Жар сумрачной стали - Глен Кук Страница 87

Можно подумать, я ему поверю! Блок мне кое-что рассказывал о том, как финансируют Стражу.

Я повернулся к Дженорду.

– Братство Волка состоит из бывших коммандос, так? А оборотни – Черные Драконы Вальсунга – воевали в Кантарде. Наемная элита. Небось, вы с ними на фронте спелись? – Помолчав, я высказал мысль, которая давненько не давала мне покоя: – Или вас свел Слави Дуралейник?

Маска безразличия на какой-то миг спала с лица Дженорда. Глаза его расширились, снова сузились. Он кивнул.

– Да, Дуралейник за всем стоит.

– Врет, – театральным шепотом сообщил Релвей.

– Думает, что врет, – поправил я. – Точнее, думал, а теперь гадает, не оставили ли его с носом. – Дженорд и впрямь выглядел так, словно засомневался в своих неведомых хозяевах.

Мне показалось, он хотел что-то сказать, но передумал. Выбрал молчанку, как самое безопасное. Что ж, я его понимаю. Он ведь не главный и потому должен верить в своих боссов. Верить в то, что они его спасут.

Коммандос в этом отношении похожи на морскую пехоту. И те и другие своих в беде не бросают.

Я сказал об этом Релвею. Тот выпятил подбродок: дескать, пусть только попробуют.

Итак, имен мы не услышали, бесспорных доказательств не нашли, зато теперь знаем твердо, что между шайкой Дженорда и оборотнями существует некая связь. Остальное я надеялся выяснить в поместье Маренго.

– Подержите его еще немного, чтоб у меня было время рассказать о нем в паре-тройке мест. А потом выпускайте.

Тай Вейдер знает толк в мести. Ему мой способ точно понравится. Правда, Дженорд может и выкрутиться, если сумеет запудрить мозги своим дружкам…

По-моему, этим талантом его природа обделила.

Релвей оставил при Дженорде охранника – на тот маловероятный случай, если Джеррис решит покончить с собой. А сам испарился по дороге к кабинету Блока.

– Краска с Садлером проверять будешь? – спросил капитан.

– Зачем? Ты говоришь, что они никуда не денутся. Этого с меня вполне достаточно. Поправляются хоть?

– К несчастью, да.

– Осторожнее с ними, капитан. И не забудь: на воле хватает тех, кто готов о них позаботиться.

– Я помню. И даже кое-что придумал. – Блок зловеще усмехнулся.

– Хочешь их как наживку использовать? Тогда и братца Дженорда не забудь.

– Его можно вычеркнуть из списка. – Снова зловещий смешок. – Мы их всех поймаем, Гаррет.

– Не сомневаюсь. Надеюсь только, что к тому времени хоть кто-то из моих друзей в живых останется.

– Друзья полезны и мертвыми: они тебе местечко в преисподней приготовят. Знаешь, что тебя там ждет? Бочонок пива в каждом углу и орда распаленных девиц.

– По-твоему, это преисподняя?

– А что, не нравится?

– Да нет, нравится, но я пока туда не хочу.

Блок скривил физиономию.

– Экий ты привередливый.

– Своей дурной славой я обязан исключительно миссис Кардонлос.

Неужели капитан моргнул? Или мне показалось?

– Что дальше делать будешь? – спросил он.

– Вернусь в поместье Норт-Энглиша. Я почти уверен, что лично он тут ни при чем. Хотя меня одурачить несложно… Ты-то как считаешь, он и вправду верит в то, что говорит?

– Я стараюсь не прислушиваться к словам таких личностей. Главное – не что они говорят, а что делают.

– Кстати, ты сказал, что с Холма на тебя давят.

– Подавят и перестанут.

– Выходит, на Холме поддерживают «Клич»?

– Пока он побеждает. Никто не желает болтаться в соседней с Маренго петле, если они в конце концов опростоволосятся.

Приближался час волка – самое холодное, самое жестокое время ночи, когда отчаяние проникает даже в сердца записных храбрецов. Час, когда на улицы высыпают отъявленные негодяи из троллей и огров. В такой час одинокому сыщику, у которого слишком много врагов, не след покидать гостеприимный кров.

– У тебя нет свободной камеры на пару часиков? До рассвета, не дольше?

Солдат спит, служба идет; в эту ночь может случиться что угодно, но я все равно лягу спать, а утром уж поглядим, что там стряслось.

– Есть одна, с твоей фамилией на двери. Шучу. Ложись в моем кабинете. Я спать не собираюсь, мне работать надо. Допрошу кой-кого. – Что такое час волка, Блоку объяснять не требовалось. Самое подходящее время для допроса тех, кто валяется в кандалах на куче грязной соломы, дрожит от холода, обирает с себя вшей и отгоняет крыс.

– Спасибо. Вели, чтоб меня разбудили на рассвете. – Прежде чем он успел отпустить очередную шуточку, я прибавил: – Хочу повидать солнце, пока не помер.

Вот и койка. Я вытянулся во весь рост. Уф! Поспать дважды за ночь – какое блаженство! И самое приятное – ни одной говорящей пернатой твари поблизости.