Навсе...где? - Хэйди Хэйлинг Страница 9

Я принялась грызть ноготь большого пальца и сразу почувствовала на губах вкус лака. Что же происходило там, наверху? Начался ли аукцион? Проявляли ли интерес к карте другие участники, и если да, то насколько большой? Вынув мобильный телефон, я нажала кнопку и взглянула на засветившийся экран. Прошло всего восемь минут. Чтобы хоть чем-нибудь занять себя, я начала чистить электронную почту от сообщений, нападавших в ящик за то время, пока мы были в Нью-Йорке в предыдущий раз, но это нисколько не помогло мне успокоиться. Тогда я сунула сотовый обратно в карман и стала наблюдать за охранником, который отложил газету и, нахмурившись, с неприязнью сверлил взглядом Кашмира. В любую эпоху Каш вызывал подозрение у тех, кому надлежало следить за порядком.

Кашмир, продолжая рассматривать панно с расстояния всего в три дюйма, прошел вдоль него от начала до конца, а затем двинулся обратно. Наконец он отошел от стены на несколько шагов и громко прочитал надпись на табличке в правом нижнем углу:

– «Настенное панно номер восемьсот девяносто шесть». – Голос его разнесся эхом по всему вестибюлю. Кашмир насмешливо произнес: – Надо же, какое интересное название. Впрочем, сюда больше подошел бы номер пятьсот тридцать два. А вы что скажете, амира? А цвет, цвет, вы только посмотрите… Какая вульгарность… И вообще такое впечатление, что краска даже не успела высохнуть…

Охранник шумно вздохнул.

После часа ожидания, в течение которого я проверяла время на экране мобильного телефона в среднем раз в семь минут, терпение мое иссякло. Подойдя к Кашмиру, я взяла его под руку и повела к массивным дверям из стекла и бронзы – туда, где находился выход из здания.

– Мне нужен воздух, – объяснила я.

– Подождите минутку, амира! – воскликнул Кашмир и, высвободив руку, рысцой подбежал к охраннику и наклонился над его столом. – К сожалению, моя спутница вовсе не ценительница искусства, – обратился он к изумленному секьюрити.

Затем Кашмир снова приблизился ко мне и, приоткрыв двери, помог выйти на улицу.

– Я и не знала, что ты сам такой знаток, – заметила я, оказавшись на тротуаре.

Кашмир со смехом нахлобучил мне на глаза капюшон моей куртки.

– Во всяком случае, красть предметы искусства мне до сих пор не приходилось. Но всегда следует быть к этому готовым – мало ли какой может подвернуться случай. Я что, вас смутил?

– Да. И ты прекрасно знаешь об этом.

– Да ладно вам. Я просто дурачился. Кстати, в квартале отсюда я видел симпатичное кафе.

– У меня нет американских долларов.

– И что?

– Нет, Кашмир. Всю прошедшую неделю за нами то и дело кто-нибудь гонялся. С меня хватит. Ты видел фото на первой полосе газеты?

– Само собой. – Он вытащил из-за пояса сложенный номер «Дейли ньюс» и раскрыл его на второй странице. – Фото неплохое, но заголовки у них просто ужасные.

– Это что, тот самый экземпляр, который…

– Да.

– Кашмир!

– Газеты – как зонтики. Когда один человек оставляет где-нибудь свежий номер газеты, всегда найдется тот, кто его возьмет. К тому же этот тип, когда читал, шевелил губами, а это отвратительно. И потом, я знал, что вы захотите прочитать по крайней мере одну статью.

Я схватила газету, опасаясь, что охранник увидит ее через стеклянную дверь и бросится следом за нами, и запихнула за пазуху. Затем снова достала и жадно впилась глазами в строчки. Оказалось, что тигров, живых и невредимых, передали ветеринарному врачу городского зоопарка.

– Спасибо, – улыбнулась я и, сложив газету, убрала ее в свою сумку.

– Не за что, амира.

Неожиданно я сообразила, что Кашмир украл газету вовсе не ради того, чтобы разозлить охранника, а чтобы развлечь меня. Развлечь и успокоить.

– Спасибо, – повторила я на этот раз с куда большим чувством.

Кашмир небрежно пожал плечами:

– Не за что. Кстати, на днях вы собирались мне что-то рассказать. – Он осторожно откинул капюшон куртки с моей головы. – Ну же, амира. Похоже, в Гонолулу находится нечто такое, что очень нужно капитану. Что же это?

Закусив губу, я оглянулась на здание аукционного дома «Кристис», а затем посмотрела на тротуар у себя под ногами. Частички слюды в асфальте ярко искрились под лучами солнца.

– Моя мать. Она умерла там, в Гонолулу, в 1868 году, в тот самый день, когда я появилась на свет.