Сердце зимы - Роберт Джордан Страница 87

В озаренной солнцем комнате Солнечного дворца царил холод, несмотря на жарко пылавший огонь в двух каминах, расположенных у противоположных стен, на уложенные толстым слоем ковры и на яркий утренний свет, лившийся сквозь наклонную стеклянную крышу, где его заслоняли местами снежные наносы, лепившиеся к тонким горбылькам переплетов. Тем не менее этот зал вполне подходил для аудиенций и приемов. Кадсуане полагала, что тронный зал лучше не занимать. До сих пор лорд Добрэйн помалкивал на тот счет, что она держит у себя Каралайн Дамодред и Дарлина Сиснеру – она не видела другого способа уберечь их от глупостей, кроме как крепко держать в кулаке, – но Добрэйн мог заволноваться, решив, что она заходит чересчур далеко за границы, которые он считает приличными. Он был слишком близок к мальчику и верен данным клятвам, и Кадсуане не хотела на него давить. Оглядываясь на свою жизнь, она могла живо припомнить неудачи, о которых очень горько сожалела, и ошибки, за которые заплачено человеческими жизнями, но в этом деле она не могла позволить себе ни поражения, ни ошибки. Поражения – ни в коем случае. Свет, как же подмывает кого-нибудь укусить!

– Я требую вернуть свою Ищущую Ветер, Айз Седай! – Перед Кадсуане в деревянной позе восседала Харине дин Тогара, вся в зеленом, расшитом золотом шелке. Губы ее были поджаты. Несмотря на лицо без морщин, в прямых черных волосах белели седые прядки. Она занимала пост Госпожи Волн своего клана на протяжении десяти лет, а задолго до того командовала крупным кораблем. Ее Госпожа Парусов, Дерах дин Селаан, женщина помоложе, вся в голубом, сидела на стуле – стоявшем ровно в футе позади, в соответствии с их представлением о правилах поведения. Обе являли собой воплощающие гнев статуи, вырезанные из темного дерева, и их диковинные украшения только усиливали это впечатление. Ни та ни другая словно не замечали Эбена, державшего поднос с серебряными кубками. Он с поклоном предложил им вино, подогретое с пряностями, а они на него бросили всего лишь по косому взгляду.

Когда они не взяли угощения, мальчик, казалось, не знал, как быть дальше. Он так и стоял, склонившись с подносом, пока его не дернула за полу красной куртки и не увела с улыбкой прочь Дайгиан – смешливый голубь-дутыш в темно-синем платье с белыми прорезями. Эбен был стройным пареньком с крупным носом и большими ушами, которого не назовешь привлекательным, а уж тем более красавцем, но она относилась к нему как к своей собственности. Они сели рядышком на мягкую скамеечку перед камином и принялись играть в «кошачью колыбельку».

– Благодаря вашей сестре мы надеемся разобраться, что же случилось в тот злосчастный день, – сказала Кадсуане, успокаивающе и несколько рассеянно. Глотнув вина с пряностями, она помедлила, ей было безразлично, заметят ли они ее нетерпение. Сколько бы Добрэйн ни ворчал о невозможности выполнить условия той невероятной сделки, что Рафела и Мерана заключили по поручению мальчишки ал’Тора, он все же и сам мог бы управиться с Морским Народом. Кадсуане слушала их вполуха и уделяла им немного внимания. Хватит с них и того. Если она сосредоточится на Ата’ан Миэйр, то неизвестно, удержится ли, чтобы не прихлопнуть их, точно мошек-кусименя, хотя и не они являются подлинным источником ее раздражения.

Возле второго камина, в другом конце солнечной комнаты расположились пять сестер. Несан разложила на пюпитре перед собой большой том в деревянном переплете из дворцовой библиотеки. Как и остальные, она была одета в простое шерстяное платье, более подходящее для купчихи, чем для Айз Седай. Если они и жалели об отсутствии шелков или денег на шелка, то виду не показывали. Возле больших пялец стояла Сарен, с вплетенными в тонкие косички бусинками; ее иголка сновала туда-сюда, добавляя крохотные стежки к очередному цветку на цветущем лугу. Эриан и Белдейн играли в камни, за игрой наблюдала Элза, ожидавшая своей очереди сразиться с победителем. Судя по всему их виду, они наслаждались праздным утром, а вовсе не пребывали в заботах о судьбах мира. Наверное, сами понимали: они здесь для того, чтобы она их изучала. Почему они дали клятву верности мальчишке ал’Тору? Кируна и остальные, когда решили дать клятву, хотя бы находились рядом с ним. Кадсуане готова была признать, что никто не мог бы противиться влиянию та’верена. Но эти пятеро за похищение ал’Тора понесли жестокое наказание и к своему решению предложить клятву пришли прежде, чем их привели к нему. Поначалу Кадсуане склонялась к тому, чтобы принять их объяснения, но за последние дни у нее появились сомнения. Очень серьезные сомнения.