Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Григорий Потанин Страница 106

Были еще маски с человеческими, но сильно безобразными лицами, – их роль была служебная: они расстилали, когда нужно, ковры, раздвигали толпу и в тоже время своими ужимками постоянно смешили публику; по-видимому, они должны были изображать, как грубы и жалки люди, не просвещенные буддийской религией. Когда все маски вышли, они начали танцевать, делая круги вокруг двора; тяжелые маски и неудобные сапоги мешали танцорам, но были все-таки, несмотря на эти неудобства, молодые люди, отличавшиеся большой ловкостью в танцах. Речей во время этих чамов маски не произносят, но зрители, знающие, что должна изображать та или другая маска, поясняли присутствующим действия масок.

К концу чама из кумирни вывели маску, изображающую дряхлого старика, за полы которого держались четверо ребятишек. Старец был, по-видимому, так дряхл, что не мог стоять, – ему вынесли кресло, и он сел; публика почему-то много смеялась при виде его и его детей. Во время представления почетным зрителям ламы подавали маленькие столики с лакомствами. На эти праздники собирают пожертвования с окрестных жителей. К этому чаму и к чоба, празднуемому через день, в Гумбум съезжается множество родственников к монахам, – в каждом почти домике были приезжие гости. Маленькие ламы, ученики, целый год живут ожиданиями этого праздника, когда родные приедут их проведать и привезут домашних гостинцев.

Осенью празднуют еще в Гумбуме день кончины Цзонкавы. Всякий домовладелец обязан в эту ночь зажечь иллюминацию, – богатые выставляют на кровлях своих домов длинный ряд плошек, бедные зажигают их меньше. Вечером, когда смотришь на ряды огоньков, загоревшихся по всему Гумбуму, по всем его холмам и уступам, застроенным домами, вид на монастырь очень красив. Зажегши иллюминацию, монахи на своих кровлях творят земные поклоны, обращаясь лицом в ту сторону, где находится храм, посвященный Цзонкаве, и откуда в ночной тишине далеко разносится торжественная музыка труб и бубнов.

К числу особенностей тибетских монастырей нужно отнести также «публичные диспуты», или общие собрания ученых лам, на которых они обсуждают разные религиозные и ученые вопросы. Пожелавшие участвовать в таком собрании ламы собираются на монастырской площади или на соседнем холме за монастырем и здесь, в присутствии многочисленных слушателей и зрителей, задают один другому вопросы. Удачные ответы публика награждает радостными ударами в ладоши. Молодые ламы заранее готовятся к этим публичным собеседованиям. Такие собрания, вероятно, имеют своей задачей и неграмотных слушателей познакомить и заинтересовать религиозными и научными вопросами.

Самого диспута видеть мне не удалось, но в Гумбуме часто приходилось видеть, как двое юношей, стоя на монастырском дворе, принимали ораторские позы и начинали задавать друг другу вопросы. Удачный вопрос и ответ сопровождали ударами в ладоши, а в случае ненаходчивости одного из спорящих противник презрительно щелкал пальцами перед самым носом своего товарища. Юноши эти были неразлучные друзья и постоянно вместе учились.

Общего училища в Гумбуме не было, мальчики учились у отдельных лам; все ученье у маленьких учеников сводилось к заучиванью на память, да едва ли не так же учились и юноши; последние учили свои книги дома и только по временам ходили к учителю.

В Гумбуме существует печатня, где вырезанными от руки досками печатают самые обыкновенные молитвенники и картины религиозного содержания. Отпечатки получаются грубые. Больше всего из Гумбума расходится календарей и особой картинки, приносящей в дом, по мнению буддистов, счастье и мир. На картинке этой изображен слон, на слоне – обезьяна, на ней – какая-то птица, – все это под деревом, на котором растут плоды, внизу бежит ручеек. Эта грубо сделанная картинка украшает стены почти каждого дома в Гумбуме и его окрестностях и печатается в нескольких тысячах экземпляров.

Литературные произведения в Гумбуме чаще переписываются, чем печатаются. Особенной любовью пользуются произведения Миляр-Авы, или, лучше сказать, легендарное сказание о жизни этого учителя.

Этим описанием жизни монастыря мы и закончим наше описание Тибета.