Адепт Грязных Искусств - Анна Кондакова Страница 9

Меня ослепило розовыми вспышками, и я зажмурился.

Перед внутренним взором замелькали картины, жуткие картины.

Перекошенное от боли лицо Ребекки… истощённое, в синяках, тело в больничной пижаме… воспалённые покрасневшие глаза… она привязана к стулу, над ней нависает бугай в голубом халате с лысиной на затылке и наотмашь бьёт её по лицу, потом опять, но уже другой рукой, по щекам Ребекки текут слёзы, а бугай всё хлещет и хлещет.

Он орёт, хочет, чтобы она что-то рассказала ему или в чём-то призналась, но она молчит. А потом выкрикивает непонятную короткую фразу, после чего бугай начинает хохотать, затем смолкает, подходит ближе и плотоядно улыбается, тянет к Ребекке свои сраные руки и рвёт на ней больничную пижаму… и в этот момент я вижу, отчётливо вижу синюю нашивку на вороте халата этого ублюдка, каждый штришок ниток…

«К-Д. Шеридан».

Меня окатило морозом: я ведь допускал, что сестра уже давно мертва, но эти картины... такие живые...

Слух резанул болезненный и страшный визг Ребекки, он прозвучал так отчётливо, будто она находилась в метре от меня.

– Ах ты сволочь! – Я и сам не понял, подумал это или высказал вслух, я даже не понял, когда успел вскочить и замереть, стиснув кулаки.

Класс снова затих.

– Да, мистер Ринг? – повернулась ко мне Софи и уточнила недовольным голосом: – Вы кого-то конкретно имели в виду? Или в слово «сволочь» вы вкладываете иной смысл?

Я посмотрел на её вуаль, её чёрную шляпку, оглядел её всю, но, казалось, ни черта не видел и не воспринимал. И только когда вереница картин начала постепенно освобождать мой мозг, а крик Ребекки стих, я смог перевести дыхание и выдавить:

– Нет… ничего.

Тут же опустил зад на стул, но всё равно успел привлечь к себе нешуточное внимание. Опять.

Только на этот раз Софи бурю унять не успела. Или просто не захотела этого делать.

***

Всё случилось за несколько секунд.

– Это ты сделал, да? Не трогай Ринга! – Первым вскочил Купер, его кожа вспыхнула татуировками, он начертил знак в воздухе и метнул сизую руну в азиата со среднего ряда.

Одзаки успел уклониться, но не удержался на стуле. Послышался грохот, потом – возмущённый выкрик с пола:

– Ты совсем уже, рунный придурок?!

Одзаки ответил Куперу вихрями боевого Шёпота. Ведьмак застонал, обхватил ладонями уши и упал на колени. С задней парты в Одзаки прилетел сноп с острыми ледяными иглами от Гудьера, он сшиб азиата с ног. Гудьеру попало от ведьмака Митчела: тот выпустил сразу две руны, и обе достигли цели – неуклюжий Гудьер упал на спину, свалив на себя парту, и так крепко выругался, что сосед Купера смущённо хихикнул.

Вскочил Хинниган.

– Перестаньте, стадо бар-р-р-ранов!

Его заткнули сразу с двух сторон: лицо и одежду очкарику чуть не опалил неизвестный мне парень, который сидел рядом с Гудьером; на помощь Хиннигану пришёл освежающий душ от Дарта Орривана. Мокрый до нитки Хинниган юркнул под парту.

– Хью! Только попробуй, только… – закричал Гудьер и тут же заглох.

Он скинул с себя навалившуюся парту, вскочил, но закончить фразу не успел – его пронзил парализующий эрг, отправленный черноволосым невысоким парнем, который сидел рядом с Одзаки. Видимо он и был Хью Теллером.

Гудьера скрутило судорогой.

– Пьер! – проорал Купер, зовя на помощь соседа по парте, долговязого блондина с длинным носом.

Парень кивнул и прищурился. На его лице отобразился Дух. Похоже, это был Древесный Удав: два длинных зуба, раздвоенный язык и огромные выпуклые глаза-линзы.

– Не вздумай, Латье, – прорычал на него Одзаки.

Но его снизу уже подмяла невидимая сила, азиат заорал от боли, заскрипел зубами, застучал руками о пол.

Я оглядел поле спонтанной школьной битвы: это выглядело и забавным, и опасным одновременно. Одна искра – и всё вспыхнуло к чертовой матери. Единственным, кто не проявил никакого интереса к драке, был Питер Соло. Он даже не двинулся с места, и пару раз я ловил на себе его ледяной тяжёлый взгляд, когда поворачивался к Питеру боком.

Потом он приподнялся и навалился животом на парту, приближая ко мне лицо:

– Это всё из-за тебя, Теодор.

Я смерил его таким же ледяным взглядом.

– А не пойти бы тебе на хрен, Питер?

Тот усмехнулся.

– Скоро увидим, кто пойдёт на хрен, крыса Рингов.

Я хотел ответить, но тут ко мне подошла Софи, наклонилась к моему уху. Жёсткое кружево её вуали коснулось моей щеки, и от этого прикосновения по позвоночнику пронеслась волна холода.

– Случайно сказанное вами слово способно спровоцировать не просто драку, но войну, мистер Ринг, – сказала Софи тихо, но, кажется, Питер умудрился её услышать. – А теперь, будьте любезны, успокойте учеников.

Я уставился на неё.

– А вы?

Она покачала головой и ничего не ответила. Зато Питер не преминул добавить, белозубо и широко улыбнувшись:

– Используй свои ораторские навыки, мистер Ринг.

Я поднялся и мрачно оглядел всеобщую драку.

Нет уж. Ораторскими навыками тут не обойдёшься…