И жить еще надежде... - Александр Городницкий

Книгу И жить еще надежде... - Александр Городницкий читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
И жить еще надежде... - Александр Городницкий

И жить еще надежде... - Александр Городницкий краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «И жить еще надежде... - Александр Городницкий» бесплатно полную версию:
Каждый геолог хоть раз в жизни спел песню под гитару у костра. Некоторые сочиняли песни сами — и их пели участники экспедиций.Но чтобы песни геолога запела вся страна — такого, наверное, не бывает…Бывает. «Атланты» и «Снег», «Над Канадой» и «Перекаты», «Донской монастырь» и «Жена французского посла» не звучали по радио и телевидению, но их пели тысячи людей, зачастую даже не зная имени их автора — Александра Городницкого.Его судьба — яркое воплощение феномена, возникшего в России в середине 60-х годов, когда человек с гитарой стал выразителем мыслей и чувств миллионов.Феномен этот назывался «авторской песней», а имена тех, кого впоследствии стали называть «бардами» — Владимира Высоцкого, Юрия Визбора, Булата Окуджавы, Александра Галича, Юлия Кима, — были у всех на слуху.Но в своих воспоминаниях Александр Городницкий рассказывает не только об авторской песне.Ученый с мировым именем, он объездил весь свет, был на Северном полюсе и в Антарктиде, погружался на океанское дно и искал затонувшую Атлантиду. Рассказы о путешествиях, написанные то лирично, то с тонкой иронией, составляют отдельную часть книги.

И жить еще надежде... - Александр Городницкий читать онлайн бесплатно

И жить еще надежде... - Александр Городницкий - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Городницкий

Вместо предисловия

Несколько лет назад в моем родном Питере на авторском вечере ко мне подошла очень красивая девушка, дотронулась до меня рукой, чтобы убедиться в реальности моего существования, и удивленно сказала: «Как, разве это вы «Снег» написали? Я эту песню еще в детском саду пела». И с явным разочарованием добавила: «Я думала, вы уже давно умерли».

Смешная эта реплика заставила меня с грустью подумать о том, что литературно-музыкальный жанр, возникший в нашей стране где-то в начале 60-х годов и получивший не очень точное название «авторская песня», сейчас, на рубеже третьего тысячелетия, стремительно и невозвратно уходит в прошлое и становится историей, обрастая легендами и небылицами.

На другом выступлении, в Москве, совсем недавно, я получил записку с таким вопросом: «Скажите, а кто были ваши любимые барды, когда вы учились в школе?» Мои робкие попытки объяснить, что когда я учился в школе, никаких бардов и самого понятия авторской песни еще не было и в помине, вызвали недоумение в аудитории, состоявшей главным образом из молодежи. Еще бы, — ведь теперь авторская песня включена в школьные программы по литературе.

Мы, поредевшее поколение шестидесятников, дожили до рубежа тысячелетий, когда песни и стихи как будто перестали быть нужны. На наших глазах распадается тысячелетняя романовско-сталинская империя, бывшие окраины которой уже охвачены межнациональными, а по существу, гражданскими войнами. Их ползучее пламя медленно, но неуклонно стремится к центру. «Когда говорят пушки, музы молчат». Именно так все и происходит. На юге России свистят бомбы и снаряды, громыхают орудия и ракетные установки, а поэты безмолвствуют. На смену бесконечной чеченской войне спешат дагестанская и азиатская. Взрывы сотрясают Москву, унося десятки человеческих жизней. Телеэкраны, эфир, газеты и журналы наполнены криминалом, кровью, порнографией и цинизмом. Политики истерически кричат, обличая друг друга от имени народа, а достоверность этих обличений проверке не поддается. Всеобщая усталость, раздражение и разочарование достигли опасного предела.

Тихая, требующая глубоких раздумий стихотворная строка, негромкое звучание гитарной струны, приглашающее к доверительному разговору, — все это осталось в прошлом и сегодня как будто не востребовано. Песен в стране не слышно. Только дискотеки оглушительно гремят, перекрывая пальбу. Может быть, и впрямь что-то необратимо поменялось в отношениях между людьми, оглохшими от рева толп и выстрелов и способными теперь слышать только выкрики под оглушительные удары электрогитар и бой барабанов?

Для меня Родина — не только страна, где я родился, но и эпоха, в которой я вырос и жил. И меня невольно охватывает ностальгия по невозвратно миновавшему времени «поющих шестидесятых», поре недолгих юношеских надежд, короткой хрущевской оттепели и первой волны гласности, вызвавшей к жизни среди прочего такое странное явление, как авторская песня, охватывает печаль по ушедшим из жизни друзьям.

Предлагаемые читателю записки не стоит воспринимать как документальное историческое повествование. Это прежде всего воспоминания о людях, с которыми мне довелось встречаться и без которых моя жизнь могла бы сложиться иначе.

Что-то здесь взято из материалов моей книги «След в океане», опубликованной в 1993 году, что-то написано позднее. Приведенные в книге размышления по поводу авторской песни отражают мою личную точку зрения и на объективность также не претендуют.

После первой публикации моих воспоминаний я получил множество писем от читателей, в том числе от бывших однокашников по школе и институту, от геологов и летчиков, с которыми я работал в Заполярье, от моряков, с которыми плавал, писем с дополнениями и замечаниями. Дело в том, что я никогда не вел дневников и писал по памяти, поэтому детали отдельных событий могли быть неточны. Пользуюсь случаем, чтобы выразить признательность моим друзьям, знакомым и коллегам за высказанные замечания.

Из полученных писем хотелось бы выделить три. Первое написал старейший капитан Дальневосточного пароходства Виталий Витольдович Радынский, мой давний знакомец по Владивостоку. «Дорогой Саша, я с интересом прочел твою книгу. Такая яркая биография, — экспедиции в Арктику, на Северный полюс, погружения на дно океана, поиски Атлантиды, дружба с Высоцким. Твоя жизнь могла бы стать поучительным примером для молодежи, однако, к сожалению, не станет таковой, ибо вся книга наполнена неприличными сексуальными историями и подробностями». Далее идет подробное перечисление: «Страница 8, 5-я строка сверху, страница 12, 7-я строка снизу» и так далее. Письмо примерно такого же содержания я получил из Петербурга от старейшего собирателя авторской песни бывшего фронтовика Николая Федоровича Курчева. Только страницы и строчки отмечены были другие. Почти в это же время я получил письмо от женщины из Екатеринбурга: «Дорогой Александр Моисеевич. Я давняя поклонница Ваших песен и прочитала Вашу книгу, как детектив, почти не отрываясь. Однако книга меня расстроила. Дело в том, что я недавно пережила серьезную семейную драму. Мой муж оказался горьким алкоголиком, и я вынуждена была уйти от него с двумя детьми. Вся же Ваша книга — сплошной панегирик пьянству: 23 страница, 4-я строка сверху» и т. д. Я приуныл. А тут еще некстати вспомнилось: моя жена, перелистав рукопись перед тем, как я отвез ее в издательство, отодвинула ее в сторону и недовольно сказала: «У настоящего мужчины было бы что вспомнить в жизни, а у тебя только пьянка и бабы — больше ничего». Я приуныл окончательно. Меня, однако, утешил мой давний друг поэт Игорь Губерман, который, прочитав мои воспоминания, заметил: «Старик, я с трудом осилил твою писанину. Очень скучно, — какие-то экспедиции, наука, Атлантида. Ни любви, ни выпивки».

Надеюсь, что с этой книгой подобных проблем не возникнет.

Глава 1
Российских провинций столица
Седьмая линия

Моя память с возрастом, как и слабеющее зрение, делается дальнозоркой, — я начисто забываю события недавних дней и неожиданно для себя отчетливо вижу разрозненные картинки далекого детства. Так, например, мне ясно вспоминается, как в 36-м году с Андреевского собора, неподалеку от которого стоял наш дом на Васильевском острове в Ленинграде, срывали кресты. Примерно в то же время была взорвана часовня Николы Морского на Николаевском мосту, названном так по этой часовне. После революции мост переименовали в честь лейтенанта Шмидта. Саму же часовню, по преданию, не трогали до смерти академика Ивана Петровича Павлова, жившего в «доме академиков» на углу Седьмой линии и набережной Невы. Великий физиолог был верующим и регулярно посещал эту часовню. Сразу же после его смерти часовню взорвали, но то ли постройка была крепкой, то ли взрывчатку пожалели, а вышло так, что распалась она на три больших части, которые долго потом разбирали вручную. Отец рассказывал, что мы с ним как-то проходили мимо взорванной часовни и я спросил у него: «Папа, когда ее склеят?»

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Comments

    Ничего не найдено.