Церковь и государство. Две головы власти в России - Ефим Грекулов Страница 10

В отдельных случаях участников антицерковных выступлений, сектантов объявляли сумасшедшими и отправляли в психиатрические лечебницы. Например, в Казанскую психиатрическую лечебницу поместили основателя секты «малеванцев» Кондрата Малеванного и Степана Чекмарева. Их признали параноиками, а их влияние на последователей – «магическим». Это не помешало, впрочем, вызвать их на диспут – «религиозное собеседование», устроенное во время миссионерского съезда в Казани в 1897 г. «Параноики» горячо защищали свои взгляды от нападок воинствующих миссионеров-церковников и проявили себя вполне нормальными людьми. После диспута их вновь поместили в психиатрическую больницу, где они провели 15 лет ^[47].

…На какой же срок помещали узников в монастырские тюрьмы? Часто этот срок не уточнялся. В приговорах и указах встречается обычно выражение «безысходно, навсегда», т. е. узники приговаривались к пожизненному заключению. Фактическое заключение можно подсчитать по сохранившимся спискам узников. Например, за период с 1772 по 1835 г. в суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре перебывало 102 человека. К моменту составления сведений (1835 г.) умерло 29 человек, до 5 лет просидело 46 человек, от 5 до 25 лет – 32 человека ^[48]. Крестьянин Калужской губернии Степан Сергеев находился в монастырской тюрьме 25 лет, а крестьянин Вятской губернии Семен Шубин – 43 года. Вина этих узников заключалась в том, что они отступили от православия и перешли в раскол и сектантство.

Освобождение узников зависело от отзыва монастырского начальства. Но отзывы эти редко были положительными. Обычно монастырские тюремщики давали такие характеристики об узниках: «не может быть освобожден без явной опасности для общественного порядка», «заключение полезно, доколе не придет в чувство христианского самосознания в преступлениях» ^[49]. В Суздальской тюрьме в течение 35 лет содержался раскольник Семен Мошонов, мелкий чиновник из Павлова Нижегородской губернии. Когда решили, наконец, его освободить, то возражать стал архимандрит Пафнутий, считавший, что Мошонов представляет для церкви большую опасность. «В народе, не имеющем здравого смысла, – писал он в своем заключении, – этот человек может поселить совершенное отчаяние и уныние». И Мошонов остался в монастырской тюрьме ^[50].

В монастыри попадали также люди по приговорам светского суда. Это был особый вид уголовного наказания, часто в дополнение к другому наказанию. Заключение на срок от 4 до 8 месяцев рассматривалось как тюремное заключение без ограничения прав. Насколько часто прибегали к этому виду уголовного наказания, можно судить по тому, что в 1857 г. в монастырях содержалось 648 человек – крестьян, мещан, ремесленников, осужденных за различные проступки против господствующей церкви – за отступление от православия, за неисполнение «новообращенными» церковных обрядов, за систематическое отклонение от исповеди и причастия. Осужденные насильственно отторгались от своих семей и занятий, что нередко приводило их к разорению. Естественно, что монастырское заключение вызывало у них ожесточение и ненависть к церковникам.

Частыми узниками в монастырях были также священники и другие служители церкви. В 1900-х годах среди небольшой части духовенства наблюдалось движение за ослабление власти Синода и епархиального начальства, за оживление приходской деятельности. Синод сурово расправлялся с участниками этого движения и рассылал недовольных по монастырским тюрьмам. Так, в 1901 г. в Суздальскую тюрьму был заключен священник Цветков. Его вина была в том, что он выступал за ослабление власти Синода, говорил о необходимости созвать церковный собор для упорядочения церковной жизни ^[51].

* * *

Соловецкая тюрьма существовала до 1883 г., когда из нее были выведены последние узники, но караульные солдаты содержались в ней до 1886 г. После официального закрытия Соловецкий монастырь продолжал служить местом ссылки для провинившихся служителей церкви. Тюрьма при суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре существовала до 1905 г., еще в 1902 г. в ней насчитывалось 12 узников. В 1905 г. в ней томился крестьянин Петр Леонтьев, заключенный в эту тюрьму в 1871 г. по обвинению в том, что он распространял среди крестьян «лжеучение», направленное против верховной власти и духовенства. Несчастный пробыл в монастырской тюрьме 34 года, и об этой трагической судьбе спокойно рассказывается в отчете обер – прокурора Синода ^[52]. О суровом тюремном режиме 900-х годов свидетельствует письмо одного суздальского жителя, писавшего в петербургскую консисторию: «Обратите внимание на тамошнего архимандрита – коменданта, за что он так зверски запер несчастных заключенных и теснит их самым ужасным образом. Прислали какого-то зверя, который совершенно позабыл, что он служитель божий».

В конце письма автор, возмущенный жестокостью архимандрита-тюремщика, советует архимандриту идти в жандармы ^[53].

Даже царская охранка считала необходимым ликвидировать эту тюрьму. В 1903 г. она уведомляла Синод, что, поскольку тюрьма находится в заводском районе Суздаля, среди рабочих распространяются слухи о тяжелом положении ее узников. Царские чиновники предлагали перевести заключенных Суздальской тюрьмы в другие, более отдаленные монастыри. Синод, однако, не хотел расставаться со своей бастилией. Лишь в 1905 г., под влиянием роста революционного движения, правительство было вынуждено ликвидировать Суздальскую тюрьму. Эта ликвидация, впрочем, носила формальный характер. Еще в 1907 г. в смете Синода были предусмотрены средства на содержание тюремной стражи, а в 1908 г. эта стража была даже увеличена. Понадобилось еще немало времени, чтобы эта «бастилия духа» была полностью уничтожена.