Слепая совесть - Нидейла Нэльте Страница 9

— Нет! Он случайно пришел, когда я на берегу сидела.

— Какой он? Опиши! — Отводит в сторону трубку, требовательно заглядывает в глаза.

— Ну… красивый… такой… милый…

— Все они милые до поры до времени, — фыркает Тересия. — Ты слушай-то поменьше, а думай побольше. Один был?

— Один.

— Подумай хорошенько, не было при нем такого… с белыми глазами? Никого не заметила?

— Никого. — Что-то мне так страшно, как и не бывало никогда.

Тересия обнимает, прижимает к себе. Привычный запах лимонной цедры, перемешанный с выдыхаемым дымом, почти успокаивают. Ведь все будет хорошо, ведь не придется мне ехать никуда?

— Ну, если просто сопровождающий — отстоим, ты, главное, согласия не давай. А уж если бы сам император… тогда отказать ему нельзя. Та женщина, которую император выбирает, обязана поехать с ним. Это непреложный закон.

— Вряд ли сам император… — Мне уже совсем нехорошо. Вот ведь посидела в одиночестве, на озеро полюбовалась! — Он такой простой… и не слишком разодетый… и без охраны…

— Дали бы боги, — вздыхает Тересия. — Где я тебя потом искать стану?

— Ну, буду императрицей, — шучу от страха, — велю привезти тебя к себе! Или сама в гости приеду.

— Ой, дурочка, не знаешь, что несешь! Да кто тебе даст?

Тересия распахивает окно, нервно выдувает струи дыма, вглядывается в парк, что окружает пансион. Сумерки собираются меж деревьев, все чудятся какие-то фигуры незнакомые…

— Ждешь кого-то? — спрашиваю.

Тересия резко оборачивается, вздрагиваю от неожиданности. Несколько секунд всматривается в глаза, снова вздыхает:

— Нет, что ты.

Да кого она здесь может ждать! Глупости всякие в голову лезут.

Дарсаль

Меняю зрение, задействую больше возможностей, чтобы лучше разобраться. Район вызывает ощущение старинного — витает тут некий особый дух, свойственный предметам, мимо которых проходят десятилетия. Невысокие дома в несколько этажей, утопающие в зелени дворы, и все это залито солнцем. Запахи трав, большинство из которых у нас не растет, животных и птиц. Разнообразие деревьев. Мне нравится Йован, почти вижу настоящую картину.

Их пять. Три идут за мной, хихикают, перешептываются. Молодые, веселые, отчаянные. Страх, интерес, азарт. Среди них одна определенно из местной спецслужбы, бежевый ровный фон — последствие долгих тренировок, темно-синие пятна долга, стяжки самоконтроля. Присматривает за мной, ее страхует еще одна в отдалении, якобы не имеющая отношения к веселой компании. Не первый раз их замечаю, всего шесть сменщиц, Лийт предупреждал, что так будет. Не опасны, пока не увидят опасности во мне.

Насчет последней, пятой, не до конца уверен. Аура стандартная, разве что немного ярче и светлее, возможно, не будь Ноэлии, могла бы стать кандидатурой. Эмоции не бурлят, темные пятна перетекают, но как-то поверхностно, неглубоко, быстро исчезают, сменяются другими. Возраст установить непросто, похоже, немолодая, в хорошей форме. Не сказать, что интерес однозначно направлен на меня, однако идет в ту же сторону.

Прохожу несколько широких дворов, пока наконец не обнаруживаю то, что нужно, — глухой по всем параметрам тупик. Линии взглядов не чувствуются — похоже, даже окна сюда не выходят. Какие-то либо производства, либо склады. Сложно в незнакомом месте, ориентируюсь по ощущениям.

Троица сворачивает, четвертая пока пытается оставаться вне зоны моего видения. Хорошо, что не представляют всех наших способностей. Пытаюсь понять, что же им нужно, в особенности той, которая не сама по себе. То ли ситуация вышла из-под контроля и она пытается присмотреть за девушками, то ли наоборот — должна поближе ко мне подобраться.

Они не боятся, скорее решили, что загнали меня в угол. Разворачиваюсь, усмехаюсь, выпускаю из губ омаа.

Вот теперь пробуждаются черные языки страха — улыбка и взгляд пробирают. Как и всегда.

Девушки останавливаются, переглядываются, не хватает в руках меча — но здесь нельзя его использовать вне защиты императора. Прислушиваюсь.

— Пошли лучше! — шепчет одна.

— Зря мы, что ли… когда второй шанс выпадет… — так же тихо отвечает вторая.

— Вы ко мне? — интересуюсь вежливо, делаю шаг вперед, подбавляя яркости.

Отпечатки тревоги и движения — снова переглядываются.

— Мы хотели… познакомиться! — с легким вызовом выступает вперед та, которая предлагала уйти.

— И узнать, правда ли, что вы оставляете ожоги, или… — Отчетливо вижу скользнувший в землю взгляд, волны розового смущения, фиолетового азарта.

Делаю еще шаг вперед, подбавляю омаа.

— Кто-нибудь из вас готов поехать со мной в Айо? — интересуюсь.

Голос действует мгновенно, а ведь я всего лишь добавил каплю омаа в его вибрацию. Страх, смущение, зарождающееся желание, учащение дыхания. И только та, которая на работе, активирует какое-то скрытое оружие. Думает, не замечаю. Размышляю, усилить ли воздействие или, наоборот, сделать так, чтобы больше не хотелось любопытничать. Но мысли о Ноэлии заставляют поступить иначе. Мне ведь теперь, если повелитель не передумает, быть ее личным Стражем. Нечего всяким агентам таскаться по пятам.

— В случае применения оружия, — предупреждаю, подбавляю свечения, так что омаа достает до всех троих; пока незримо, вызывая лишь дискомфорт, желание еще отступить, — Стражу разрешено использовать свое.

Гнев, раздражение, проблеск боязни. Полагаю, тебя теперь отстранят и, возможно, пересмотрят всю систему слежения. Во всяком случае близко подходить точно не будете.

— Девочки, идемте, — шепчет застигнутая врасплох, в голосе звучит страх — однако в ауре не вижу. Лишь досада.

«Девочки» оборачиваются к ней. Идите-идите, нам не по пути. Хочу подбавить ужаса, но сегодня мой омаа определенно не на то настроен. Ощущаю легкую синеву, старательно возвращаюсь к обычному белому свету. Нельзя оставлять следы, наши мигом вычислят.

— Но он же мужчина… — шепчет первая. — И такой… ничего себе…

Оценивающее разглядывание даже полностью слепой ощутит, добавляю интенсивности, делаю шаг вперед. Разноцветие аур плывет, перемешивается. Помню это почти невыносимое ощущение, еще из детства. Безотчетный ужас, чувство потери, дезориентация…

Девушки визжат, срываются с места, бросаются наутек. Лишь та, которая агент, на секунду задерживается, окидывает меня взглядом. Но решает последовать за ними. Четвертая, наблюдающая на расстоянии, тоже предпочитает удалиться. Слежу за всеми, пока не выходят за пределы моего зрения. Проверяю, как восстанавливаются ауры: еще немного — и вернутся к обычному состоянию. Самую малость перестарался, кое-где появились просветы. Но ненадолго, по опыту знаю. До вечера заполнятся всякой дрянью.