Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси - Валерий Шамбаров Страница 10

Калита послал Фёдора в Константинополь с просьбой, чтобы его поставили митрополитом. Но патриарх Исайя его не утвердил. Византийцы вообще очень неохотно назначали на Русь русских митрополитов. За всю историю их было лишь несколько человек. Чаще присылали греков. Показывали, что они как будто более достойные, более близкие к Богу. А на самом деле – греки будут более верными греческому патриарху. У Исайи родился свой план. Через митрополита собрать и возродить распавшуюся Русь. Через Церковь она будет подчиняться Византии. Вот и поможет ей снова стать великой империей. Для этого патриарх назначил вместо Фёдора своего приближённого, грека Феогноста.

Калита не повторил ошибку тверских князей. Не стал выражать неудовольствие и враждовать, что его просьбу не выполнили. Феогноста встретил радушно и почтительно. Однако патриарх специально приказал новому митрополиту не жить в Москве. Не поддерживать ни Калиту и никакого другого князя. Быть выше их всех. Как бы начальством над ними. Князей много, а митрополит один. Феогност стал ездить по разным княжествам. Больше любил останавливаться на юге, во Владимире-Волынском (сейчас это западная Украина). Там было теплее, для грека более привычно.

Но выполнить задание патриарха, объединять Русь через Церковь, оказалось невозможно. Она совсем распалась. После того, как Узбек назначил не одного, а двух великих князей, даже этот титул обесценился. Великими начали называть себя любые князья, если они платили дань в Орду сами, а не через Москву. Появились тверские, рязанские, смоленские великие князья. И повсюду, кроме владений Калиты, продолжались междоусобицы. Дрались за власть, свергали или убивали друг друга даже князья крошечного Козельска, захудалого Мурома.

Самой обширной на Руси была Новгородская земля. Ей принадлежал весь Русский Север до Уральских гор, она собирали дань с племён северной тайги и тундры. Сам Новгород стоял возле западных границ, был центром международной торговли. Немецкие купцы имели здесь свои подворья, привозили заморскую продукцию, а вывозили русские товары. Но и законы здесь были свои. Мы уже рассказывали, что важные вопросы решало общее собрание, вече. Новгородцы очень кичились такими «свободами». Хотя простому народу они шли совсем не на пользу.

Потому что настоящая власть принадлежала боярам и купцам, из-за богатой одежды их называли «золотые пояса». Они верховодили на вече. Подкупали делегатов, и принимались такие законы, как выгодно им самим. Подати (то есть налоги) распределяли так, чтобы беднота платила больше, а они поменьше. Какие-то работы для города – пусть трудится простонародье. Дошло до того, что часть новгородцев взбунтовалась и вообще бросила родной город. Ушла подальше, в тайгу, и построила там собственный город, Вятку. От Новгорода отделился и Устюг, они враждовали, даже воевали друг с другом. Поссорились и с Псковом. Новгородцы считали, что этот город должен подчиняться им, а Псков хотел жить самостоятельно. Чуть не начали войну друг против друга. Причём Новгород заключил союз с Ливонским Орденом, а Псков с Литвой! С большим трудом, через митрополита, их удалось примирить.

Но и с Москвой у новгородцев отношения были не простые. Когда Михаил Тверской пытался содрать с них побольше денег, они перешли на сторону Москвы. Однако потом великим князем стал Иван Калита. Он хорошо наладил сбор дани для хана, посылал её вовремя. Но… жадному Узбеку показалось мало. Если Русь справляется, платит ему такую сумму, то она, наверное, может дать больше! Узбек повысил дань. Потом ещё раз…

Что было делать? Повеление хана требовалось выполнять. Калита собирал князей. Обсуждали, раскидывали – кто и сколько должен добавить. Новгородская земля была самой богатой. Поэтому и добавку к дани ей определяли больше, чем у других. Нет, вот тут «золотые пояса» брыкались. Заявляли – мы по договору с великим князем должны платить столько-то, а больше ни гроша не дадим. Им объясняли: это же требование хана. Его вся Русь должна выполнять. Иначе опять «лютые послы», каратели, разорение. Однако новгородцы упирались – нас это не касается. Хан кому приказал? Калите. Пускай сам и расхлёбывает.

Калита призвал удельных князей с дружинами, выступил на Новгород с войском. Правда, он крови не лил, городов не разорял. И вообще до боёв не доводил, только пугал. Но и это не помогло. «Золотые пояса» решили показать, что великого князя не боятся и могут себе найти другого покровителя. Обратились к Гедимину, и он прислал князем в Новгород своего сына. Воевать с могущественной Литвой Москва никак не могла. Калита и не стал этого делать. Он просто выждал – и оказался прав.

Шведы узнали, что новгородцы поссорились с великим князем. Обрадовались, быстренько послали воинов захватывать их земли. Литовцы им никакой помощи не оказали – Гедимин не хотел портить отношения со Швецией. Мало того, когда новгородцам пришлось туго, из Литвы хлынули банды грабить их сёла. Тут уж в Новгороде забушевал простой народ. Возмущался боярами – вон вы каких «друзей» нашли! Хватит! Давайте-ка с Москвой мириться! Да, получалось так, что реально помочь против хищных соседей может только великий князь. Литовских наместников выгнали, послали делегацию на поклон к Калите. И дань заплатили, какую он определил.

Под власть Гедимина задумал перейти и Смоленск. Об этом узнал князь Глеб Брянский, помчался в Орду и доложил хану. Узбек похвалил его, дал отряд татар и ярлык на Смоленское княжество – дескать, забирай его себе в награду за верность. Но жители Брянска были и без того недовольны Глебом. А татары, пришедшие с ним, принялись грабить и насильничать в самом Брянске. Люди взбунтовались и убили князя. Но и в Смоленске узнали и перепугались, что хан их покарает. Окончательно решились и перекинулись к литовскому государю, пусть защитит.

Узбек действительно собрал большую рать. Призвал и русских князей. Отправил на Смоленщину. Но большой войны с Литвой хан опасался. Строго приказал своим воеводам, чтобы владения самого Гедимина не задевали. Даже Смоленск запретил осаждать – вдруг на выручку придёт литовское войско и придётся сражаться. Велел только наказать и постращать изменившее княжество. Но и Гедимин большой войны побаивался. Войско так и не прислал. Ханская рать разграбила Смоленское княжество и повернула назад. Как рассказывал летописец, татары «со многим полоном и богатством», а «русские князья возвратишася восвояси здравы и целы». Да, «союз» Орды и Руси был именно таким: одни с пленными и богатством, а другие – слава Богу, что головы сохранили.

Казалось бы, против татар можно было объединиться с европейскими странами. Но ведь и они были для русских совсем не друзьями. На западе нынешней Украины лежали два больших княжества, Волынское и Галицкое. Они тоже платили дань хану. Но жили по соседству с Польшей, Венгрией, Литвой. Пытались дружить с ними. Здешние князья заключали союзы с соседними королями, женились на их дочках, перенимали чужеземные обычаи. Братья, правившие на Волыни и в Галиции, погибли на войне, и оба княжества объединились под властью их племянника. Он был родственником и поляков, и литовцев, даже имя носил двойное, Болеслав-Юрий.

Вот он и решил быть вместе с чужеземцами, а Орде больше не подчиняться. Женился на дочке Гедимина. Из православной веры перешёл в католическую. Венгерскому королю князь принёс присягу, что будет служить ему, а не хану. А польскому королю Казимиру III даже завещал княжество после своей смерти. Но он очень ошибся. Казимир не стал ждать, когда же он умрёт. Сговорился с боярами Болеслава-Юрия, и в 1340 году они отравили своего князя. Польский король подготовился к этому, заранее собрал войско. Обратился и к римскому папе, тот объявил крестовый поход на Русь. Как только Болеслава-Юрия не стало, поляки с венграми сразу захватили его владения.