Хозяин Пророчества - Николай Бородин Страница 92

Ярл, двигаясь подчеркнуто медленно, чтобы ненароком не спровоцировать кого-нибудь из милых зверушек, подцепил Альтемира и перекинул его через плечо. Затем поправил паладина так, чтобы по камню волочились его сапоги, а не голова. В силу разницы в росте задача эта была интересной и сложной и заняла Снора на несколько блаженных секунд, во время которых его глаза не шарили вокруг в судорожных попытках пересчитать все окружающие клыки. Или хотя бы те из них, что длиннее локтя.

Громадная лягушка выдвинулась вперед, заставив тварей помельче расступиться, а гномий панцирь сдать задом. Затем исполинская голова опустилась так, что нижняя челюсть коснулась земли, приоткрылась щель пасти, откуда пахнуло зловонием.

В головы бойцам полезли нехорошие мысли о байках насчет гипноза, после которого жертвы жабы стройной цепочкой сами идут в прожорливое брюшко.

Но пока что на голове чудовища просто появился еще один нарост. И откуда-то сверху раздалось:

— Кто вы такие и зачэм вы ищэтэ здэс смэрт?

— Знакомый голосок? — хмыкнул Кьяр в адрес брата.

— Угу. — Снор поправил паладина на плече и проорал в ответ: — Брони! Ррытовый из тебя злодей! Особенно с твоим акцентом!

— Э, дарагой, что с акцэнтом?! Харашо все!

По носу огромной лягушки, как с горки, скатилось нечто отдаленно напоминающее… да ничего оно не напоминало, если честно.

Зато когда верхняя пара конечностей существа дернулась к середине и что-то там открутила и сняла, появилась ухмыляющаяся рожа смуглого чернобородого гнома. И сразу все встало на свои места. Судя по всему, на нем было нечто вроде странной защитной одежды, а на голове стеклянный колпак. На спине он таскал здоровенный ранец, раскрашенный, как и все остальное, в зеленовато-коричневые пятна.

— Ну хорошо. — Чернобородый широко ухмыльнулся, продемонстрировав сияющие зубы. От дичайшего акцента и впрямь осталось одно слабое воспоминание. — Я смотрю, у вас проблемы?

Из-под панциря, осторожно приоткрыв щиты, настороженно и испуганно стали выглядывать гномы.

Кьяр красноречиво обвел взглядом плотное кольцо зверей и посмотрел на собеседника кристально чистыми глазами:

— Да нет, ты что.

Гном в ответ расхохотался и, заложив два пальца в рот, издал сложный, иногда пропадающий для слуха свист. Огромная жаба, резко подняв башку на головокружительную высоту, с многозначительным прищуром посмотрела на зверей у подножия своих лап и гулко ухнула. Звери понятливо зашевелились, расширяя круг, многие вообще потеряли интерес к происходящему и ушли под воду. А в получившиеся просветы между тварями вышли новые гномы в таких же странных костюмах.

Стоило им снять головные колпаки, как гномий строй издал слитный вздох изумления. Многие гномы знали друг друга, правда, в последние годы не встречались, в частности, потому, что принадлежали к разным кланам. Да и что такое каких-то два десятилетия для тех, кто живет вдесятеро дольше? Зато приятней будет выпить эля со старыми знакомыми, и найдется о чем поговорить.

Вместе с этим про стражников нижних регионов Улья давненько не было слышно вообще ничего. Разве только то, что встречаются они редко и в основном по случаю. И конечно, ходили слухи, что они втихаря занимаются чем-то странным.

Следовало признать, на этот раз — редчайший случай! — все слухи оказались правдивыми. Эти гномы действительно занимались кое-чем странным.

А братья Эрдессон, судя по отсутствию изумления на их лицах, об этом знали — ну или догадывались.

Остальные же гномы, почуяв себя в безопасности, опустили щиты и дали волю чувствам. То есть закинули головы, раскрыли рты и принялись рассматривать окружающих их тварей.

Оставшиеся звери, по-видимому самые ручные из всех, и впрямь вели себя не просто миролюбиво, а даже слегка напоказ, красуясь и наслаждаясь вниманием. Больше всего изумленных вздохов и восхищенных взглядов, конечно, доставалось блаженно жмурящейся жабе исполинских размеров. Но и остальные тоже не оставались внакладе, особенно хищные гидры, которые очень быстро выяснили, что у гномов в мешках остались припасы. И что они готовы с ними расстаться — причем чем шире улыбаешься в качестве приветствия, тем быстрее они это делают.

Снор, убедившись, что ни одно место не лучше другого, положил Альтемира на камень прямо здесь. Наугер отцепил от пояса свою фляжку, открутил крышечку и сунул паладину под нос — наливать ему в таком состоянии было попросту опасно. Живительный запах, от которого слезились глаза, сотворил чудо — человек оглушительно чихнул, стукнулся головой о камень и рывком сел. Затем посмотрел мутным взглядом по сторонам, оценил количество и качество огромных зубастых тварей, выплывших из какого-то кошмара, и безапелляционно заявил:

— Та-ак… Похоже, я еще не проснулся, — после чего бухнулся обратно на камень и вырубился так, что не реагировал даже на черный подгорный эль.

Эрдессоны посмотрели друг на друга и с философским видом пожали плечами. Так или иначе, опасность человеку сейчас не грозила.

Снор огляделся по сторонам, крикнул отряду располагаться на привал и проследил, чтобы командиры рангом пониже принялись исполнять команду, а также занялись ранеными и поломанным снаряжением. После чего решил, что может уделить несколько минут для важного разговора.

Примерно в это же время Ширш вычислил место, где происходят самые интересные вещи, то есть обнаружил Снора и Кьяра, разговаривающих с еще одним вождем. Брон, привычный к наблюдению за самыми разными зверями, без особого труда приметил усевшегося неподалеку кирсса и ухмыльнулся Эрдессонам:

— Я смотрю, вы и сами завели себе зверушку…

Кьяр поморщился, представив, какое впечатление на Ширша произведет это заявление. Ведь благодаря заклинанию, о котором Брона не успели предупредить, он понимал не слова, а саму суть фразы, вместе с настроением.

— Забыл сказать… — начал наугер.

Брон, покосившись на кирсса, оценил его одежду и украшения и скорее для себя, из научного интереса, негромко отметил:

— А она выглядит разумней большинства…

— Кхм, и быстрее. — Гном вел себя крайне аккуратно, позволив себе только легкую улыбку. Не слишком хочется делать резкие движения, когда нечто мохнатое, злобное и с клыками многозначительно шипит тебе в ухо. А когтистой лапой держит у горла острие костяного копья.

Брон перевел вопросительный взгляд на Эрдессонов. Снор, упершись глазами в пол, закрыл половину лица рукой и почему-то трясся, позвякивая кольчугой. Наугер же миролюбиво проговорил:

— Ширш, он ведь не со зла — я его давно знаю. Он просто любит разных зверушек. Ну и ему трудно было сразу понять, что ты разумный.

— Зато теперь я это вижу, — подняв бровь, заметил Брон. — Звери не умеют создавать и использовать оружие.

— Философское размышление. — Кьяр поднял руки ладонями вперед. — Ширш, будь добр, отпусти его уже, а?