Остров невиновных - Ирина Шевченко Страница 94

Томми улыбался.

— Он имел в виду неосознанную помощь, — ответила вместо него Марти. — Думаю, после того как нескольких Стайнов уличили в причастности к заговору, император оборвал или ослабил связь всех членов рода с их островом. Поэтому зелье, которое леди Амалия дала Том… Томасу, подействовало сразу и, возможно, эффект был сильнее ожидаемого… Это же было зелье? Твоя мать — не маг, она не могла сама…

Улыбка Томми из злой превратилась в задумчивую.

— Я не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, — проговорил он размеренно, точно взвешивал каждое слово. — Не о зелье — о силе императора.

— Я расскажу, — сказала ему Марти. — Потом. Если захочешь.

— Ты веришь, что будет «потом»?

Плохой вопрос. Страшный. Но Марти не пришлось на него отвечать.

— Я не знал, — глухо произнес за ее спиной Адам. — Не знал, что всех Стайнов… И вообще… Императоры давно уже не использовали свою власть над Архипелагом таким образом, и многие лорды забыли о ней. Если бы помнили, то и заговора никакого не было бы. И войны, возможно… Но вы уверены, Томас?

— Я перестал чувствовать Стайн за несколько дней до того, как мать сообщила о смерти дяди и кузенов. Решил, что это из-за перераспределения родовой силы. Только сегодня, услышав ваш рассказ, догадался, что это было, и все встало на свои места.

— А после? Когда вы переехали в столицу, император ведь благоволил вам. Разве связь с островом не восстановилась?

— Спустя некоторое время… Да, кажется.

«Но было уже поздно», — закончила Марти про себя. Томми терял связь с родовым островом дважды: в первый раз по воле императора, во второй — когда из-за зелий, которыми опаивала его мать, перестал контролировать дар, забыл, как им пользоваться, так же как потом забыл Марти.

Неужели леди Амалия действительно думала, что осчастливит сына, украв у него часть жизни?

— Она не думала о его счастье, — прозвучало прямо над ухом, и Марти вздрогнула от неожиданности, но хорошо хоть не вскрикнула. Даже оборачиваться не стала, и без того зная, кого увидит: мужчину с волосами цвета меди, укутанного в длинный багровый плащ. И увидит его только она… — Счастье леди Амалию заботило лишь собственное, — продолжал он. — Всегда. Она четко знала, чего хочет. Сначала выйти за лорда. Без зелий там, к слову, тоже не обошлось. Приворожить истиннокровного непросто, но будущая леди Стайн нашла сильную ведьму, тогда еще молодую, но весьма одаренную. Та организовала и пылкие чувства, и скорую беременность на случай, если чувства все же развеются. Так что твой Томми для матери — лишь пункт в продуманном плане. А поскольку брак не дал ей желаемого положения в обществе и не принес несметных богатств, Амалия решила получить их через сына и, когда он не оправдал надежд, взяла все в свои руки. Обратилась к уже проверенной ведьме, которая за годы стала еще сильнее и набралась опыта.

Томми еще что-то говорил, но, должно быть, это было не важно, иначе Марти дали бы послушать его. Но нет, ей рассказывали о леди Амалии и какой-то ведьме…

«Как ты можешь об этом знать? — мысленно спросила Марти, не сомневаясь, что будет услышана. — Это ведь происходило не… не на острове…»

Скажи она «не на тебе», это прозвучало бы странно.

— Что-то — как раз на острове. Об остальном немало говорилось. Тоже на острове.

Адам сказал, что леди Амалия переводила сюда деньги, а взамен получала какие-то посылки. Но это был не шантаж. Значит, ведьма живет здесь…

— Да, ведьма здесь. И тюрьма здесь. И лечебница. Кое для кого все сложилось наилучшим образом. Как ему кажется.

— Кому?

Забывшись, она задала вопрос вслух. Томми подался вперед, к решетке, и вжался в нее щекой.

— Кому — что? — спросил, пристально вглядываясь в лицо Марти.

— Кому все это нужно? Я думала об этом…

Он поверил. Но ведь и она не солгала: действительно думала.

— А кто запер нас тут? — вопросом на вопрос ответил Томми.

— Иногда самый очевидный ответ и есть правильный, — вторил ему другой голос. — Я ведь говорил тебе.

Говорил, но ей казалось, эти слова предназначались Фаулеру.

— Случается, один ответ подходит ко многим вопросам. А вы, люди, любите все усложнять и ищете скрытые смыслы там, где их нет.

— Значит, Эверет? — проговорила Марти задумчиво. — И убийства — тоже его рук дело? Убийства, сбор силы, как перед Ликардией, — пояснила она для Томми. — Но ведь один человек не устроит подобного? Выходит, у него другие цели. И для этого ему нужен… лорд?

Очевидно? Да. Но все еще слишком сложно. Больше трех лет прошло с суда, после которого ее отправили на Карго-Верде, Томми появился тут минувшей зимой, а к решительным действиям Эверет перешел совсем недавно.

— У него был план, — сказал остров. — Но его пришлось несколько раз менять. Из-за внезапного интереса императора к твоему мужу, из-за своеволия леди Амалии… В последний раз — из-за шторма. Он думает, что шторм ему поможет.

«Поможет в чем?» — вернулась к мысленному общению Марти.

— Ты поймешь.

«Твою ж!.. — Она раздраженно цыкнула, не закончив ругательство. Все равно не знала, есть ли у островов матери. — Тебе не кажется, что мне давно уже пора понять?!»

— Ты поймешь, — повторил он.

— Ты права, — негромко сказал Томми. — Ему нужен лорд. Но не ты. Поэтому, если получится, если появится хоть малейшая возможность, беги отсюда. Я постараюсь помочь.

— Но…

— Беги, Тина, — все так же тихо, но резко приказал он. Его пальцы сомкнулись на ее запястье с одной лишь целью — нащупать выпуклый контур печати и надавить почти до боли. — Ты ничего не сможешь, понимаешь? Только сбежать, если повезет.

— А ты?

— Не важно. Тебя не должно это беспокоить.

Она хохотнула нервно и коротко: не должно? Просто сбежать и забыть о нем? Видимо, он до сих пор плохо ее помнит, если считает, что такое возможно.

— Не нужно, Тина. — Томми отпустил ее руку и отступил от решетки, снова спрятавшись в темноте. — Я уже не тот человек, которого ты любила. Даже если думать, что я действительно спал все это время, поверь: сны тоже меняют людей. Особенно — кошмары.

Она не собиралась с этим спорить, однако и молчать не стала бы, но откуда-то донеслись звуки приближающихся шагов и неразборчивые пока голоса.

Кто-то шел сюда, и, если это Эверет, он был не один.

Марти затаилась. Томми и Адам в своих камерах — тоже.

Гости (или правильнее сказать — хозяева?) не торопились, разговор их стих, лишь гул шагов нарастал. Создавалось впечатление, что там огромная толпа, человек двадцать, не меньше. Однако, когда внезапно, очевидно подчиняясь вложенному в них заклинанию, зажглись под потолком старинные масляные лампы и осветили примыкавший к камерам полукруглый зал, Марти увидела всего троих: незнакомого мужчину лет сорока в форменном костюме медработника, доктора Эверета, по-прежнему пребывавшего в образе элегантного и доброжелательного джентльмена, и Беллу.