Механический волшебник - Михаил Ланцов Страница 9

Со слов самих храмовников, они несли весьма добротные стальные доспехи. Однако Дален ещё в башне заметил, что что-то не так со снаряжением, но списал всё на то, что воевать храмовникам в башне в общем-то не с кем. Поэтому им всучили со складов древность. Но чем дальше он расспрашивал этих ребят, тем было забавнее. Оказывается, каждый такой комплект — это штатное снаряжение, которое выдают при инициации.

Сам доспех храмовника по конструкции также отличался от игрового, он представлял собой обычную кирасу с короткой жёсткой юбкой, надетой поверх клёпаной кольчуги, цельнотянутый простой шлем без забрала и довольно примитивные наплечники в виде крупной чашечки на ремешках, в духе тех, которые использовались в конце XIV века в Европе. Самым забавным было то, что подобные доспехи использовались без изменений вот уже несколько столетий. Жуть. Хотя как раз это и радовало, так как при возможности немного развернуться можно было смело вычёркивать храмовников из игры. Но это в будущем.

Далее в отряде шли десять наёмников в клёпаных кольчугах, надетых поверх стёганых курток, и совсем уж простых шлемах, напоминавших «нормандки» из четырёх лепестков, собранных заклёпками на каркасе. Вооружены они были тесаками, напоминавшими большие ножи-переростки в духе окопных ножей времён Первой мировой войны, небольшими кулачковыми щитами и довольно примитивными арбалетами.

С арбалетами была отдельная песня: они представляли собой очень примитивную конструкцию, то есть имели дугу большого размаха из цельного куска дерева и натягивались руками. И это было очень хорошо, так как в связи с этой особенностью никто не ожидал от них нормальной убойности. Со слов наёмников, в цене были только луки, а воины, не имея на них денег, пользовались самоделками. Менее мощными, но простыми и удобными. «Надо бы на них взглянуть», — думал Дален, подозревая в них совершенно обычные композитные конструкции в духе турецкого или венгерского лука.

Помимо этих бойцов, нанятых Дунканом для защиты каравана от разбойников, в отряде было также два десятка разнорабочих, то есть обычных крестьян, а также три эльфийки родом из каких-то лесных племён, которые шли в армию короля в качестве травниц. В общем и целом, вместе с самим Дунканом и Даленом, караван насчитывал сорок одного человека. Немало, но, учитывая, что из них только пятеро шли в армию, а все остальные — балласт, получалось весьма скромно.

Примерно через два часа после прибытия на берег командора серых стражей с новобранцем караван тронулся в путь. И тут Дален ощутил всю «прелесть» пути в сандалиях по выщербленной, пыльной, каменистой дороге. Благо шли они не быстро — неспешным шагом. Иначе нашему дважды вселенцу пришлось бы очень туго.

Остановились на первый привал в деревне домов на тридцать примерно часа за полтора до заката солнца. Как выяснилось за ужином, здесь вдоль тракта деревни стояли аккуратно на удалении дневного пешего перехода каравана. Впрочем, не такие и простые деревушки — не менее чем на три десятка дворов, обнесённых общим частоколом, с гостиным двором на полсотни койко-мест и иными прелестями. Как говорили сами крестьяне, в основном деревушки были куда меньше — на пять — десять дворов за общим частоколом и на большом удалении друг от друга.

В сандалиях идти дальше было нельзя, а денег у Далена не было, поэтому первым же делом после размещения своего бронто в загоне стало посещение старосты.

Работы нашлось в достатке, причём самой разно образной. Так что, решив не геройствовать, Дален взялся за починку треснувших или переломившихся металлических предметов, преимущественно украшений. Учитывая процветающий развитой феодализм, металлических вещей было очень мало, а потому они были в большой цене. Это обстоятельство вызывало огромный энтузиазм у владельцев подобных вещей в желании их починить.

Подобная работа после тех опытов, что Дален проводил в кладовке круга магов, оказалась весьма проста, хоть и изматывающа. Так что через час трудов, будучи выжат буквально как лимон, молодой маг получил в карман пяток серебряных монет, небольшую пригоршню медяков и мягкие сапоги из кожи, больше напоминающие мокасины, но отлично подходящие к ноге.

Второй день путешествия показался Далену пасмурным и неприятным, даже несмотря на весёлое солнышко и лёгкий бриз. Стёртые за прошлый день ноги мучили бедного новобранца, так как отекли, и теперь их не спасали даже мягкие и удобные сапоги. Долго ли, коротко, но маг плюнул на всё и забрался на спину бронто, который в полном недоумении остановился и стал хлопать глазами, пытаясь сообразить, что произошло. А заодно и заводясь эмоционально.

К счастью, опыт работы с таким сложным существом, как паук, сказался, и установить со своей «лошадкой» телепатическую связь оказалось легко. Тот, конечно, попыхтел, сопротивляясь его давлению, но минут через десять неспешно и вальяжно двинулся вперёд, неся на себе Далена, под удивлёнными взглядами всех остальных. Даже Дункан и тот рот открыл, ибо не слышал, чтобы на бронто ездили. Ну не любят они, когда на них сидит кто-либо, и всё тут. Хоть тресни. Однако решение перемещения верхом позволило Далену больше отдыхать, и на третьем дневном переходе он начал изучать артефакты, честно «приватизированные» из хранилища башни. Правда, за своим новым сверхтяжёлым пони пришлось больше ухаживать и подкармливать разными вещами вроде соли, дабы он позволял на себе ездить, но оно того стоило.

В сутки караван проходил около тридцати километров, так что дорога предстояла длинная. Поэтому Дален всерьёз озадачился созданием удобной разгрузки, сбруи и седла. Радовало то, что уздечка была лишней, ибо связь с животным поддерживалась телепатически. Мало того, с каждым днём это несколько туговатое существо всё больше и больше привязывалось к Далену, начиная воспринимать его если не как хозяина, то как вожака. Так что пятый день пути ознаменовался любопытной формы седлом и двумя дорожными сумками, как у почитателей мотоциклов класса «чопер». Впрочем, Пегас (как назвал Дален своего «жеребца») не проявлял особого интереса к этим преобразованиям. Дело в том, что его прочная, сильно ороговевшая шкура не натиралась ни сумками, ни седлом. Ему было плевать и на имя, к которому его предстояло приучить.

Седьмые сутки принесли грандиозный сюрприз. Да чего там стесняться — практически откровение. До Далена дошла природа магии, то есть то, на что похожа её механика.

Если максимально обобщить, то она представляла собой некое энергетическое поле, очень похожее на электромагнитное, которое в том или ином виде присутствовало везде. В накопленном виде энергия этого поля называлась маной. Для её накопления имелось два пути. Первый заключался в игре с потенциалами, второй напоминал химическую батарейку. По принципу батарейки как раз были устроены странные шарики, которые постепенно, по мере расхода запасённой энергии, разрушались.

А вот игра с потенциалами была куда интереснее. Оказывается, ману мог накапливать и накапливал любой предмет, не важно, живой или нет, потихоньку абсорбируя её из пространства. Другой вопрос — сколько он мог её накопить. Маги имели психофизиологическую особенность — положительный потенциал этой самой магической энергии был им дан от природы, что привлекало и формировало вокруг их тела определённый сгусток энергетического поля. И чем сильнее был выражен потенциал, тем быстрее абсорбировалась мана. Другим отличием являлось то, что маг мог ментально манипулировать этой энергией. Сам акт волшебства представлял собой формирование в воображении мага пространственного многомерного образа с рядом параметров и наполнение её этой самой запасённой энергией.