Арейла. Месть некроманта - Елена Картур Страница 86

Но от Ашамель я почему-то не ожидала. Впрочем, что я о ней знаю, кроме стервозного характера и непомерных амбиций? Но перспектива быть запертой с беременной орчанкой в одном помещении меня совершенно не радовала. Она и так-то непредсказуемая, а тут и вовсе не знаешь, чего ждать.

Но общаться все равно, похоже, придется.

— Ты что здесь делаешь? — спрашиваю.

— То же, что и ты! — мгновенно ощетинилась она. — Непонятно, что ли?

Решила не поддаваться на провокации и оставаться спокойной. Еще скандала нам тут сейчас не хватало для полного счастья.

— Ладно, спрошу по-другому. Где мы находимся и почему? И почему вместе? — Никаких добрых чувств к этой молодой дуре я не испытывала, впрочем, как и недобрых. В другой ситуации предпочла бы просто с ней не общаться, но сейчас у нас, похоже, одна общая проблема, и надо разобраться, что происходит.

Впрочем, не исключаю, что Ашамель мне специально подсунули, чтобы меня разговорить. Правда, с ходу и не предположу, для чего, никакими особо секретными сведениями я, кажется, не владею.

Правда, ведет она себя странно, хоть и логично. Огрызается и общаться категорически не желает. И уж тем более не желает сообщать мне что-то полезное, не считать же полезным лаконичный ответ, что мы в подвале и что кормят тут раз в день, а единственный свет — это отчаянно коптящая масляная лампа, в которой почти кончилось масло. Так что вскоре мы снова оказались в кромешной темноте в напряженном молчании, и это, между прочим, здорово действовало на нервы.

Но я ведь упрямая, особенно когда мне что-то действительно очень надо, а сидеть и молчать — дело совершенно бесперспективное. Да лучше мы просто разругаемся вдрызг, чем так. Потому Ашамель я все-таки додавила. Где — настойчивыми вопросами, а где — и злыми подколками на тему ее бестолковости в попытках пробиться к власти и в выборе мужчин. Особенно обидными они были, потому что в чем-то правдивы, что сама Ашамель, что Дэниел — оба редкие неудачники, если понаблюдать за их действиями со стороны.

Многое ли надо и без того нервной и перепуганной девице, да еще и запертой в темноте, что тоже не способствует душевному комфорту? Разумеется, это вылилось в безобразную истерику, хорошо хоть без рукоприкладства.

— Это ты, ты во всем виновата, дрянь иномирная! — внезапно взвизгнула Ашамель. — Если бы не ты, ничего бы этого не было!

— В чем именно? — Чем больше она распалялась, тем большее спокойствие проявляла я. Чего-чего, а истерик мне сейчас не надо, да и повода пока нет, вот выясню, насколько все плохо, тогда и посмотрим.

— Раш должен быть моим, это я должна была выйти за него замуж, не ты! И ничего этого тогда бы не было. И мне не пришлось бы связываться с этим неудачником! Ненавижу!

Я согласна, конечно, парню и впрямь потрясающе не везет со злодейскими планами. Но ему, похоже, и с подружкой не повезло, да.

Только вот сейчас мне нужно Ашамель разговорить, пока она не скатилась в совсем уж бессвязные вопли.

— Почему сразу неудачник?

— Потому что этот идиот ничего сам не может, только свою мамочку слушать, но даже ее планы он умудряется провалить!

Стоп, какую мамочку? Она же умерла много лет назад? Я вообще о матери Дэниела знала очень мало, только то, что она была не ровней Дереку по происхождению и он не мог на ней жениться, хоть и любил. Король подобный мезальянс никогда бы не одобрил, а Дерек даже в молодости, очевидно, не был настолько бунтарем, чтобы бросить все ради любви. Ах да, еще эта женщина была то ли слабым магом, то ли вовсе не магом, но Дерек ее все-таки очень любил. А потом она умерла (понятия не имею, от чего), оставив на попечении любовника несовершеннолетнего сына. Официально Дерек признать Дэниела не мог, а неофициально и так все знали, чей он. Тем более Дерек, насколько я знаю, к родительским обязанностям относился серьезно и заботился о сыне как мог. Дэниел даже титул получил.

Что-то тут явно не так.

Пока я думала, Ашамель еще покричала нечто бессвязное, порыдала снова и успокоилась. Надеюсь, у нее какой-нибудь выкидыш не случится от нервов, а то ведь даже не ясно, что делать в таком случае. Хочется верить, что орчанки в этом более крепкие, чем люди. Зато с ней теперь можно было относительно нормально разговаривать, во всяком случае, на вопросы Ашамель отвечала, пусть даже вяло и односложно. Я ее в темноте не видела, но, насколько понимаю, после истерики, может быть, уже и не первой, у нее наступила апатия.

Честно говоря, знала Ашамель не так уж много, да и не слишком охотно говорила. Но кое-какую информацию из нее выжать все же получилось. Я хотя бы начала понимать, что тут происходит. Не то чтобы это понимание хоть сколько-нибудь радовало.

Почему давнюю любовь Дерека все считали умершей, Ашамель не знала, ей не рассказывали, а сама она не спрашивала. Но смерть свою она явно как-то фальсифицировала, потому что однажды осознала, что Дерек ради нее против отца никогда не пойдет и быть ей всю жизнь любовницей. Обиделась за это на него и на весь мир заодно. Когда эта дамочка начала строить планы мести и захвата власти, орчанка опять же не знала, но, надо думать, с самого начала, иначе зачем бы ей было «умирать»? Но изначально все было ради того, чтобы доказать Дереку — она могущественный маг, и он крупно ошибся, не женившись на ней. Видимо, обида была сильной, потому что это стало своего рода идеей фикс.

Долго готовилась, а затем приступила к осуществлению своих планов. Связалась с сыном и каким-то образом настроила его против отца. А может, просто власть пообещала, в любом случае повод для обиды у Дэниела имелся. Отца отравил именно он, но не повезло мстителям, там не вовремя оказалась я со своей неуемной инициативой и привычкой везде совать нос. Не ожидали они, что у ничего не понимающей в местных реалиях чужачки найдется нужное лекарство, позволившее Дереку дожить до создания противоядия. А уж амулет, полностью защищающий от магии, даже на Арейле — вещь уникальная, такого и вовсе предусмотреть невозможно.

— А разве она его не любила? — уточняю у примолкнувшей Ашамель. — Зачем убивать, что мертвому докажешь?

— Кого? — вяло переспросила орчанка.

— Магичка эта, Дерека.

— Может, когда-то и любила, а сейчас никого она не любит, вобла сушеная, даже собственного сына, — уныло огрызнулась Ашамель. — Она хотела, чтобы бывший ее стал личем, тогда бы он лишился права на трон, из-за которого когда-то от нее и отказался. Дэн бы единственным наследником оказался, пусть бастард, но королевская кровь. Если бы выбора не осталось, король вынужден был бы его признать. Он ведь сам уже старый, детей иметь не может.

Про капитана дворцовой стражи она ничего не знала, но тут я уж сама додумала. Либо запасной вариант, либо прикрытие. Причем, как мне показалось, сам капитан о своей роли ничего не знал, наверняка был под какой-то магией, как бомба с таймером.

Сама Ашамель с Дэниелом познакомилась позже, когда он после неудачного покушения сбежал в степь, справедливо полагая, что его там могут искать очень долго, даже с учетом дружбы Дерека и Раша. Во всяком случае, среди красных. Тем более о конфликте на нашей свадьбе он тоже кое-что знал и потому предположил: если что, обиженные красные орки его зеленым не выдадут. Из вредности просто. Во взаимоотношениях орков он, конечно, разбирается так себе, но тут ему повезло, никому не было дела до человеческого мальчишки, прибился — и ладно. А уж что там у некромантов случилось, никто и знать не знал. Он им не нравился, конечно, но выгонять в степь на верную смерть тоже не стали.