Перикл - Анатолий Домбровский

Энциклопедический словарь

Брокгауза и Ефрона,

т. XXXXV. СПб., 1895

Перикл — знаменитый государственный деятель Афин, с именем которого обыкновенно связывается представление о поре расцвета афинской демократии, греческой литературы и искусства (Периклов век). Сын Ксантиппа, победителя при Микале, и Агаристы, племянницы Клисфена, он родился между 500 и 490 гг. до Р. X. Особенно сильное влияние оказал на него Анаксагор своей возвышенной философией, признававшей разум началом регулирующим и управляющим. Начал свою карьеру Перикл воином, а затем вступил на общественно-политическое поприще. Сам знатного происхождения (по матери Алкмеонид), он примкнул, однако, к демократической партии. Его первым делом было выступление обвинителем в процессе против Кимона, главы аристократической партии, по поводу его действий во Фракии. Перикл был другом Эфиальта, тогдашнего вождя демоса; основываясь на Плутархе, полагали даже, что именно Перикл был истинным виновником и инициатором реформы ареопага, проведённой Эфиальтом и положившей конец политическому влиянию этого учреждения; но это противоречит свидетельству Аристотеля (в «Афинской Политии»). Со смертью Эфиальта (462-461) руководство демократической партией перешло к Периклу. В то время на первом плане стояла борьба с внешними врагами, требовавшая страшного напряжения сил, так как Афинам приходилось воевать и в Египте (с персами), и в самой Элладе (с Коринфом, Эпидавром, Эгиной, затем и со Спартой). Перикл участвовал в битве при Танагре, в которой афиняне были побеждены спартанцами (457). Когда под влиянием этой неудачи обнаружилась реакция в пользу изгнанного посредством остракизма (во время борьбы из-за реформы ареопага) Кимона, то Перикл пошёл навстречу народному желанию и сам внёс предложение о возвращении своего соперника из изгнания раньше срока. Когда спартанцы, вопреки заключённому в 451-450 гг. перемирию, вторглись в Среднюю Грецию, чтобы помочь дельфийцам против фокидян, Перикл тотчас после их удаления возвратил фокидянам обладание дельфийским святилищем. Вскоре в Беотии поднялось восстание против афинского господства; Толмид, поспешивший туда, вопреки совету Перикла, с небольшими силами, пал в битве при Коронее (447-446), окончившейся поражением афинян; вслед за тем восстала Эвбея, отложилась Мегара, спартанцы вторглись в Аттику. Перикл, переправившийся было с войском в Эвбею для подавления восстания, должен был спешить на спасение Аттики. Действуя с большой осторожностью и не вступая в битву, он достиг отступления спартанцев, что объясняли подкупом. Теперь Перикл направил все силы на покорение Эвбеи, которая и подчинилась афинянам. В 445 г. между Афинами и Пелопоннесским союзом заключён был тридцатилетний мир (иначе Периклов), по которому афиняне отказались от всего, что принадлежало им в Пелопоннесе, и возвратились к тому положению, какое занимали до войны; оба союза взаимно признали друг друга. С прекращением войны снова возгорелась борьба внутренняя. Столкновение произошло по вопросу об употреблении союзной казны на украшение города: глава аристократической партии Фукидид находил такое употребление несправедливым. Перикл имел опору преимущественно в городском населении, его противник, вероятно, — в сельском. Только остракизм мог положить конец борьбе, и Фукидид принуждён был отправиться в изгнание. Влияние Перикла достигает теперь своей высшей степени. В течение почти 15 лет он правит Афинами без соперников; из года в год он избирается в стратеги, облекается иногда особыми полномочиями. Значение Перикла основывалось, однако, не столько на этой должности, в то время очень важной, сколько на самой его личности. Перикл являлся благороднейшим типом эллина, в котором гармонически сочетались разнообразные таланты и качества. При тогдашнем строе Афин всего важнее был талант ораторский, столь необходимый для того, кто желал подчинять своей воле народное собрание. Перикла называли олимпийцем; говорили, что он мечет перуны, поражая своим словом, как громом и молнией, и что само убеждение восседает на его устах. С талантом ораторским, со способностями государственного человека, с опытностью и благоразумием полководца Перикл соединял высокую честность и бескорыстие, простоту и умеренность в образе жизни. Почти всё время посвящал он государственным делам; единственным развлечением для него служила беседа в домашнем кругу, среди друзей, избранных умов и талантов Греции. В его доме сходились философы, как Анаксагор, Зенон, Протагор, молодой Сократ, поэты, как Софокл, художники, как Фидий и архитектор-философ Гипподам. Душой этого кружка была талантливая, образованная Аспазия. Демагогом в позднейшем смысле слова Перикл не был, хотя при нём афинская демократия и достигла своего расцвета. «Перикл, — говорит Фукидид, — был первый из афинян своего времени, сильный словом и делом... Стоя во главе государства в мирное время, он правил умеренно и охранял безопасность. Афины достигли при нём высшего могущества... Не столько масса руководила им, сколько он — массой, потому что он приобрёл власть, не прибегая к недостойным средствам, и не имел вследствие этого нужды льстить толпе, но, пользуясь уважением, мог и резко противоречить ей. Когда он видел, что афиняне не вовремя смелы, он своими речами пробуждал в них страх — и наоборот, видя их падающими духом без основания, внушал им смелость. По имени это была демократия, на деле же — господство лучшего мужа». Перикл не был реформатором, пролагающим новые пути: по творчеству и смелости мысли он уступал некоторым из своих предшественников, и его реформы — лишь один из моментов в последовательном, органическом развитии афинской демократии, естественное и логическое следствие предшествовавшего хода афинской истории. Перикл — лишь продолжатель дела Солона, Клисфена, Фемистокла. Неизвестно, способствовал ли Перикл открытию зевгитам доступа к архонтству (457-456) и к восстановлению так называемых судей по демам (453-452); он несомненно внёс закон касательно права гражданства (451-450), по которому тот не мог иметь этого права, кто не происходил от афинянина. Чем больше стекалось разного люду в Афины и чем больше прав и выгод предоставлялось афинскому демосу, тем более казалось необходимым сохранить эти права только за настоящими афинянами и удалить из среды гражданства посторонние элементы. Затем Перикл ограничил права ареопага ещё более, нежели Эфиальт (в чём состояло это ограничение — неизвестно). Главной и наиболее характерной реформой его является введение денежного вознаграждения гелиастам (первоначально 1 обол), членам совета (1 драхма пританам и 5 оболов остальным) ^[1], войску и флоту. Введение платы гелиастам (присяжным) источники объясняют тем, что иначе Перикл не в состоянии был соперничать с богатым и щедрым Кимоном; но это нововведение вызывалось необходимостью и стоит в связи с расширением деятельности гелиэи (суда присяжных). Не будь вознаграждения, не было бы и нужного числа гелиастов; суд очутился бы в руках одних знатных и богатых и не был бы народным; это учреждение тем важнее было не допускать, чтобы оно оказалось в руках одной аристократической партии; наконец, отправление обязанностей судьи по делам не только сограждан, но и многочисленных союзников было немалым трудом, и плата являлась тут вполне заслуженным вознаграждением. То же, ещё в большей степени, можно сказать о плате членам совета, а также о жалованье войску и флоту ввиду войн 50-х гг. и продолжительных морских манёвров в мирное время. Плата за посещение народного собрания введена не при Перикле, а лишь в начале IV в. Что касается феорикона (зрелищных денег), то тут возникает сомнение: если феорикон отличать от диобелии и видеть в последней отдельную от него денежную раздачу в праздники, то мы имеем основание введение феорикона приписывать Периклу; если же отождествлять их согласно обычному мнению, то введение феорикона нужно приписать не Периклу, а Клеофонту, по словам Аристотеля (в «Афинской Политии») впервые введшему диобелию (в конце V в.). При Перикле получила большое развитие система колоний и клерухий, служивших средством поднятия благосостояния наименее состоятельных граждан путём наделения их землёю за пределами Аттики. Клерухии являлись в то же время наблюдательными постами, опорой и охраной афинского могущества; они имели также большое торговое значение. При Перикле они основывались обыкновенно в важных стратегических или торговых пунктах. Так, афинские клерухии поселены были в Херсонесе Оракийском для поддержки тамошних греков, в отдалённом Синопе и в некоторых других припонтийских рородах, на островах Наксосе и Андросе и, вероятно, на Имбросе и Лемносе. Во Фракии основана колония Брея. На нижнем течении Стримона, где был узел дорог, шедших по разным направлениям, и окрестности были богаты корабельным лесом и драгоценными металлами, основан Амфиполь (437); в Италии, недалеко от прежнего Сибариса, положено начало Туриям, куда отправились поселенцы из разных греческих городов. В связи с демократическим направлением Перикловой политики находится и его строительная деятельность. С одной стороны, она имела целью укрепление и украшение города, с другой — доставку заработков городскому населению, массе рабочих и ремесленников; «весь город, — выражаясь словами Плутарха, — находился как бы на жалованье, сам себя украшая и в то же время содержа». И в строительной деятельности Перикл является, в сущности, лишь продолжателем и завершителем дела своих предшественников, в том числе Кимона. Ещё в 457 г., около времени танагрской битвы, возведены были так называемые Длинные стены, из которых одна шла от Афин к Пирею, другая — к Фалеру; но пространство между ними не было защищено. Чтобы завершить укрепление Афин и сделать их неприступными, по предложению Перикла построена была третья, так называемая «средняя» или «южная» стена, между двумя уже существовавшими, параллельно северной и недалеко от неё, т. е. от Афин к Мунихии. С возведением этой стены значение Пирея ещё более поднялось. При Перикле он был перестроен вновь; арсеналы, верфи, доки приведены в исправность, число их увеличено; военная гавань отделена от торговой; на берегу последней тянулись хлебные магазины, из которых самый большой построен при Перикле; при нём же построена и биржа. В Афинах воздвигнуты замечательные памятники искусства, по выражению Плутарха, «величественные по своей громадности, неподражаемые по красоте и изяществу», которых «и время не коснулось, как будто кто вдохнул в них вечно цветущую жизнь и нестареющую душу». При Перикле закончена постройка Парфенона, начатая ещё при Кимоне или, быть может, даже при Фемистокле (мнение Фуртвенглера, Бузольта), начат Эрехтейон, построены так называемые Тезейон и Пропилеи, вне Афин на мысе Сунии — храм Афины, в Рамне — храм Немезиды; в Елевсине возобновлена постройка святилища для мистерий. Созданы статуи Афины Промахос, Афины Лемнии и Афины Парфенос. Украшенные такими зданиями и произведениями Фидия, Афины являлись как бы «школой» и столицей Эллады. Средства на украшение города брались не только из союзной казны, но также из городской кассы, из храмовых сумм и проч., причём деньги союза употреблялись, по-видимому, лишь на такие здания и произведения, которые имели какое-либо отношение к союзу или его покровительнице, богине Афине. Несмотря на крупные расходы, финансы Афин никогда не были в таком цветущем состоянии, как при Перикле. Понимая, каким могущественным орудием являются денежные средства, особенно на случай войны, Перикл старался увеличить финансовые силы Афин. В середине 30-х гг. в казне хранилось 9700 талантов и ещё к началу Пелопоннесской войны, несмотря на громадные издержки по постройке Пропилеев и на осаду Потидеи, в ней оставалось 6000 талантов, не считая священных предметов, которыми в крайнем случае государство также могло воспользоваться. В самом управлении финансами господствовали порядок и строгая отчётность, о чём свидетельствуют дошедшие до нас постановления: одно из них определяет порядок уплаты долга «другим» (кроме Афины) богам и полагает основание казне этих богов, другое касается казны богини Афины. Материальное благосостояние афинян в век Перикла достигло своего высшего развития. Владычествуя на море, они властвовали и над торговлей, господствовали на денежном рынке. Их торговые связи обнимали Восток и Запад; Афинам принадлежало посредничество между восточной и западной половинами Средиземного моря; они были торговым центром и главным складочным местом греческого мира, богатейшим и многолюднейшим городом, Пирей — самой оживлённой гаванью. Сюда свозились самые разнообразные продукты из отдалённых краёв. Главную силу Афин Перикл видел во флоте и обращал на него особенное внимание. Афинский флот состоял при нём из 300 триер. Перикл завёл морские манёвры, происходившие ежегодно в течение 8 месяцев. Сухопутное войско при Перикле состояло из 29 000 гоплитов разных категорий, 1600 всадников, 200 конных и 1600 пеших стрелков. Внешняя политика Перикла направлена была к расширению сферы влияния Афин и к упрочению и охранению существующего. Перикл был враг рискованных предприятий, от которых старался удержать афинян. Борьба с Персией прекратилась. Экспедиция Перикла к Херсонесу Фракийскому имела в виду лишь оказать помощь тамошним грекам; экспедиция в Понт (Чёрное море), предпринятая им во главе многочисленного и блестящего флота, имела целью, кроме того, показать во всём блеске могущество Афин, подчинить их протекторату припонтийские города и упрочить торговые связи, что было особенно важно, так как из припонтийских стран Аттика получала столь необходимый для неё хлеб и многие другие продукты. На Западе заключены были договоры с Эгестой (ещё около середины V в.), затем, накануне Пелопоннесской войны — с Регием и с Леонтинами (433-432). Перикл сделал попытку созвать в Афины национальный конгресс из представителей греческих городов по вопросам религиозно-национальным, в интересах мира и общей безопасности; но попытка эта не удалась вследствие противодействия Спарты. Зависимость союзников от Афин при Перикле увеличилась, союзная казна с острова Делоса перенесена была в Афины (вероятно, в 454 г.); но это было лишь естественным развитием процесса, начавшегося уже раньше, ещё при Кимоне, и заключавшегося в том, что члены Делосско-Аттического союза из автономных мало-помалу превращались в зависимых. Общая сумма ежегодного фороса (дани) перед Пелопоннесской войной равнялась, по Фукидиду, 600 талантам, а по надписям — приблизительно 400-500 талантам. Характерно, однако, что, несмотря на перенесение казны, форос при Перикле не увеличивался, а, напротив, с прекращением войны 50-х гг. обыкновенно понижался. Тем не менее союзники были недовольны своей зависимостью, особенно аристократическая партия, вообще враждебная Афинам. В 450-449 гг. произошли смуты в Милете; в 440 г. восстал Самос, бывший автономным союзником и имевший сильный флот. В восстании приняла участие и Византия. Перикл, разбив самосский флот у Трагии, осадил Самос; несмотря на применение усовершенствованных орудий, прошло около 9 месяцев, прежде чем Самос сдался, обязавшись выдать флот, срыть стены, дать заложников и уплатить контрибуцию. Пока Афинам не грозил внешний враг, они могли справляться с недовольными союзниками; опасность увеличилась, когда началась Пелопоннесская война. Когда Керкира, вступившая в столкновение с Коринфом, обратилась в Афины, ища там союза, то Перикл склонил афинян в пользу этого союза, ввиду того что Керкира обладала сильным флотом и занимала важное географическое положение на пути в Италию. До тех пор старавшийся сохранить мир, Перикл высказался теперь в народном собрании против требований спартанцев, видя в них лишь предлог к заранее решённому разрыву. Он старался ободрить афинян, указывая на их богатые денежные средства и сильный флот; он предостерегал лишь от рискованных предприятий, и согласно его совету, афиняне дали ответ, сводившийся к тому, что «сами они войны не начнут, но с тем, кто начнёт её, будут сражаться». К общим соображениям в пользу войны у Перикла могли присоединяться и мотивы личные: положение его начинало колебаться; против него была крайняя демократическая партия; враги, не смея ещё нападать на него самого, преследовали процессами его друзей — Анаксагора, Фидия, Аспазию. Перикл мог надеяться, что война отвлечёт внимание от внутренней борьбы, заставит умолкнуть мелкие интриги и раздоры, даст почувствовать всю необходимость его для государства. Первый год войны закончился торжественным погребением павших в бою воинов, причём Перикл произнёс знаменитую речь, приводимую Фукидидом и являющуюся, быть может, больше произведением самого историка — речь, в которой прославлялась и идеализировалась афинская демократия. На следующий год, когда в Афинах появилась чума, положение Перикла было тяжёлое. Предпринятая под его начальством экспедиция к берегам Пелопоннеса не имела существенного результата; подавленные бедствиями афиняне негодовали на него, винили во всех несчастиях и готовы были просить мира у Спарты. Перикл созвал народное собрание и убеждал не падать духом, терпеливо переносить невзгоды и прервать переговоры со Спартой. Афиняне последовали совету Перикла, но недовольство не прекратилось. Он не был избран вновь в стратеги и, с целью окончательно уничтожить его влияние, был даже обвинён в растрате денег и приговорён к штрафу. Правда, вскоре Перикл опять был призван к государственной деятельности, но прежнее влияние к нему не возвратилось; силы его падали, и осенью 429 г. он умер.