Последняя битва - Кертис Джоблинг Страница 90

Его друзья остались далеко позади, впереди были только враги. И ведущие к врагам бесконечные пролеты ступеней. Его ноги горели от напряжения, голова кружилась от постоянных поворотов винтовой лестницы. И с каждым новым поворотом усиливалось ощущение, что холодные стены все сильнее наклоняются влево, становятся ближе, ближе… Дрю постепенно охватывала боязнь замкнутого пространства – клаустрофобия. Никаких следов Льва не было заметно, лишь висел в воздухе его запах, к которому примешивался еще один – гниловатый, сладковатый, напоминавший Дрю о его далеких днях на Холодном побережье. Там время от времени в канавах или просто на лугу обнаруживались мертвые овцы, погибшие либо по какой-то естественной причине, либо загрызенные хищниками. Их туши быстро разлагались, особенно на солнце, и тогда появлялся этот сладковатый трупный запах, объявлявший о том, что живая еще совсем недавно плоть уже подверглась магическому воздействию смерти. Трупный запах постоянно усиливался, гнал Дрю все выше и выше по ступеням.

От стены пахнуло свежей кровью, красные капельки на ней еще не успели загустеть и засохнуть.

Это укрепило уверенность Дрю в том, что Лукас где-то совсем близко, и он продолжил свой бег вверх по ступеням, хотя каждый мускул, каждая жилка его тела молили о пощаде. Гнев, гнавший Дрю вперед, не утихал, а чувство печали и утраты только усиливалось с каждой прожитой им без Уитли секундой. Уитли… Она занимала главное место в мыслях Дрю. Самый близкий его друг. Девушка, вдохновившая его на великие подвиги и свершения. Дрю не мог представить себе мир, в котором нет и никогда больше не будет Уитли. Может быть, ему не стоит останавливаться, когда он выскочит на крышу, но просто продолжить свой бег, шагнуть за край? «Может быть, не здесь мое место, а на небесах, где меня уже ждет Уитли?»

Выщербленные ступени посветлели, отражая падающий на них лунный свет. Полная Луна звала к себе Дрю, наполняла силой, готовила к неизбежной схватке с его сводным братом и лучшим другом. Или с человеком, который был когда-то его лучшим другом. Ведь одному Бренну ведомо, кем стал Гектор с той поры, когда они виделись с ним в последний раз.

Сверху начали доноситься сердитые голоса, кто-то очень сильно ссорился друг с другом там, наверху. Вервольф одолел оставшиеся ступени, цепляясь за кирпичи Белым кулаком, чтобы помочь себе. И вырвался наконец на вершину башни, и тут же попал под сильный порыв ветра.

А там, на каменной площадке, лорд-лев боролся с какой-то странной, похожей на черный призрак, фигурой. Поначалу Дрю подумал, что это Гектор, но потом понял, что призрак слишком высок и костляв, чтобы оказаться магистром. Человек переступал на своих тонких паучьих ножках, обутых в грязные тяжелые сапоги – они хлюпали, болтались на сгнивших лодыжках, – размахивал руками, треща сухими, как у скелета, пальцами. Из впалых глазниц на лице мертвеца полыхал голубой огонь, а щербатые зубы уже пережевывали кусок мяса, только что оторванный ходячим трупом с тела Лукаса. На бедрах мертвеца болтался пояс с двумя кинжалами в ножнах – судя по всему, они ему были не нужны.

На костлявых плечах монстра висел потрепанный коричневый плащ, застегнутый под горлом брошью с головой Кабана.

Позади сражающихся противников виднелась еще одна, третья, фигура. На фоне яркой, светившей этому человеку в спину Луны его фигура смотрелась как черный силуэт в черном же, развевающемся на ветру плаще. Только теперь Дрю по-настоящему вдруг понял, на какую головокружительную высоту он забрался. Ему вспомнилось восхождение на пик Тор Раптор, к древней усыпальнице лордов-ястребов из Бейрбоунса. Но мучительное головокружение от высоты, которое Дрю испытывал сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем, что было тогда. Каменная площадка, на которой оказался Дрю, была не более десяти шагов в ширину и длину, и при этом, занимая большую часть пространства, на ней уже боролись друг с другом лорд-кот и оживший мертвец. В принципе, хорошим пинком можно было бы, пожалуй, отправить их обоих через низкий парапет, окружавший площадку, и пусть себе летят вниз, на покрытые снегом булыжники мостовой. Но прежде чем что-нибудь предпринять, вервольф взглянул, прищурив глаза, на стоящего позади рычащего от боли и ярости Льва и голодного мертвеца с горящими голубым огнем глазами черного человека. Тот слегка повернулся, подставляя себя лунному свету, и Дрю увидел перед собой призрачное белое лицо Гектора.

– Они сражаются ради нашей с вами забавы, вервольф, – улыбнулся магистр и широко, как распятый, раскинул руки в стороны. Левая рука Гектора напоминала засохшую, кривую черную ветку с тонкими пальцами-прутиками, судорожно перебирающими воздух. Кожа на этой руке была туго натянута поверх иссохших, прикипевших к хрупким костям мышц. Дрю побледнел, испуганно глядя на то, каким стал его друг.