Всеволод Большое Гнездо из рода Мономаха. Византийские уроки Владимирской Руси - Анатолий Вершинский Страница 10

Подведем итог наших рассуждений. Внимательное прочтение наиболее ранних летописных известий об изгнании Андреем своих родственников и приведенные выше доводы в пользу гипотезы о принадлежности матери Всеволода к знатному ромейскому роду позволяют сделать два немаловажных вывода.

Во-первых, она сама и ее младший сын остались в Константинополе. Ведь им не выделили какой-то особой области для поселения, а направлять ищущую приюта соотечественницу, матрону с малолетним дитятей, в военный лагерь на Дунае или в живущую как на вулкане Палестину – такое могли приписать царю-рыцарю Мануилу лишь оторванные от реалий его времени книжники, составители позднейших летописных сводов.

Во-вторых, не будучи царской крови, Всеволод не мог воспитываться при дворе как византийский царевич или чужеземный принц (например, как его современник Бела, младший брат венгерского короля и в будущем сам король, покровителем и наставником которого был Мануил), а значит, русский княжич избежал сомнительного удовольствия с ранних лет познать и усвоить специфические нравы дворца, с его интригами и спесью вельмож, с его вездесущими евнухами, с регламентированным до мелочей распорядком. Но у греческой родни Всеволода, конечно же, были средства, чтобы дать ему начальное образование (пропедиа) на дому, наняв достойного учителя. Когда же ученик подрос и усвоил азы грамотности, он мог обучаться в одной из так называемых грамматических школ, где получали среднее образование (педиа) дети в возрасте от 10–12 до 16–17 лет ^[83].

Комнины, как и их предшественники Дуки, придавали важное значение воспитанию и обучению своих подданных, привлекали ко двору образованных людей, поощряли тех, кто обнаруживал тягу и способность к научным занятиям. Знание в Византии было великой ценностью, обладать которой стремились и василевс, и рядовой гражданин Империи. В наставники своим детям императоры приглашали лучших ученых страны. Не уступить государям старались их важные сановники. Дети простолюдинов тоже могли учиться: городские и сельские школы были открыты для всех… для всех, кто был способен заплатить за обучение. И люди незнатные и не слишком состоятельные на последние деньги учили своих сыновей, чтобы те могли выбиться из низов, ведь, получив образование, можно было изменить положение в обществе, дослужиться до высоких чинов, достичь власти и богатства… Вот такой страной была Византия XII в. Разве можно представить, чтобы талантливый и честолюбивый княжич остался неучем в такой стране?

Дмитриевский собор во Владимире на Клязьме – дворцовый храм владимирского великого князя Всеволода Юрьевича Большое Гнездо. Ок. 1188–1191 (датировка Т. П. Тимофеевой; традиционно датировался 1193–1197 гг.). Вид с юго-востока. Фото 2004 г.

Поживи Всеволод в Царьграде подольше, он мог бы поступить в знаменитую Магнаврскую школу ^[84] или другое высшее учебное заведение византийской столицы. Но судьба распорядилась иначе: не позже конца 1168 – начала 1169 г., в возрасте 14 лет, царьградский «ссыльнопоселенец» вернулся на Русь. Разумеется, с позволения (а возможно, и по приглашению) старшего в отцовском роду – Андрея Боголюбского, которому для похода на Киев и последующего контроля над ним потребовались энергичные и грамотные сторонники. А византийский выученик, со связями в Константинополе, с прекрасным знанием греческого языка и ромейских обычаев, дорогого стоил. Мог ли догадываться Андрей Юрьевич, что некогда высланный им (а фактически отправленный учиться) младший братишка продолжит начатое им дело и стяжает славу, сравнимую со славой их великого деда – Владимира Мономаха?

Резная композиция в восточной закомаре северного фасада Дмитриевского собора. На рельефе, согласно одной из гипотез, изображен Всеволод Юрьевич с сыновьями