Ловец душ и навья невеста - Ольга Ярошинская Страница 9

— С ней что-то не так, — свистящим шепотом сообщил Уго.

Друг пришел минут десять назад, сразу следом за ним. Карна выглянула из кухни, Рихард их познакомил, и она радушно пригласила Уго присоединиться к ужину, заверив, что все будет готово с минуты на минуту. Рихарду достался ледяной взгляд и кивок. А теперь из-за закрытой кухонной двери доносилась какая-то возня, шум и звон посуды.

— Она не экономка, Харди, — продолжил наседать Уго, придвинувшись так близко, что теперь они сидели на диване, прижавшись друг к другу, как влюбленные голубки.

— Сам знаю, — сказал Рихард, отодвинувшись от него. — Но разве тебе не любопытно?

— Она — дама из высшего общества, я могу точно сказать это по одному ее мизинчику. Ты видел, какие блестящие и розовые у нее ногти? И вот она готовит обед для ловцов, пусть даже самых лучших?

— Вообще-то ты не ловец, — напомнил Рихард, — а оборотень-кабан. Кто бы мог подумать, что ты будешь вкушать обед, приготовленный руками такой дамы, а?

— Она нас отравит, — нахмурился Уго, повернувшись к кухне. Его мясистый нос зашевелился на лице, словно зажив своей отдельной жизнью. — Зуб даю — отравит. А потом скажет, что так и было. А я еще молод, Харди, к тому же у меня сегодня свидание.

— С той рыженькой, что приходила вчера на собеседование? — понял Рихард. — Ее я не возьму, и не проси. Она смогла написать лишь свое имя, и то с ошибкой. А мне нужен кто-то, кто бы составлял отчеты для гильдии. Я терпеть не могу всю эту бумажную возню. К тому же она не согласилась смотреть мне в глаза.

— Зато если бы накинул сверху десятку, то не отказалась бы делить с тобой постель, — сердито засопел Уго.

— Ты ведь знаешь, последнюю проверку я запорол, — нахмурился Рихард. — А Карна просто великолепна. Чистая душа. Она поможет мне не шагнуть за грань. Я сегодня спал как младенец.

— Что тебе снилось?

— Не помню, — соврал Рихард. Признаваться в том, что Карна проникла не только в его дом, но и в сны, не хотелось.

Уго нахмурился, так что его короткие косматые брови сдвинулись к переносице, и снова засопел.

— Она согласилась на совместное проживание?

— Согласилась.

— И вот эта цыпочка станет жить в комнате с окнами на Крыжовенный переулок и будет мыться в твоей ванне?

Рихард моргнул, прогоняя из воображения картину с нежным телом в клубах пара.

— В гостевой теперь сплю я, — признался он. — Там было не убрано и вообще…

— А она — в твоей спальне? — Уго ухмыльнулся и многозначительно пошевелил бровями.

— Думаю, она тут ненадолго, — честно признался Рихард.

— Так почему вообще согласился?

— А какие у меня варианты? Платить шлюхам и пьянчужкам? Я не хочу больше рассматривать их воспоминания, выискивая хоть что-нибудь светлое — все равно что перебирать дерьмо в поисках жемчуга. После такого мне хочется добровольно шагнуть за грань.

— Не нравится мне это… — вздохнул Уго. — А может, она просто хочет ловца? Ну, ты понимаешь. Ореол доблести и отваги, сила тела и духа. Неутомимость, изобретательность, каждый раз может стать последним... Харди, дружище, соври, что я тоже ловец!

Его крохотные глазки заблестели, а губы разъехались в улыбке, обнажая желтоватые клыки.

— Иногда ты такая свинья, Уго, — вздохнул Рихард.

— Может, она здесь именно ради этого, — не сдавался тот. — Странно, что такая дама согласилась на совместное проживание с ловцом. Не пойми меня неправильно, Харди, но ты себя видел? А она… такая… — с придыханием произнес Уго и взмахнул руками, не сумев подобрать слова.

— Она сказала, что кодекс ловцов не позволит мне ее обидеть, — ухмыльнулся Рихард.

— Что еще за кодекс? — нахмурился Уго.

— Понятия не имею, — улыбнулся он еще шире.

Дверь скрипнула, открываясь, и они, подобравшись, уставились на женщину. Карна надела поверх черного платья клетчатый передник, волосы убрала под платок, на ногах ее были домашние туфли на низком каблуке — образцовая хозяйка.

— Ужин готов, — сказала она и посторонилась.

— После вас, — сказал Рихард, пропуская ее вперед.

Карна сняла платок с головы и спрятала его в карман передника. Ее волосы были уложены в высокий узел, и над белой шеей закручивались короткие нежные завитки, от которых вдруг оказалось так тяжело оторвать взгляд.

На плите стояла кастрюля, такая снежно-белая, словно в ней еще ни разу не готовили. На столе, накрытом скатертью, лежали приборы. В желтоватом свете от абажура лампы кухня казалась теплой и уютной — раньше он этого не замечал. Карна зачерпнула рагу из высокого блюда, положила в глубокую тарелку и поставила ее перед Рихардом. Он глянул на Уго. Тот принюхивался и выглядел озадаченным.

— Пахнет съедобно, — вынес Уго вердикт и уставился в тарелку, которая появилась перед ним. — Надеюсь, это не свинина?

— Говядина, — Карна села слева от Рихарда, положив рагу и себе. — Приятного аппетита, — она накрыла колени накрахмаленной салфеткой, взяла вилку и подцепила кусочек тушеного мяса.

Уго уже ел, и волосатые кончики его ушей слегка подрагивали, выдавая высшую степень удовольствия. Овощи, тушеные с мясом, действительно оказались очень вкусно приготовленными: мягкие, но не разваливающиеся в бесформенную массу, специй и соли в меру, лишь оттенить вкус, мясо таяло во рту.

Рихард взял кусок хлеба из низкой плетенки, окинул быстрым взглядом кухню. Плита блестит, в вазочке посреди стола астра — красная звезда на тонкой ножке.

— Вам нравится? — спросила Карна.

Уго что-то промычал и зачерпнул добавки. С половника капнул соус, и на белой скатерти расплылась жирная клякса. Уго виновато глянул на Рихарда и быстро переставил вазочку с астрой, закрыв пятно.

— Дайте мне список ваших покупок и трат, — попросил Рихард. — Я возмещу.

— Конечно, — кивнула она, отводя глаза. — Сколько вы планировали тратить в неделю?

— Шендеров двадцать, — он накинул десятку. Похоже, об экономии придется забыть, но оно того стоит. Так вкусно он ел разве что в ресторане, где отмечали юбилей шефа полиции.

— Вы давно дружите? Как вы познакомились? — спросила Карна, кивнув в сторону Уго, который, кажется, собирался съесть обед вместе с тарелкой.