Прекрасные создания - Маргарет Штоль Страница 90

— Лена? Ты выглядишь… блестяще.

Моя спутница осмотрела ее критическим взглядом.

— А ты, Эмили, выглядишь… надутой.

Это было абсолютной правдой. Облачившись в наряд из «Южной красавицы», Эмили походила на серебристо-персиковый трюфель с кремом, немного приплюснутый спереди и приукрашенный сзади тафтой. Ее волосы, завитые в жуткие свинячьи колечки, напоминали связку желтых лент. В салоне красоты «Стрижка и укладка» ее столько раз укололи шпильками, что лицо бедняжки вытянулось, как у лошади. И что я только находил в ней прежде?

— Я не знала, что Равенвуды танцуют.

— Мы делаем это с большим удовольствием, — спокойно ответила Лена.

— И вокруг костра тоже?

Лицо Эмили сморщилось в отвратительной улыбке. Волосы Лены снова начали завиваться в воздухе.

— Тебе хотелось бы сжечь меня? Такая зависть из-за платья?

Еще один сегмент мигавших лампочек погас. Я увидел, как парни из совета учеников бросились проверять контакты проводов.

«Не позволяй ей одержать победу. Это она здесь единственная ведьма».

«Она не единственная, Итан».

На помощь Эмили уже спешила Саванна. Она тащила за собой Эрла. Ее наряд отличался от «трюфеля» Эмили только тем, что был серебристо-розовым, а не серебристо-персиковым. Пышная юбка издавала неприятный шелест. Прищурившись, я мог вообразить обе свадьбы этих юных леди. Отвратительное зрелище. Эрл пялился себе под ноги, не смея посмотреть мне в глаза.

— Эм, куда ты пропала? Сейчас начнут объявлять королевский двор.

Саванна и Эмили обменялись многозначительными взглядами.

— Не будем задерживать эту милую пару.

Она указала на очередь к фотографу.

— Неужели Лена появится в нашем праздничном альбоме? Кто бы мог подумать!

Она стремительно направилась к сцене. Ее массивное платье «крем-брюле» закачалось из стороны в сторону.

— Кто следующий? — крикнул фотограф.

Волосы Лены все еще развевались.

«Не обращай внимания на всяких идиотов. Мы пришли сюда потанцевать. Остальное неважно».

Я снова услышал голос фотографа:

— Следующая пара!

Схватив Лену за руку, я потянул ее к фальшивому сугробу. Она взглянула на меня. В ее глазах сверкали слезы. Но затем тучи рассеялись, и она вернулась ко мне. Я понял, что буря успокоилась.

Кто-то из парней, стоявших на балконе, бодро прокричал:

— Поддать снежку!

«Ты прав. Это неважно».

Я склонился, чтобы поцеловать ее.

«Для меня важна только ты».

Мы поцеловались под яркой вспышкой фотоаппарата. На одну секунду — всего лишь на краткое мгновение — мне показалось, что во всем огромном мире есть только мы, что остальное действительно не имеет никакого значения.

А в следующий миг на нас обрушилась лавина стирального порошка, и мы с ног до головы оказались облеплены белой клейкой массой.

«Что это?»

Лена взвизгнула. Я попытался смахнуть слипшийся порошок с ресниц и бровей, но он уже попал в глаза. Увидев Лену, я пришел в ужас. Ее прическа, лицо, красивый наряд… Ее первый танец. Все было уничтожено. Вместо горсти поддельных снежинок, которым полагалось украсить фотографию, на наши головы вылили вспененный раствор, густой, как тесто для оладий. Я посмотрел на балкон и тут же получил в лицо еще одну струю. Наверху загрохотало ведро.

— Кто налил воду в снег? — закричал фотограф, красный от злости.

Никто не сказал ни слова. Естественно, «Ангелы Джексона» ничего не заметили.

— Она тает! — выкрикнул кто-то.

Мы стояли в луже белой пены, мечтая сжаться в точку до полного исчезновения. По крайней мере, так это выглядело для хохочущей толпы, собиравшейся перед нами. Саванна и Эмили стояли в нескольких шагах от нас, наслаждаясь каждой секундой того унизительного положения, в котором оказалась Лена.

Кто-то крикнул через нараставший гомон:

— Вам следовало остаться дома!

Я узнал бы этот голос где угодно. Я тысячи раз слышал его на баскетбольной площадке. Эрл обнял Саванну за плечи и что-то прошептал ей на ухо. Метнувшись к нему, я пробежал эти несколько метров так быстро, что он даже не заметил моего рывка. А затем мой покрытый пеной кулак обрушился на его челюсть, и Эрл рухнул на пол, ударив в падении Саванну ногой — прямо по ее вертлявому заду под колокольной юбкой.

— Что за черт? Ты спятил, Уот?

Эрл начал подниматься, но я снова уложил его на пол безжалостным пинком.

— Тебе лучше лежать и не дергаться.

Эрл сел и поправил воротник костюма, словно, сидя на полу в нелепой позе, он все еще мог выглядеть крутым пареньком.

— А тебе лучше подумать о том, что ты делаешь, Уот.

Однако он не стал подниматься. Эрл мог говорить что хотел. Но мы оба знали, что если он встанет на ноги, то снова окажется на полу.

— Я знаю, что делаю.

Вернувшись к Лене, я вытащил ее из вязкой кучи, образовавшейся на месте фальшивого сугроба.

— Пойдем, Эрл, — сердито сказала Саванна. — Сейчас начнут объявлять королевский двор.

Эрл, поднявшись на ноги, начал отряхивать пыль со штанов. Я вытер глаза и взъерошил мокрые волосы. Лена стояла и дрожала, с нее капала пена, похожая на известковый раствор. Даже в многолюдном зале вокруг нее было небольшое пустое пространство. Никто не приближался к ней, кроме меня. Я хотел вытереть рукавом ее лицо, но она отклонилась.

«Как всегда, от меня одни неприятности».

— Лена.

«Я могла бы догадаться, что так будет».

К нам подбежали Ридли и Линк. Темная чародейка едва не кипела от ярости.

— Я не спустила бы этого, кузина. Как ты можешь терпеть такое от этих типов?

Слова слетали с ее губ, как плевки. Она напомнила мне Эмили.

— Никто не смеет так обращаться с нами! Ни Свет, ни Тьма не заслужили такого гнусного отношения! Где твое самоуважение, Лена Бина?

— Их выходки не стоят моего внимания. Тем более в этот вечер. Я просто хочу вернуться домой.

Лена была так расстроена, что не могла сердиться, как Ридли. Перед ней стоял выбор: дать бой обидчикам или спастись бегством. Она избрала бегство.

— Итан, отвези меня к дяде.

Линк снял свой серебристый пиджак и накинул его на плечи Лены.

— Я тебя понимаю. Это было кисло, подруга.

Однако Ридли не желала успокаиваться.

— Они все подлые ублюдки, кузина. Кроме Короткой Соломинки и моего нового приятеля Мятой Банки.