Ходок - Василий Сахаров Страница 9

В общем, все понятно. Я один, мне не разорваться. А где помощников найти, что характерно, честных, порядочных и хорошо подготовленных? Алкашей и наркоманов на улицах полно, за бутылку или дозу маму родную продадут и лучшего друга на перо посадят. Но мне такие не нужны. Они вообще никому не нужны и не интересны, разве только полицейским, чтобы очередное дело закрыть. И если набирать людей, нужны профессионалы вроде Челбаса и Ворона, спортсмены или отставные военные, можно и полицейских привлечь. Однако просто так к ним не подойдешь и работу не предложишь. Это может прокатить один раз, как подработка, а потом начнутся вопросы.

«Стоп! — Я направил мысль в другую сторону. — А что, если помощников набирать не на Земле, а на Кромке?»

Задумался. Посидел. Пораскинул мозгами и отбросил эту идею. Во-первых, еще неизвестно, смогу ли я кого-то протащить с Кромки на Землю. Сам едва прорвался, а повторных попыток не делал. И если меня каждый раз при переходе будет бить током, долго я не выдержу — или сердце остановится, или в качестве пациента отправлюсь в дурдом. Во-вторых, гарантий преданности бойцов с Кромки нет. Они тоже начнут задавать вопросы, а потом могут поделиться тайной с друзьями-приятелями — и понеслось. Вот он, тот самый парень, который открывает порталы! Лови его! Хватай! Мы тоже хотим на Землю! Верни нас на родину! Стой, мерзавец! Не убегай! Мы тебе ничего плохо не сделаем! Только на цепь посадим, чтобы больше не скрывался!

Впрочем, и так понятно, что рано или поздно мой секрет раскроют.

Представив, как по каменецким улицам за мной гонится огромная толпа потеряшек и повольников, я улыбнулся и решил не забивать себе голову. Судьба ко мне милостива, и шансы найти соратников-помощников предоставляются каждый день. Просто надо быть внимательней, присматриваться к людям, не проходить безразлично мимо, и тогда что-то получится.

С пакетом в левой руке и сумкой на правом плече я покинул квартиру. Вышел на улицу и, прежде чем отправиться за город, где в неприметной лесополосе собирался спрятать добычу, остановился. Взгляд скользнул по тихому дворику, и внимание привлекла группа алкоголиков. Трое опухших мужиков с утра пораньше сидели на детской площадке и соображали. Похмелье штука серьезная, его необходимо загасить, а денег, как обычно, у них не было, и они приставали к прохожим.

— Ко-ля-а-а… — протяжно прогнусавил один алконавт, обращаясь к вышедшему из соседнего подъезда худому мужчине в очках, в камуфляжных штанах от маскхалата и тельнике. — Давай бухнем.

Очкарик промолчал. Он подошел к мусорному баку, выкинул в него пару пакетов и направился обратно к подъезду.

— Ко-ля-а-а… — не унимался алкаш. — Неправильно себя ведешь. Людей игнорируешь. Не здороваешься и мимо проходишь. Попутал, что ли, сосед?

— Да пошел ты, — огрызнулся Коля.

В этот момент алкаш совершил ошибку. Не покидая скамейки, он поднял с земли палку и кинул ее в соседа. Попал. Палка перетянула Колю по спине, и компания алкашей громко заржала. Видимо, они посчитали, что это смешно, а очкарик, внешне совсем не здоровяк, опустит голову и поспешит скрыться в подъезде. Ведь он один, а их трое, и толпой алконавты храбрецы. Да только они ошибались. Коля человеком оказался нетрусливым, и тельник ВДВ носил не просто так, потому что нечего надеть. Он резко развернулся, бегом бросился к алкашам и свалил своего обидчика ударом ноги в голову.

Алкаш без крика, потеряв пару зубов, слетел с детской скамейки и затих. Его собутыльники попробовали рыпнуться, но Коля не растерялся. Одного сбил, когда тот поднимался. Толкнул его в грудь раскрытой ладонью, и алкаш прилег рядом с товарищем. А последнего он схватил за горло, цепко, не вырвешься, и сжал ему кадык.

— Запомни, гнида! — Коля всмотрелся в пропитую морду пьяницы. — Я вернулся домой, и в этом дворе теперь будет порядок. Понял?!

Коля слегка ослабил хватку, и алкаш просипел:

— Понял… Отпусти…

— И другим своим приятелям передай, что возле нашего дома появляться не надо. Здесь не рюмочная.

— Пе-пе-передам…

— Свободен.

Полная победа, и Коля отпустил алкаша. После чего отвернулся, сделал пару шагов и не заметил новой опасности. Алкоголик, который валялся на земле, поднялся, и в его руке мелькнул нож. Глаза у него были дикими, он был в ярости. В таком состоянии совершить убийство может даже нормальный человек, а тут пропойца.

Алкаш бросился на Колю со спины, и он успел бы вонзить в него клинок. Однако не сумел, потому что я решил вмешаться. Действуя на одних инстинктах, я сбросил сумку и пакет, а затем рванулся к нему. Длинным прыжком перескочил песочницу и сбил алкаша наземь.

Мы покатились по утоптанной травке. Только замерли — и я сразу оказался сверху.

Удар! Удар! Удар! Я бил его кулаком и превратил лицо в кровавое месиво, а потом услышал голос Коли:

— Хватит! Убьешь ведь!

В самом деле, я едва не убил алкаша. Остановился, прекратил его избивать и поднялся. Сделал пару глубоких вздохов и успокоился, а Коля в это время разъяснял пропойцам, что будет, если они побегут жаловаться полицейским.

— Значит, так, шакалы, — он посмотрел на алкашей с угрозой, а затем нагнулся и аккуратно, за лезвие, поднял нож, — если полицейским хоть слово вякнете, вам будет худо. Нож. Нападение. Вы с перепою. Значит, ответите за все, еще и чужое на себя возьмете, а нам ничего не будет. Нервы потреплют, но мы выкрутимся. Так что если начнется разборка, будете говорить, что между собой сцепились. Уяснили?

Пьяницы, которые уже были не рады, что зашли в этот двор, пробурчали что-то неразборчивое, а Коля протянул мне руку:

— Коля Николаев.

Я пожал его руку и тоже представился:

— Олег Курбатов.

— Ты меня выручил. Спасибо.

— Нормально.

— Пойдем ко мне. — Он кивнул в сторону подъезда. — Тебе умыться надо.

— Согласен.

Подхватив сумку и пакет, вслед за Николаевым я поднялся в его квартиру на втором этаже. Умылся, привел себя в порядок, и Коля предложил чай. Я согласился, и мы разговорились.

Николаев, как и я, местный. В восемнадцать лет ушел в армию и десять лет служил родине. Сначала срочку в разведроте мотострелковой бригады. Потом контракт в спецназе на Северном Кавказе. Не герой, но и не трус. Одинокий человек, который бывал на родине от случая к случаю. Собирался жениться, продать доставшуюся от родителей квартиру и перебраться на юг. Но не сложилось. Во время тренировочного прыжка с парашютом ветром его отнесло на лесополосу и крепко приложило. Он выжил, но возникла проблема со зрением, и армия от него избавилась. Что-то, конечно, выплатили, как оттянувшему восемь лет контракта. Только все это ушло на операции по восстановлению зрения. И теперь он никому не нужен. Боевые товарищи, как это часто бывает, его забыли. Родина платит небольшую пенсию. Скучно и нечем заняться. Поэтому Николаев целыми днями сидит дома. Пару раз с тоски выпивал с местными алкоголиками. Но смог завязать, не опустился и, когда вчерашние собутыльники повели себя нагло, наказал их.