Mon Agent - Андрей М. Мелехов Страница 86

— Что ж, — тихо говорила своему собеседнику сероглазая лингвистка, положив перед собою уже несколько потёртую ксерокопию пророчества, — мы уже знаем, кто должен совершить «неслыханное злодеяние». Понятно и то, что это может произойти довольно скоро. Но вот кто имеется в виду в качестве возможных жертв Профессора? Кто это — «потомки изгнанных из Та-Кемт»? Неужели избранные? Но ведь их не изгоняли из царства Египетского? Ведь им пришлось добиваться своего освобождения! В том числе и с помощью Законодателя, «убеждавшего» фараона всяческими фокусами. Не правда ли?

Мари была так увлечена разгадыванием древнего манускрипта, что не замечала того, как пристально Агент-Аналитик разглядывал её саму. Вернее, её коротко стриженную головку, грациозно сидевшую на длинной шее. На этой смугловатой шее под бархатистой кожей выделялась синеватая трепещущая жила. В какой-то момент ему стало наплевать на древние пророчества и остро захотелось поцеловать Мари в эту бурлящую жизнью вену. Он удивился интенсивности внезапного желания и вдруг почувствовал себя неловко. В свою очередь, Мари поймала его взгляд, поняла его и глубоко покраснела. В конце концов она попыталась разрядить ситуацию, предложив принести ещё кофе. Агент с радостью согласился. Когда она вернулась, грациозно обходя столики и вызывая восхищённые взгляды, Агент уже успел взять себя в руки. Мари настороженно посмотрела на него, ставя на столик чашки с латте. Аналитик ответил холодно-приветливым взглядом коллеги по работе. При этом Мари испытала одновременно облегчение и разочарование.

— Так вот, — прокашлявшись, начал Агент, — одной из теорий происхождения нации избранных является следующая. Согласно ей, история её создания может быть связана с неудавшейся религиозной революцией фараона Эхнатона, царствовавшего примерно в 1352–1336 годах до нашей эры. Того самого, что запретил почитать других традиционных богов Древнего Египта и попробовал внедрить монотеистский культ Бога Солнца, верховным жрецом которого был сам фараон. За шестнадцать лет правления он успел сделать немало: закрыл храмы до этого могущественных богов — Амона, Мут, Сехмет, Коруса и Тота; сломал власть могущественных жрецов религии предков и построил новую столицу царства — город Солнца. В своём стремлении покончить с пантеоном древности он приказал уничтожить имя бога Амона даже в иероглифе, обозначавшем имя его собственного отца. Фактически, утвердив культ единого Высшего Существа, он совершил именно то, что после этого сделал Законодатель с нацией избранных, а также последний Пророк с арабами. Мало того, из всех чудом оставшихся изображений нового божества — солнечного диска с лучами-руками становится ясно, что только царская семья предполагалась в качестве прямого рецептора жизненной силы, даруемой солнцем. Лишь фараон и члены его семьи могли напрямую поклоняться Солнцу и получать его щедрые дары. Все остальные жители царства поклонялись стелам с изображением самого реформатора и его ближайших родственников, включая и знаменитую царицу Нефертити. Надо сказать, что по какой-то причине Эхнатон предпочитал, чтобы его самого и прочих мужчин королевской семьи изображали не как прежде — мускулистыми атлетами, а с женоподобными бёдрами, грудью и изящными чертами лица…

— И всё это он успел за какие-то шестнадцать лет?! — не выдержала Мари, разумеется хорошо знавшая об Эхнатоне, но всё равно с интересом слушавшая его историю в изложении Агента.

— Да, — продолжал Аналитик, — всё это он действительно успел сделать за каких-то полтора десятилетия. Скорее всего потому, что пытался уклоняться от войн с внешними врагами и полагался на идеологическую и организаторскую помощь пока не известных истории сподвижников. Вместе с тем, уничтожить храмы богов оказалось гораздо легче, чем память о них и страх перед ними в умах подданных. Да и повергнутые жрецы не могли не лелеять планов реставрации. Никто не знает, почему Эхнатон умер сравнительно молодым: от болотной лихорадки, желудочного гриппа или подсыпанного в пищу яда. И не совсем ясно, кто пришёл ему на смену. Некоторые, например, не исключают, что загадочным правителем Сменкхаре, успевшим поцарствовать всего лишь два года, была всё та же желанная, но уже постаревшая красавица Нефертити. Так или иначе, но её сменил Тутанхамон, бывший, скорее всего, сыном умершего Эхнатона и одной из его молодых и менее влиятельных жён — Кии. Однако всерьёз реставрацией старых религиозных порядков занялся лишь последний представитель восемнадцатой династии — Хоремхеб, бывший тринадцать лет назад, до смерти Эхнатона, главнокомандующим его войсками.

— И всё же, какое отношение имеют все эти исторические лица к нашему Египтянину? — вновь прервала его Мари.

— Дело в том, что несколько более поздних древних историков — в том числе Апион и Страбон — утверждают, что легендарный создатель нации избранных как раз и был тем, кто до реставрации помогал Эхнатону в его религиозной революции. Не исключено даже, что он был одной из её главных движущих сил и идеологом.

— А совпадают ли реставрация и исход избранных из Египта по времени? — с некоторым сомнением спросила Мари.

— Во-первых, никто и никогда ещё не нашёл следов сорокалетнего блуждания почти миллиона людей по не очень большому куску суши. Большая часть которых, кстати, умерла во время этого необычного путешествия. И это довольно странно, учитывая усилия, которые были предприняты некоторыми археологами с целью доказать правдивость Ветхого Завета. Нет никаких упоминаний о внезапном бегстве громадного количества рабов и в древнеегипетских источниках. Но это как раз неудивительно: не в привычках фараонов было увековечивать память о тех, кто надавал им по шее или обвёл вокруг пальца. В целом, единственное существующее в египетских текстах упоминание о нации избранных — это стела, говорящая об удачном походе на них фараона Мернептаха в 1207 году до нашей эры. Камень сей, кстати, ныне гордо красуется в Каирском музее в качестве утешения арабам, так и не сумевшим ни разу одолеть малочисленную, но гораздо более профессиональную и самоотверженную армию избранных уже в XX столетии. Некоторые учёные думают, что исход из земли египетской случился во времена Рамзеса II. Некоторые, верящие, что библейский царь Соломон был реальным человеком, на основании библейских же дат полагают, что это произошло в 1438 году до нашей эры. Но так или иначе, как говорит историк Хоффмейер, упоминания о привлечении к строительным работам египетских рабов касаются лишь периода между 1450 и 1200 годами до нашей эры — то есть годы правления Эхнатона приходятся как раз на этот временной интервал!

— И что же тогда получается? Великий Законодатель был разжалованным жрецом умершего фараона-революционера?

— Этот вывод не такой уж и странный! В конце концов, даже Ветхий Завет описывает его как жреца, выросшего при дворе фараона. Который прошёл все ступени посвящения и, соответственно, обладал огромными знаниями. Мы до сих пор поражаемся тем немногим достижениям Древнего Египта, пережившим тысячелетия наперекор стихии и волнам завоевателей. Можно только представить, что же до нас не дошло! Неизвестно, пришлось ли ему действительно показывать новому фараону все те фокусы с посохом, превратившимся в змею, или использовать неизвестное биологическое оружие для умерщвления египетских младенцев. Но, уверяю вас, теоретически всё это вполне могло быть в его силах…