Поместье «Снигири» - Анна Дашевская Страница 9

В дверь и в самом деле постучали. На пороге стояла Софья Яковлевна Левинсон, смотрела с тревогой:

– Леночка, с вами всё в порядке? Вы так надолго пропали…

«Вот интересно, – зло подумала Елена. – А если бы у меня приступ поноса случился, ты бы тоже пришла выяснять?»

– Спасибо, – вымученно улыбнулась она. – Никаких проблем, просто получила магвестник, пришлось срочно отвечать.

Софья Яковлевна окинула взглядом комнату, не увидела ни бумаги, ни пера, и понимающе поджала губы.

– Да, конечно. Дела. Я понимаю.

– Пойдёмте, я уже всё закончила.

«И дверь теперь не запрёшь, уходя, начнёт ведь подозревать не пойми в чём. Такая уютная пожилая леди, а смотрит – и жутко делается».

Нежно улыбаясь друг другу, дамы бок о бок спустились по лестнице…

* * *

После десерта хозяин дома, радостно потирая руки, спросил:

– На прогулку? Смотрите, какой снег идёт, словно в сказке! И не холодно вроде бы…

– Мокро только, так что горка отпадает, – поёжилась Алла Маркова. – Кто-нибудь проверял прогноз погоды?

– Завтра обещали потепление, – ответила Софья Яковлевна. – Так что если гулять – то сейчас.

Толкаясь и посмеиваясь, все отправились переодеваться.

Конечно, это заняло какое-то время, и на крыльцо вывалились уже ближе к полуночи. Небо было затянуто тучами, снег всё сыпал, прямо на лету слипаясь в громадные комья. Запрокинув голову, Лена поймала такую снежинищу на язык и замерла.

– Вкусно? – спросил кто-то из мужчин.

– Лучше любого мороженого, – ответила она.

– Пройдёмся до рощи? – предложил Вадим.

Накатанная дорога была ещё различима под свежим снегом, но ноги гуляющих проваливались глубоко, а под подошвами хлюпало.

– Пожалуй, я вернусь, – сказал Левинсон недовольным голосом. – Соня, пойдём! Ноги промочишь.

– Лёвушка, но я хотела прогуляться перед сном…

– Соня, – повторил супруг с нажимом. – Пойдём!

Пожав плечами, Софья Яковлевна повлеклась следом за повелителем. Дождавшись, пока их фигуры закроет снегопад, Стелла фыркнула:

– Бежит следом по свистку, словно собачка.

– А может быть, она просто с ним согласна? – возразила Маркова.

– И тебе не мешало бы иногда считаться с моим мнением, хотя бы для разнообразия, – добавил Корнелий весёлым голосом.

Как раз в этот момент тучи разошлись на миг, и на лицо художника упал лунный луч. Елена даже вздрогнула, настолько не соответствовали его мрачному взгляду этот голос и широкая улыбка.

Тут откуда-то ударил порыв ветра со снежным зарядом, и Андрей озабоченно произнёс:

– А господин Левинсон был прав! Надо возвращаться, похоже, снег теперь с дождём…

Дорога к дому, такая нарядная и праздничная каких-то десять минут назад, стала превращаться в сплошной каток, гладкий и скользкий, словно зеркало. Цепляясь друг за друга, падая и хохоча, компания доползла до крыльца, и все упали в изнеможении.

Хозяин дома, с сожалением оглядывая их, сказал:

– А я ещё хотел предложить поиграть в лото…

– Нет-нет, никаких игр! Горячий душ и тёплое одеяло, это я вам как врач говорю! – воскликнул Владимир Марков. – Иначе ты рискуешь завтра получить лазарет на десять коек.

Елена сразу же отправилась наверх, чтобы поскорее попасть в душ: она и в самом деле замёрзла и промочила ноги, а ванных комнат было всего две. Отогревшись под горячей водой, она надела пижаму, завернулась в тёплый халат, замотала волосы полотенцем и уступила место Стелле. Та буркнула что-то вроде благодарности.

В комнате у них был гость. Точнее, хозяин – Вадим сидел у разожжённого камина, на журнальном столике стояла бутылка коньяку и три бокала.

– Будешь? – спросил Андрей.

– Конечно. Но вам, Вадим, придётся простить мой разобранный вид.

– Ничего, я понимаю, все промокли.

Коньяк был хорош. Лена устроилась в кресле с ногами, отпивала по глоточку, слушала…

Начал разговор Андрей.

– Скажи, – спросил он, подливая Снигирёву в почти опустевший бокал. – Скажи, зачем ты собрал такую странную компанию? Видно ведь, что эти люди не дружат между собой. Вон, Алла Маркова чету Левинсонов вообще еле терпит.

– Это да-а… – ответил Вадим чуть медленнее, чем обычно. – Но тут дело в том, что Лев Борисович отказался заниматься процессом, который затеял Володя Марков. Там какая-то неприятная история с пациенткой, которой стало хуже после лечения, Левинсон почитал материалы и сказал, что процесс заведомо проигрышный.

– Ясное дело, что у него дело, – скаламбурил Андрей. – Но зачем было звать их вместе?

В ответь приятель лишь пожал плечами:

– Да я и не думал об этом. Дом большой, можно за весь день ни разу и не встретиться.

– Ладно, а художник этот и его семейство?

– Корнелий? Он хотел писать зимние этюды, вот как раз и снег нападал.

Вытянув шею, Елена посмотрела в окно.

– По-моему, по стёклам лупит дождь, – сказала она.

– Ну, значит, напишет «Грачи прилетели», ничего страшного, – заржал Вадим. – Да нет, ребята, всё нормально! Замечательные всё люди, мои друзья, завтра праздник устроим! Юрка, конечно, приехал без приглашения, да мне не жалко. Не так много у меня родни, а места полно, сами видите, – и он широким жестом обвёл комнату.

– Иди уж спать, – вздохнул Андрей. – Завтра будет день, посмотрим, как и что делать.

* * *

Когда не слишком трезвый хозяин дома ушёл, Лена забралась под одеяло на своей кровати и закрыла глаза.

– Нас с тобой, между прочим, считают супружеской парой, – сказал напарник, переодеваясь за ширмой.

– Ты, по-моему, не стал их разубеждать…

– Не стал. А зачем, кому какое дело?

– И то правда. Заметил, какая тишина вокруг?

– Дождь только слышно.

– Дождь, и ветка где-то там стучит о подоконник. Давай спать, что-то устала я сегодня…

Среди ночи Елена проснулась. Что-то странное ворвалось в её сон, какой-то звук, которого не должно было быть в этой предутренней мгле. Крик, стон? Что-то разбилось?

«Да и Тьма с вами», – подумала она, поворачиваясь на другой бок.