопрос о правах евреев, – было при этом объявлено, – будет подлежать обсуждению Государственной думы, и так как это вопрос народной совести, то Государственная дума и должна высказаться, как его решить». Проект некоторого расширения прав евреев, одобренный Советом министров, вызвал резкие нападки в правой печати. Государь отказался его утвердить.

* * *

Избирательная кампания во Вторую думу началась рано, еще в конце ноября. На этот раз в ней участвовали и крайние левые. Боролось, в общем, четыре течения: правые, стоящие за возвращение к неограниченному самодержавию; октябристы, принявшие программу Столыпина; кадеты и «левый блок», объединивший социал-демократов, социалистов-революционеров и другие социалистические группы.

Устраивалось много предвыборных собраний; на них шли «диспуты» между кадетами и социалистами или между кадетами и октябристами. Правые держались в стороне, устраивая собрания только для своих.

Правительство Витте в свое время совершенно пассивно отнеслось к выборам в Первую думу; со стороны кабинета Столыпина были сделаны некоторые попытки воздействовать на выборы во Вторую. При помощи сенатских разъяснений был несколько сокращен состав избирателей в городах и на съездах землевладельцев. Партиям левее октябристов было отказано в легализации, и только легализованным партиям было разрешено раздавать печатные избирательные бюллетени. Эта мера никакого значения не получила: и у кадетов, и у левых оказалось достаточно добровольных помощников, чтобы заполнить от руки требуемое количество бюллетеней.

Но избирательная кампания носила новый характер: при выборах в Первую думу никто не защищал правительство; теперь же борьба шла внутри общества. Самый этот факт был уже существеннее, чем то, кто получит большинство на выборах. Некоторые слои населения – более состоятельные слои – почти целиком повернулись против революции.

Избрание выборщиков происходило в январе. В обеих столицах кадеты сохранили свои позиции, хотя и сильно растаявшим большинством. Они победили и в большинстве крупных городов. Только в Киеве и Кишиневе на этот раз одержали верх правые (избраны были епископ Платон и П. Крушеван), а в Казани и Самаре – октябристы. ^[128]

Гораздо более пестрыми были результаты по губерниям. Там сыграла свою роль аграрная демагогия, и крестьяне выбирали в Думу тех, кто более резко и решительно обещал им землю. С другой стороны, среди землевладельцев проявилось то же резкое поправение, как на земских выборах, и в Западном крае Союз русского народа имел успех среди крестьян. Поэтому одни губернии посылали в Думу социал-демократов, социалистов-революционеров и трудовиков, а другие – умеренных и правых. Бессарабская, Волынская, Тульская, Полтавская губернии дали наиболее правый результат; поволжские губернии – наиболее левый. Кадеты потеряли почти половину своих мест, а октябристы усилились очень мало. Вторая Дума была Думой крайностей; в ней громче всего звучали голоса социалистов и крайних правых. ^[129] Но за левыми депутатами уже не чувствовалось революционной волны: выбранные крестьянами «на всякий случай» – авось правда «исхлопочут» землю, – они не имели реальной поддержки в стране и сами удивлялись своей многочисленности: 216 социалистов на 500 человек!