Синее пламя - Алексей Пехов Страница 9

– Катаклизм – это когда оживают умершие ночью люди и горит синее пламя. – На его волосы падали крупные снежинки, но он словно не замечал этого. – Я видел белый огонь на свече.

Она дернула плечом, досадуя на весь мир, но все еще продолжала улыбаться:

– Чего только не покажется в полночь.

– Легенды говорят, что белое пламя указывает на присутствие некроманта, сиора.

Она рассмеялась и понадеялась, что это выглядит не фальшиво:

– Тебе стоит заглянуть под свою кровать, мальчик. Вдруг он там лежит в обнимку с каким-нибудь шауттом.

Но тот даже не улыбнулся:

– Тэо сказал, что Шерон с вами.

Лавиани все еще растягивала губы и старалась быть вежливой:

– На что ты намекаешь, Фламинго?

Он тяжело вздохнул, посмотрел на собеседницу со странной печалью:

– Она указывающая. А значит, потомок тех, кто правил мертвыми. Я буду молчать. Но она должна знать. Ты понимаешь?

– Знать что? – с вызовом спросила та, все еще не решив для себя, ткнуть человека копьем под подбородок или не спешить.

– Шерон должна быть в курсе того, что произошло. – Мильвио, словно не замечая ее напряжения, положил меч на плечо.

– Девочка здесь вообще ни при чем. Заруби себе это на носу. Указывающие спасают людей от мертвых, но не поднимают их.

Его зеленые глаза сейчас казались темнее ночи, что их окружала.

– Скажи ей, – произнес он, отвернувшись, и опустил меч на труп волка, отрубая тому голову.

Мгновение она смотрела на его беззащитную спину, затем плюнула и пошла прочь.

К трактиру.

Угли в камине зала едва тлели. Лавиани кинула в него несколько березовых поленьев, стянула с себя куртку, села за ближайший стол, с остервенением выругалась, разглядывая рваную дыру на спине. Просто чудо, что ей не вырвали позвоночник.

Тихо отворилась дверь, стукнул засов. Мильвио подошел к ней, ссыпал с ладони на стол волчьи зубы и ответил на ее непонимающий взгляд:

– У некоторых родов Треттини есть поверье, что волки, забирая человеческую жизнь, не дают душе попасть на ту сторону. Тогда она сама превращается в зверя и мечется по лесам в поисках припозднившихся путников. Так что считается, что тот, кто спас тебя от волка, подарил вторую жизнь душе. Стал почти что родственником. Такому человеку отдают волчьи зубы.

– Родственником? Не собираюсь становиться твоей доброй тетушкой, – буркнула та. – Да и помощь тебе моя не нужна была. Сам бы справился.

– С живыми, возможно. Но мертвые… – Он покачал головой. – Твоя чиэтта оказалась не лишней, сиора.

– Что? – не поняла та.

Мильвио кивнул на короткое копье:

– Чиэтта. Довольно редкое оружие. Доброй ночи, сиора.

– Эй! – возмутилась она. – Что мне делать с клыками?

Мечник посмотрел на нее с иронией:

– Не имею ни малейшего понятия, как ты должна с ними поступить. Хочешь, сделай из них ожерелье.

Лавиани уставилась на него с явным желанием прожечь дыру:

– Я что, похожа на ту, кто носит ожерелья, Фламинго? На кой шаутт мне зубы мертвых псин? Разве я могу на них купить себе новую куртку?

Он лишь обезоруживающе улыбнулся и ушел.

– Так я и думала. – Сойка вновь надела рваную одежду.

Она планировала избавиться от трупов. Оттащить их подальше в лес. Лишний переполох утром, а значит, и лишнее внимание к ней совершенно ни к чему. Оставалось надеяться, что южанин не станет болтать за завтраком о случившемся.

Уже с порога она вернулась и, собрав разбросанные по столу волчьи клыки, убрала их в карман.