Небесное Око - Дэвид Кек Страница 89

Челн Морина уже достиг острова, и лорд спрыгнул на берег, а Вэир, оскалившись, наблюдал, как Дьюранд прикладывает все усилия, чтобы удержать лодку по курсу. Еще один толчок ваги, и нос лодки ткнулся в берег, на который тут же спрыгнул Ламорик. Челн закачался, напоминая пони, мотающего из стороны в сторону головой. Дьюранд, следуя примеру Вэира, оттолкнулся от берега вагой, и лодка поплыла прочь от острова.

Лорд Морин и Ламорик встали на изготовку, ожидая сигнала к началу поединка. Чтобы удержать челн на ветру, Дьюранду пришлось вцепиться в вагу обеими руками. Он подумал, что станет, если в следующий раз им придется сражаться на ходулях. Или на деревьях.

По кивку герцога взревели трубы, и оба рыцаря пришли в движение. Ламорик пригнувшись, бочком, по-крабьи двинулся в сторону. Его сапоги скользили по влажным камням. Неожиданно он рванулся вперед, выставив меч. Морин отразил выпад и контратаковал. Противники кружились вокруг друг друга, обмениваясь ударами. Ноги обоих противников скользили по грязи, хотя участок земли, на котором стоял Морин оказался лучше, чем у молодого лорда. В основном все выпады, уходы от удара и контратаки приводили к тому, что один из рыцарей, а то и оба падали на колени. Очень быстро красные доспехи Ламорика и одежды Морина, усыпанные рисунками из драгоценных камней, оказались покрытыми густым слоем грязи. С лязгом скрещивались мечи, грохоча, сталкивались щиты. Каждый удар мог оказаться последним.

Ламорику приходилось несладко. Каждое движение Морина, каждый его удар были скупо выверены и рассчитаны. Ламорик сделал неудачный выпад и тут же о нем пожалел, получив удар по спине. Молодой лорд поскользнулся, и на голову плашмя опустился клинок. Морин заставлял дорого платить за каждую ошибку.

Дьюранд, присев в лодке, качавшейся на волнах, то и дело вздрагивал. В вышине небес, подобно горам, громоздились тучи. На острове яркими молниями сверкали клинки.

Морин не знал пощады. Ламорик отчаянно защищался, понимая, что на карту поставлена его жизнь. За каждой попыткой достать противника мечом следовало неминуемое возмездие — удары в ключицу или предплечья. Клинок Морина, забранный для безопасности железными кольцами, опускался на противника, словно топор дровосека. Ламорик пока держался, отчаянно контратакуя. Однако все понимали, что даже один единственный выпад способен переломать кости или пробить шлем. Любой удар мог оказаться для Ламорика последним, а с его смертью гибли и надежды многих рыцарей, связавших свои судьбы с судьбой молодого лорда.

Ламорик сражался.

И тут Морин поймал его в ловушку. На Ламорика обрушился удар, способный вогнать человека в землю. Молодой рыцарь покачнулся. Не медля ни секунды, Морин нанес еще один страшный удар, от которого Ламорик попытался защититься, подняв щит. Слишком поздно.

Толпа вздохнула. Дьюранд поймал себя на том, что подобрался, готовый бросится по воде аки посуху на помощь своему лорду. Ламорик, едва держась на ногах, попятился. Зеваки теперь молчали. Наступила мертвая тишина, в которой, под аккомпанемент воя ветра, жутко грохоча и лязгая, гремело оружие сошедшихся в поединке рыцарей.

Лорд Морин, подождав, пока Ламорик придет в себя, обрушил на противника третий страшный удар. Молодого лорда качало из стороны в сторону, словно висельника в петле. И все же он продолжал стоять. Всем уже было ясно — чтобы спасти жизнь, ему надо было просить пощады, игра в Красного Рыцаря была закончена. Рыцари в отряде Ламорика понимали — бой проигран, и им придется встретить грядущую зиму под открытым небом. Это было очевидно всем, но невероятным усилием Ламорик собрал в кулак всю свою волю и устоял на ногах. Стало ясно — он не преклонит колени перед врагом, и лорд Морин замер, потрясенный мужеством противника.

Пока Морин в суеверном ужасе таращился на молодого лорда, Ламорик отбросил щит прочь и, словно жнец косу, ухватился обеими руками за рукоять меча. "Интересно, сколько крови он потерял?", — подумал Дьюранд. Ламорик покачнулся. Чтобы опрокинуть его на землю, было достаточно всего лишь одного удара, но Морин замер недвижим, будто окаменев. Застонав, Ламорик неуклюже замахнулся мечом.

Отбить такой удар не составило бы никакого труда. Морин мог выставить клинок или закрыться щитом. Будучи прекрасным мечником, он мог сделать все что угодно и обязательно бы сделал… Но тут мироздание содрогнулось. В то самое мгновение, когда Ламорик занес меч, издалека донесся всхлипывающий, рыдающий звон колоколов. Покрытое тучами небо вспыхнуло и по нему от горизонта к горизонту пошли круги, словно по водяной глади пруда, в который швырнули огромный валун.

Лодочка, в которой устроился Дьюранд, заходила ходуном, а остров посреди реки содрогнулся и осел. По поверхности курган-острова прошла волна, земля взбугрилась, словно под ней кто-то зашевелился.

И среди всего этого светопреставления Ламорик обрушил меч на голову противника. Морин, взмахнув руками, выронил клинок и распростерся на земле.

На краткий миг Дьюранд почувствовал облегчение — Ламорик победил. Последний удар отнял последние остатки сил, и молодой лорд пошатнулся. Грязь под его ногами брызнула в стороны, и из под земли высунулась огромная когтистая рука. В следующее мгновение лодка, в которой находился Дьюранд, перевернулась.

Дьюранд попытался вцепиться в челн руками, однако пальцы лишь беспомощно скользнули по влажному борту. В голове не осталось ни одной мысли. Тяжелая кольчуга тянула ко дну. Ни один человек неспособен плавать в доспехах, весящих пятьдесят фунтов. Лодка, словно живая, выскользнула из под рук, и Дьюранд скрылся под водой. Единственное, что он мог сейчас сделать — задержать дыхание.

Ноги коснулись дна. Голова была готова лопнуть. Дьюранд попытался взять себя в руки. Он тонет. Его пальцы коснулись придонного ила. Надо убить в себе страх — здесь неглубоко. Он отталкивался ото дна жердью, да и что в этом удивительного: он же не в море. Значит, еще можно побороться.

Дьюранд забился под водой. Как только ноги ощутили опору, он оттолкнулся и двинулся в сторону острова. Дно было завалено скользкими предметами, покрытыми слоем грязи. Ил толстым слоем покрывал старинные щиты. Пальцы воина касались черепов, костей, ржавых мечей. Дьюранд понял, что движется среди разверзшихся могил. Более того, теперь он знал, что добрался до острова.

Тяжело дыша, он вынырнул из воды, поднимая тучи брызг. Легкие отчаянно молили о глотке воздуха. Остров, на берег которого он выбрался, ходил ходуном словно живой. Наполовину засыпанное ржавыми шлемами, щитами и костями под землей билось чудовище — тролль, великанша, некая жуткая пародия на женщину. Несмотря на то что большая часть тела великанши была сокрыта под поверхностью кургана, Дьюранд осознал, что представшее перед ним чудовище значительно больше лошади. Великанша кричала так, что под синеватой кожей выступали огромные ребра. Казалось, само мироздание содрогается от ее воплей.

Ламорик бился, зажатый в руке великанши.

Дьюранд, с которого ручьями текла вода, заметил Вэира. Здоровяк, схватив Морина за воротник, тянул своего лорда и повелителя к лодке. В одно мгновение Дьюранд понял, что если сейчас он скинет кольчугу и бросится вплавь в реку, то окажется в лодке, прежде чем Вэир и Морин доберутся до нее. Он глянул на заходящуюся в крике толпу и увидел огромные полные ужаса глаза Дорвен.