Цена мечты - Надежда Федотова Страница 99

В голосе сына слышалась такая горячая мольба, что герцогу на какой-то миг даже стало жаль его. Нейлар, похоже, совершенно ничего не помнил о той ночи. И испугался сейчас не на шутку, но не за себя — за эту девочку… Что же, тем лучше он усвоит урок, подумал Кендал, решительно отогнав от себя всякое сочувствие.

— Произошло то, — не меняя тона, ответил он, — чего и следовало ожидать. Ваши встречи, которые вы столь тщательно скрывали, привели к закономерному финалу — слава богам, не самому печальному. Благодарите оба госпожу Делани. Если бы не она, один из вас был бы уже в могиле, а второй — в кандалах. Я думаю, мне не нужно уточнять, кто где именно?

Он вопросительно приподнял левую бровь, но ответа не дождался. Нейл молча смотрел на отца, ставшие совсем белыми губы судорожно подергивались, лицо застыло гипсовой маской. Нет, не помнит. Ничего не помнит. Герцог эль Хаарт шевельнул пальцами.

— Позавчера, — сказал он, — ты свалился с горячкой. Госпожа Делани, убедив тебя лечь, вернулась в детскую — а среди ночи, услышав из библиотеки шум, спустилась вниз и нашла рядом с тобой на диване молодую баронессу Д’Элтара. Очевидно, девушка проникла в дом через раскрытое окно библиотеки и, найдя там тебя, попыталась разбудить. Она не заметила, что на тебе нет амулета… А ты едва не убил ее, Нейлар.

Последние слова его светлости заглушил громкий треск ткани: не имеющий сил подняться Нейл вновь деревянными пальцами вцепился в простыню, и та не выдержала, порвалась. Кендал умолк на мгновение, борясь с желанием отвернуться — таким немым отчаянием вдруг повеяло на него от распростертого на кровати тела, но усилием воли сдержался. Ему нужны были ответы, а горячка вот-вот вернет свое.

— К счастью, — продолжил герцог, — как я уже сказал, госпожа Делани успела вовремя. И вызвала меня. Кассандра Д’Элтара вернулась домой — живой, хоть и выпитой на две трети… Насколько мне известно, сейчас она идет на поправку и в ближайшее время должна прийти в себя.

Остекленевшие глаза Нейла, поднятые к темному, в багровых полосах, потолку, обессиленно закрылись. Скрюченные пальцы разжались. Кендал приподнялся было на стуле, но, поняв, что это не обморок, мысленно с облегчением выдохнул. И поторопился опять взять слово:

— Барона Д’Элтараа, разумеется, я уведомил о случившемся. Учитывая известные обстоятельства и тщась о репутации дочери, он не станет предъявлять тебе каких-либо обвинений. Но прежде чем все мы сможем забыть об этой истории, — герцог сделал короткую, едва заметную паузу, — мне нужно знать, сын, — до какой степени ты забыл о том, кто ты есть?

Ресницы Нейла дрогнули. Ужас, совсем недавно владевший им всецело, чуть отодвинулся в сторону, разжал костлявые холодные пальцы, но способность слышать и понимать, что слышит, вернулась к молодому человеку еще не до конца. Сандра жива. Она в безопасности. Его проклятый дар не смог убить ее… Не смог. И уже не сможет, никогда.

— Я жду, Нейлар.

Голос герцога с трудом пробился сквозь бешеный стук сердца. Нейл посмотрел на отца пустыми, потухшими глазами.

— Что вы хотите услышать? — безжизненно сказал он. — Вы ведь и так все знаете лучше меня.

— Не всё, — чуть наклонил голову Кендал, буравя взглядом сына. В голосе его послышались нотки усталого раздражения. Он не собирался устраивать Нейлару разнос и взывать к его разуму — не теперь, когда он вот-вот провалится обратно в беспамятство, но о самом главном узнать было необходимо. — Я спрашиваю: насколько близки вы были с Кассандрой Д’Элтара?

— Что?.. — растерянно пробормотал Нейл.

— Не прикидывайся дураком, — отрезал герцог. — Ты прекрасно понял, о чем я. Но изволь, могу спросить иначе — вы были любовниками или нет?

Нейл оторопело моргнул. И только спустя долгую минуту осознал, наконец, чего от него добиваются. Любовники? Он и Сандра?.. Потрескавшиеся губы молодого человека помимо воли задрожали: не от негодования, не от стыда — от смеха, который он, как ни старался, не мог сдержать. Любовники! Это же надо было вообразить такую нелепость!..

Однако герцог эль Хаарт был не расположен шутить. Одним движением поднявшись со стула, он навис над постелью и, стиснув пальцами ходящие ходуном плечи сына, отрывисто приказал:

— Прекрати немедленно! Слышишь?!

— Слышу, — Нейл задыхался от хриплого хохота. — Любовники… Так это, значит, всё, что вас волнует?..

— Да! — рыкнул Кендал, на краткий миг теряя власть над собой. — Отвечай, чтоб тебя!

Серые глаза его светлости сверкнули сталью. Сын, кусая губы, обмяк в руках отца: лихорадочный приступ злого, отчаянного веселья забрал последние силы. Голова мягко закружилась, а откуда-то снизу, к самому горлу, медленно пополз знакомый тугой комок. Эликсир начал сдавать свои позиции.

— Не на что отвечать, — выдохнул Нейл. — Дичь, глупость… Никому из нас такое даже в голову бы не пришло.

Кендал прищурился.

— Значит, нет? — все-таки спросил он, хотя уже и так понимал, что сын говорит правду. Тот криво улыбнулся.

— Конечно, нет…

«Слава Танору!»- про себя возликовал герцог. И разжал пальцы. Тяжело дышащий Нейл упал обратно на подушку.

— Я рад, — проговорил его светлость, выпрямляясь, — что по крайней мере до этого ты не опустился, Нейлар. Отдыхай. Я вернусь, когда ты будешь в состоянии хотя бы сидеть. Тогда и поговорим.

Молодой человек не ответил, даже не пошевелился, так и лежал, уставившись в потолок невидящим взглядом — только губы все еще безотчетно кривились в болезненной, вымученной усмешке. Кендал эль Хаарт молча постоял над сыном еще немного и вышел, беззвучно притворив за собою дверь.

Нейл остался один.

Закатный багрянец длинными кровавыми полосами расплывался по белой штукатурке над головой, в щель приоткрытой оконной рамы сочился приторный, сладкий запах гниющих водорослей, чуть разбавленный острым ароматом тойи из пустой склянки на табурете. Сердце неровно, тяжело вздрагивало в груди, словно каждый новый толчок давался ему все с большим и большим трудом. Мокрый затылок врос в подушку. Сандра. Это должно было кончиться, непременно должно было, он и сам это знал — но почему так? «Всемилостивые боги, зачем вы привели ее сюда той ночью? Отчего не уберегли, от меня, от себя самой?.. Сандра, Сандра!»

Он зажмурился, с тихим стоном скорчившись на постели. Перед мысленным взором мага возникли окутанная темнотой живая изгородь и лицо девочки с блестящими от сдерживаемых слез синими глазами. Почему он тогда не прогнал ее? А теперь поздно. Всё уже поздно!.. Скрюченные пальцы сжались в кулаки. Видение поплыло, растворилась в сумерках акация, растаял в тишине дрожащий детский голос — и на смену ему пришел счастливый девичий смех, отражающийся от зеркальной глади пруда. «Это же все-таки мой первый дракон!» Да. Первый, чуть было не ставший последним.

Нейл зажмурился еще сильнее и весь съежился, закрыв голову трясущимися руками. «Ты едва не убил ее, Нейлар». Бесстрастный голос отца все еще звучал в ушах, отдаваясь где-то глубоко внутри, там, где беспокойно подергивались, свившись ядовитым змеиным клубком, нити силы. А навстречу им, из самых темных глубин сознания, медленно поднималась забытая и уже давно, казалось, иссякшая под гнетом времени мутная волна ненависти — ненависти к своему дару, к своему одиночеству, к самому себе. Жалкий, бесхребетный трус! Отец прав, ты забыл, кто ты есть, но что хуже всего — ты позволил и ей позабыть об этом. Ты так боялся ее потерять, так страшился вернуться назад, в тот безрадостный, пустой и холодный свой мир, что дал беззащитному ростку опасную, ложную надежду… А потом сам чуть было не растоптал его — но не даром, не силой, будь она трижды проклята, а собственной глупостью. Какой же ты дурак, безмозглый, самонадеянный дурак! Она никогда до конца не понимала, с чем столкнулась, но ты-то ведь понимал, еще как понимал!..