Ученик чародея - Антон Медведев Страница 9

— Рано благодаришь, от меня немногое зависит. Да ты пиво-то пей, — усмехнулся хозяин. — Да, кстати, ты там не женился еще?

— Да нет пока, все недосуг как-то, — улыбнулся Андрей. — Не встретил суженую.

— Это ты зря, это дело серьезное. — Старый партиец на мгновение погрустнел — его жена умерла три года назад. — Смотри — если что, у меня есть на примете дивчина одна. — Он засмеялся. — Могу познакомить.

— А разве я против? — отшутился Андрей. — Надеюсь, она живет где-нибудь здесь, поблизости? — Он взглянул на хозяина, слегка прищурив глаз.

— А у тебя губа не дура, — захохотал бывший секретарь. — Нет, разочарую… Викой ее зовут, дочь одного друга моего. Хорошая девчонка, а все одна да одна… У меня тут юбилей намечается, через пару дней. Семьдесят пять стукнет. — Хозяин поставил на стол пустую бутылку. — Ты, часом, не забыл?

— Как можно, Егор Леонидович! — Андрей и в самом деле каждый год поздравлял отставного секретаря с днем рожденья. — Заранее поздравляю.

— Заранее не надо, — вяло отмахнулся хозяин. — Сделаем так: подъезжай в субботу, часам к шести. Тут соберется небольшая компания, будут весьма солидные люди — в твоем деле это не помешает. — Он назидательно поднял палец. — Да, к чему это я — заодно и с Викой познакомитесь. Я ее приглашу.

— Егор Леонидович… — Андрей укоризненно покачал головой. — Я уж сам себе как-нибудь невесту найду.

— До чего шебутная молодежь пошла, — усмехнулся хозяин. — Ну ладно, забудем. Но на юбилей все равно приглашаю. Приезжай, заодно и твои дела обсудим.

— Хорошо, Егор Леонидович, — Андрею было неудобно отказываться. — Приеду.

— Значит, договорились. — Хозяин медленно поднялся с кресла, давая понять, что аудиенция окончена. Андрей тоже встал. — Ну, так ты позвони мне сегодня вечером. Может, и выгорит что у нас с тобой.

* * *

Нимрод бродил по городу уже пятый день. Ключ он отыскал еще вчера и все же нашел в себе силы не броситься за ним сразу. Слишком велики были ставки, слишком ответственной была его миссия. Надо дождаться полнолуния — нельзя пренебрегать мелочами. Он не имел права на ошибку, а потому терпеливо продолжал свой обход. Дом за домом, улица за улицей — в поисках тех, кто мог ему помешать. Нельзя недооценивать врага — этот горький урок он усвоил очень хорошо. Семьдесят два года — достаточно долгий срок. У него было время подумать.

К исходу дня он знал все, что нужно. Их оказалось пятеро, его врагов: четверо мужчин и одна неёнщина. И враги эти были очень слабы.

Нимрод улыбнулся: Мара и его команда не смогли воспитать себе достойных преемников. Когда нет серьезного противника, знание теряет актуальность. Без дела ржавеют не только мечи.

Он шел к своему дому л думал о том, как и когда нанести решающий удар. Его не покидало смутное беспокойство — слишком уж простым все казалось, и простота эта даже раздражала. Нимрод мучительно размышлял о том, нет ли здесь подвоха.

Один раз его уже переиграли — переиграли чисто, красиво. Еще бы, ведь с ним боролся сам Мара! Тем не менее, он успел подготовить себе лазейку и выскользнул-таки из уготованных ему сетей. Пусть через семьдесят два года, но выскользнул.

Все эти годы его враги бездействовали. А он ждал. Ждал и ненавидел, ждал и работал — работал над собой, над своим духом, своими возможностями. Ждал, зная, что час расплаты обязательно наступит. И час этот теперь как никогда близок.

Поднявшись на свой этаж, Нимрод достал ключ и открыл дверь. Вошел внутрь — и сразу же понял, что здесь кто-то побывал. Да, кто-то наведался к нему в его отсутствие, но уже ушел. Нимрод принюхался, прислушался к своим ощущениям. Мужчина, молодой, слабый. Не Хранитель.

Это становилось забавно. Демон прошел в комнату и огляделся. Ничего не пропало, поэтому версию о воришке он отбросил сразу. Тогда кто? Он снова оглядел помещение, его цепкий взгляд замечал все детали. Наконец глаза остановились на мягком красном тапочке, слегка выглядывающем из-под дивана. Нимрод задумался: тапочек явно был сдвинут. Немного, на какие-то сантиметры, и все же сдвинут.

— Ах, вот оно что, — с явным облегчением произнес демон. — Мой старый добрый друг…

Ему стало смешно. Странные, глупые люди. Вечно создают себе проблемы. Впрочем, глупость — это их удел.

Он поднял тапочек, медленно провел по щеке мягким пушистым ворсом — и подумал о том, что не мешало бы побриться. Впервые за семьдесят два года. Задумчиво повертел «улику» в руке, затем резко сжал ладонь. Лицо демона помрачнело, меж пальцев потек дымок. Нимрод со зловещей улыбкой смотрел на сизые струйки, думая о том, что скоро, очень Скоро они заплатят за все.

Он разжал ладонь, неприязненно посмотрел на обуглившиеся лохмотья, подошел к окну и выбросил их в открытую форточку. Вытер ладонь о занавеску, постоял несколько секунд, глядя в окно, затем неторопливо сел в кресло. До полнолуния еще шесть дней, — демон задумчиво пригладил волосы. Время терпит, так почему бы не развлечься? Зачем жить, если хоть изредка не доставлять себе удовольствие? Именно в Игре заключен смысл, именно Игра дает забвение. Забвение от вечности, от осознания суетности и бессмысленности жизни. И если не можешь от этой жизни отказаться, то остается одно — наслаждаться ею, брать от неё все, что можешь. Так он всегда поступал, так будет поступать и впредь. И никто, даже сам Владыка Хериорх, не сможет ему в этом помешать.

Андрей сидел у Семена уже больше часа. И почти не пил, несмотря на протесты друга, — ему еще предстоял разговор с отставным секретарем, и он не мог себе позволить быть не в форме.

— И представляешь, — продолжал Рыжий, подцепив вилкой кольца замоченного в уксусе лука, — сует этот гад мне две сотенных. Аккурат в кармашек, вот сюда. — Семен хлопнул ладонью по груди. — Бабе, говорит, на конфеты. И похлопывает меня по плечу, по-отечески, значит, так. Вот тут меня и проняло… Взял я его за ладонь, вот так… — Рыжий не торопясь и, в то же время, как- то неожиданно ловко протянул левую руку и ухватил Андрея за пальцы. — И сжал как следует, — он слегка, едва ли не двумя пальцами, скрутил захваченную ладонь, Андрей болезненно сморщился и привстал со стула.

— Все, все, ясно… — торопливо произнес он, с трудом освободив ладонь от стальной хватки друга. Рыжий едва заметно усмехнулся. — Ну, заверещал он у меня, приложил я его к асфальту — как следует приложил — и деньги его поганые ему в рот затолкал. Не поверишь, Андрей, — Рыжий разломил вилкой котлету, подцепил кусок и отправил в рот, — когда вижу козлов этих, меня трясти начинает. Одного боюсь, что однажды не удержусь и придавлю какого-нибудь гада.

Андрей молча улыбался — ему нравился Семен. Было в нем что-то от барона Пампы, персонажа Стругацких. Не столько в облике, сколько в поведении. В чувствах, в ощущениях, которые вызывал он своим видом, в манере говорить. И так же, как барон Пампа, Семен всегда был готов идти до конца — без страха и упрека, без рассуждений. Что касается баронессы, то бишь Веры, его дражайшей половины, то в муже своем она души не чаяла и прощала ему многие недостатки характера, потому что был он настоящим мужиком — честным, открытым, добродушным. Ну, а что выпивал… Не без этого, конечно. Благо, по бабам чужим не шастал, не буянил, на Веру руки никогда не подымал. Тем не менее, пьяного его жена не переносила. Однажды и Андрею довелось попасть под ее горячую руку, с тех пор он предпочитал встречаться с ней как можно реже.