Записки исторической сплетницы. О жизни королевских особ и аристократов XII-XVIII вв. - Мария Гаранина Страница 10

Некоторое время супруги оставались во Франции. Екатерина в основном жила с родителями, а Генрих немножко завоевывал города в ее стране. Рождество встретили в Лувре, резиденции французских королей. И никого особо не тошнило от вида англичанина, обосновавшегося во дворце как дома и снисходительно похлопывавшего по плечу царственного тестя, который вряд ли понимал, что вообще происходит.

Потом английский парламент выразил обеспокоенность на предмет, где их король столько времени шастает, и настоятельно попросил вернуться домой. Король отплыл в Англию, прихватив молодую красавицу-жену.

В Англии царственных супругов встретили торжественно и радостно. Еще бы, не зря посылали своего короля в длительную командировку на континент! Франция наша (хотя, справедливости ради, не все пребывали в восторге и указывали, что от таких побед куда больше головной боли, чем преимуществ)! И как живой символ достижений и приобретений английского короля во Франции – новая очаровательная королева по фамилии Валуа.

Ей устроили грандиозную по торжественности и пышности коронацию в Вестминстерское аббатстве. Король в церемонии не участвовал, так что все внимание досталось Екатерине. Чуть позже король с королевой даже совершили турне по центральным и северным графствам страны, чтобы наглядно продемонстрировать свой счастливый брак, который, безусловно, в дальнейшем приведет Англию и Францию к светлому будущему под руководством одного прогрессивного лидера. Ну и с подданными познакомить Екатерину, конечно: «Знакомься, Катя, это подданные. Знакомьтесь, подданные, это Катя».

Но сильно расслабляться в родных краях королю было некогда. Во Франции следовало постоянно держать руку на пульсе. Брат Екатерины, дофин Карл, почему-то не хотел признавать заключенный в Труа договор (странно, да?) и все чего-то дергался, пытаясь защищать свое право на наследование французской короны. Какой он неприятный, этот шурин, с неудовольствием думал Генрих V, хотя «какой ни есть, а он родня». И отправился на континент, чтобы не дать этому бешеному родственнику погубить все, что нажито непосильным трудом в ходе войн и дипломатических переговоров. Беременная Екатерина осталась в Англии, готовясь обеспечить перспективной королевской династии достойное продолжение.

И обеспечила. Родился сын, названный в честь отца Генрихом, будущий король из династии Ланкастеров Генрих VI. Этот король в течение своей взрослой жизни проявлял явные признаки психических отклонений. Ничего удивительного – при наличии буйнопомешанного дедули и бабули из Виттельсбахов, предок которой имел привычку свободно общаться с феями.

Генрих V сына так никогда и не увидел. Когда Екатерина отправилась во Францию к мужу, а заодно и папу с мамой проведать, сына-младенца она оставила дома. И правильно сделала: даже сейчас, если полетишь с младенцем на отдых, неравнодушные граждане тебе живо объяснят, как вредно таскать с собой маленького ребенка, как надо, если уж родила, прочно сидеть дома, не доставая младенческим плачем соседей по корабельной каюте салону самолета, а в соцсетях приклеят позорный ярлык «яжемать». А уж в те времена, учитывая длительность и потенциальные опасности путешествия, и подавно тащить младенца через Ла-Манш было рискованно.

В общем, молодая английская королева прибыла на свою историческую родину, но слишком долго наслаждаться уютом родительского дома ей не пришлось. Генрих V отправился на осаду крепости Мо, которую никак не хотели сдавать люди этого нудного дофина. И там заболел, скорее всего, дизентерией. А что поделать, XV век на дворе, санитарно-эпидемиологические условия оставляли желать лучшего. Умер Генрих в Венсенне, недалеко от Парижа. Словом, до светлого будущего не дожил.

Поскольку медицинская страховка короля содержала пункт «репатриация останков», а страховая компания, как ни удивительно, выполнила свои обязательства, тело короля переправили в Англию и похоронили в Вестминстерском аббатстве. Теперь Екатерина стала вдовствующей королевой Англии и матерью нового короля, который еще в пеленках лежал. А потом, в том же году, что и Генрих V, скончался французский король Карл VI, так что, согласно договору в Труа, сын Екатерины стал считаться не только английским, но и французским королем. Считаться-то он мог, конечно, кем угодно, но за его права еще предстояло бороться. Поэтому главный регент, герцог Бедфорд, находился во Франции и управлял там северными территориями, а его младший брат Хамфри, герцог Глостер, остался в Англии – на хозяйстве, присматривать за королем и его мамой.

Матерью Екатерина оказалась довольно хорошей – во всяком случае, никаких порочащих слухов на этот счет не ходило. Она часто проводила время с ребенком, заботилась о нем, водила на развивающие занятия – на заседания парламента. То есть все чинно, благородно.

Но все же Глостер и другие сановники смотрели на Екатерину с подозрением. Что-то она не хочет в счастье материнства окунуться по самую макушку. Непонятно, чего ей надо – красотке двадцати лет с небольшим? Ешь, молись, вышивай. Но ей, заразе, кажется, хочется личного счастья. А вдруг замуж выйдет? И еще неизвестно, за кого. И как ее новый муж повлияет на расстановку политических сил при дворе? Да вон, что далеко ходить, Эдмунд Бофорт, племянник епископа Бофорта, вокруг нее все время крутится, отогнать не можем даже веником… Нет-нет, надо принимать срочные меры.

Срочные меры подоспели, когда королю уже было лет шесть. Парламент принял акт, который касался замужества вдовствующих королев Англии. Королева могла выйти замуж только с согласия короля, когда он станет совершеннолетним, и совета. Совет, ясное дело, согласия не даст. Король, когда подрастет, может, конечно, сжалиться над мамой и разрешить ей замужество, но ей тогда уже за тридцать пять будет, а это – спросите хоть российских мужчин со всяких антифеминистических интернет-ресурсов – уже глубокая старуха, мечты о личной жизни надо было отбросить за их полной несостоятельностью еще лет десять назад. То есть король должен был по этому поводу сказать: «Что вы, мамо, какая вам свадьба. Вы уж живите спокойно в замке в обществе сорока кошек. Кошек я вам, так и быть, подвезу».

Так вот, а если сыщется какой смельчак, который на королеве все же женится в обход короля и совета, так все его имущество подлежит конфискации. И пусть потом живут, как хотят. Пусть за какой-нибудь малогабаритный замок всю жизнь ипотеку выплачивают и на свечах экономят.

Протолкнув такой акт, герцог Глостер совершенно успокоился. И правда, ну какой дебил будет рисковать всем своим состоянием ради женитьбы? Вопреки романтическим представлениям о рыцарях прошлого, английские аристократы были граждане прагматичные и довольно прижимистые. При таких условиях жениться на вдовствующей королеве мог только тот, у кого и так нет почти ни черта. И Екатерина такого нашла! А я всегда говорила: когда женщина хочет замуж, любой парламент бессилен. Звали избранника Екатерины Оуэн Тюдор.

Ну не совсем так его звали. У него было сложное для англичан валлийское имя – Оуэн ап Мередидд ап Тюдор, попробуй выговори. Он называл себя землевладельцем и солдатом из Уэльса, потомком валлийского правителя по имени Рис ап Грифид, сыном Мередидда, внуком Тюдора. Кто он был такой на самом деле и откуда взялся, как попал ко двору, где и как познакомился с королевой – достоверно не известно. Одна из версий – сначала он состоял в свите сенешаля ^[14] Генриха V. Ясно одно – знатностью происхождения он, с точки зрения английских аристократов, не блистал. Он и правами англичанина-то поначалу не обладал. Так, иностранец какой-то, из дикого Уэльса.