Восхождение тени - Тэд Уильямс Страница 9

Ночью же половина их покидала хранилище и по глухим переулкам пробиралась к домам, тайно купленным Гильдией, и там пробивала последние локти земли и камня, остававшиеся до подземных туннелей. Когда же они заканчивали работу, то маскировали отверстия полом из каменных плит, одна из которых в каждом доме могла подниматься, открывая ход в далёкий Город фандерлингов. Не все из этих новых ходов оканчивались во внешнем круге города, хотя многие разместили именно там. Некоторые из них вели, проходя прямо под водой, к зданиям и другим местам на материке.

Он хотел упомянуть о том, что и сам воспользовался одним таким ходом, чтобы добраться до лагеря кваров, когда передавал зеркало Кремня сумеречным созданиям, но не стал из опасений расстроить Опал.

— Вообще, — продолжил мужчина, — говорится, что Шторм-камень даже построил один туннель, ведущий куда-то во внутренний круг города — к самому Тронному залу! Через несколько месяцев, когда наши работники закончили перестройку зернохранилища, были завершены и все подходы к этим Новым воротам, как между собой называли их старейшины гильдии. И с тех пор всегда существовали тайные пути в и из Города фандерлингов. С того времени Народ сумерек не тревожил страну лет сто или больше, так что многие из тех тайных ходов пришли в запустение, но мне говорили, что мы сохранили за собой те дома и другие места наверху, которые скрывают входы.

— Тебе лучше не заговаривать нам зубы этой историей, если ты собрался под сурдинку заставить нас прошагать весь путь наверх, — погрозила ему Опал.

— О, нет, мы уже почти пришли, любовь моя. Причина, по которой я вам всё это рассказываю, в том, что сейчас мы находимся в одном из этих переходов.

— Почти пришли куда? — подал голос Кремень.

— Туда, куда и собирались, в храм метаморфных братьев.

— Но почему мы ушли так далеко? — по голосу мальчика чувствовалось, что он не особенно возражает: просто ему любопытно.

— Потому что солдаты из верхнего города ожидают на главных воротах и основных улицах Города фандерлингов, — объяснил Сланец. — И ищут они некоего малого по имени Сланец, его жену Опал и ребёнка Высоких людей по имени Кремень, который живет с ними.

— Это наши имена, — серьёзно произнёс мальчик.

Сланец не мог решить, поддержать ему шутку или нет:

— Да, об этом я и говорю. Они ищут нас, сынок — и ничего хорошего это нам не сулит.

Брат Сурьма ждал их на тропинке посреди обширных грибных огородов, принадлежащих храму, и его молодое широкое лицо было непривычно хмуро от тревоги. Из-за колонн на фасаде храма Метаморфического братства позади него выглядывали и другие обеспокоенные лица.

— Братья вам не рады, — сказал Сурьма Сланцу. — Просто, чтобы ты знал. Старик Сера провёл всю ночь на ногах, стеная, что вот, настают Дни наводнения.

Он кивнул Опал:

— Здравствуй, госпожа, да благословят тебя Старейшие. Я рад видеть тебя вновь.

Сланец поискал глазами Кремня, который отбежал вглубь огорода, отвлёкшись на пещерного сверчка и следуя за его беспорядочными прыжками.

— Они что, так всполошились из-за мальчика?

Сурьма пожал плечами:

— Лично я бы предположил, что их куда больше беспокоят остальные двое из Высоких людей, не считаешь? — он рассмеялся, но не слишком громко: за ними всё ещё наблюдали из-за колонн. — Не говоря уж о том, что происходит наверху: война с фаэри и опасения, что мы можем быть в неё втянуты. Тем не менее, есть те, кому кажется, что небольшая встряска нам бы не помешала, — монах энергично кивнул. — Может, ты удивишься, мастер Голубой Кварц, но жизнь в храме не всегда бьёт ключом. Я не жалуюсь, не думай, но вы действительно стали для нас единственным долгожданным глотком ветра перемен за последние сезон или два.

— Благодарю… видимо, я должен сказать.

Опал наконец поймала мальчика.

Сланец поманил их обоих к парадным дверям храма.

Глаза его жены расширились, когда она взглянула на украшенный колоннами фасад:

— Я и забыла уже, какой он большой!

По мере того, как она приближалась к зданию, её шаги всё замедлялись, как будто женщина боролась против сильного ветра. В каком-то смысле так и было: на протяжении столетий соблюдалась негласная традиция, позволявшая находиться в храме лишь самим метаморфным братьям и некоторым важным гостям.

Хотя Сланец бывал здесь уже дважды, он ещё не видел храма изнутри, и когда Сурьма вёл их сквозь портик в пронаос ^[2], был, признаться, впечатлён размерами креплений потолка и тем, с каким мастерством они были сделаны. Потолок поднимался над их головами почти так же высоко, как и в самом Городе фандерлингов, хоть и вполовину не так замысловато украшенный. Вместо этого создатели храма сделали своим девизом умеренность, стараясь придать каждой линии максимальную чёткость и простоту, как это было в обычае в их давно минувшую эпоху. Потому крестовые своды с красиво округлёнными краями не пестрели изображениями листьев, цветов или животных, а были расчерчены широкими линиями. От этого стены и потолок зала походили на внезапно замёрзшую жидкость, как будто сам Повелитель плеснул из ведра расплавленным камнем, застывшим в одно мгновение.

— Это… прекрасно, — прошептала Опал.

Сурьма расплылся в улыбке:

— Некоторым нравится, госпожа. Но как по мне, выглядит немного… угрюмо. Дни проходят за днями, и замечательно, когда есть, на чём задержать взгляд, но мне кажется, что у меня от него в глазах рябит и всё колышется…

— Сурьма, — окликнул его кто-то сердито, — тебе что, заняться больше нечем, кроме как языком трепать?

Это оказался кислолицый брат Никель, которого Сланец запомнил ещё в первый свой визит — и приветливее он с того времени не стал.

Молодой монах аж подпрыгнул от неожиданности:

— Прости, брат. Конечно же, у меня есть дела…

— Тогда пойди и займись ими. Мы позовём, если ты понадобишься.

Сурьма, огорчённый, как предположил Сланец, в большей степени тем, что беседу оборвали, нежели тем, что его поймали за праздной болтовнёй, коротко кивнул и, неуклюже переваливаясь, поплёлся прочь.

— Хороший парень, — отметил Сланец.

— Шумный, — Никель нахмурился. Он едва кивнул Опал, а Кремня и вовсе предпочёл не заметить. — Полагаю, он рассказал тебе, какая тут сейчас кутерьма, — монах провёл их в одну из дверей, выходивших в обширный зал, и дальше, по боковому коридору с нишами вдоль стен. Полки были пусты, но смазанные следы в пыли свидетельствовали о том, что там что-то стояло и лишь недавно было убрано. — Мы жили гораздо более мирно до встречи с тобой, Сланец Голубой Кварц.