Виридитерра: начало пути - Тери Ли Страница 85

Пограничник скрупулезно изучал бумагу, читая документ и проверяя печать, но все-таки пропустил их, проводив долгим взглядом. И как только граница была пересечена, они бросились в глубь уже другого леса – мепаисского, незнакомого для Ноа и Махаона, но явно привычного для Эли. Ребята бежали за эльфийкой, надеясь, что гонящиеся за ними Вайдман и Энгстелиг задержатся на границе или вовсе не смогут ее перейти.

Эли вытащила из-под одежды тот же синий кулон. И Ноа с радостью подумал, что бежать осталось не много. В этот момент у парня открылось второе дыхание, силы, которые покинули его, возвращались. Но тут у уха Ноа просвистела стрела и застряла в одном из деревьев, после чего послышался гневный крик Энгстелиг: «Проклятый Вайдман! Ты заденешь мальчишку!»

Паника почти сковала движения Ноа. Кровь бешено стучала в ушах, и от этого трудно было услышать движения. Парень обернулся и увидел, что Фридрих и Энгстелиг бегут за ними по пятам, однако Эли уже открыла портал и Махаон смело в него запрыгнул. Теперь эльфийка ждала только Ноа.

– Быстрее, Ноа! – командовала она.

И парень изо всех сил бросился вперед, к мерцающему порталу. Одним рывком он покинул Мепаис, прошел сквозь холодный поток открытой магии и оказался в сыром подземелье. Он ждал, когда войдет Эли, и портал закроется, но эльфийка все не появлялась.

Секунды превратились в вечность. За это время в голове Ноа пронеслись сотни самых ужасных событий, но вдруг Эли предстала перед ними. Она поднесла кулон к порталу и Ноа увидел, как тот стал сужаться. Но в последний момент, когда от портала осталась лишь небольшая щель, размером с футбольный мяч, из нее вылетел кинжал и вонзился эльфийке в плечо. Эли сделала несмелый шаг и оступилась, но Ноа успел ее подхватить. Она крепко ухватилась за него и скорчилась от боли.

– Зажгите факел, – слабо проговорила эльфийка, и Ноа послушно выполнил ее приказ. В теплом желтом свете огня кровь Эли казалась еще более темной, почти черной.

Парень дрожащими руками вытянул кинжал, который видел уже сотни раз, и отбросил его в сторону. Пока Ноа в растерянности зажимал рану, Махаон не мешкал. Он оторвал кусок ткани от своего плаща и протянул Ноа, чтобы тот перевязал плечо Эли. Эльфийка же в это время старалась убедить ребят, что все в порядке.

– Ничего страшного, это не серьезная рана, – бормотала она.

Но Ноа все равно переживал и злился, глядя на кинжал, брошенный на пол. Ошибки быть не могло. Это ее артефакт. Энгстелиг. Он доверял этой женщине, думал, что она умнее. Даже после того, как она собралась убить Махаона по приказу императора, в душе Ноа теплилась надежда, что Энгстелиг не такая же верная собака императора, как и Вайдманы. Ох, как же он ошибался.

– Будем ждать Пово здесь, – сказала Эли, поднимаясь. – И она отведет нас к нужному проходу.

Лишь на долю секунды ее лицо исказилось от боли. Это произошло так мимолетно, что никто не заметил. Эльфийка оперлась спиной на сырую стену и улыбнулась, показывая ребятам, что все в порядке.

Вскоре из темноты вышла старушка. Шла она бодро, хотя выглядела с точностью да наоборот. Она сверкнула черными глазками и слегка улыбнулась:

– Пово так давно не видела малышку Ирис, – прохрипела женщина и обняла Эли.

– Я тоже скучала, Пово.

Ноа и Махаон непонятливо уставились на эльфийку, а та коротко пояснила:

– Это еще одно сокращение моего имени. Я Элирис.

Старушка махнула им рукой, и они двинулись по длинному коридору. Для Махаона и Ноа все это было в новинку. Ребята молчали, но думали об одном и том же. Теперь они беглецы, преступники, с коими на Виридитерре разговор короткий. Позади они оставили всю свою жизнь. И если у Махаона не было выбора, ведь императору нужна его голова на блюде. То у Ноа он был. Но увидев Эли, с путами на руках, парень сделал его, не задумываясь.

Пово рассказывала Эли о том, как живется сейчас членам Эрмандада. Ее скрипучий голос был похож на потрескивание костра. Но эльфийка, казалось, этого не замечала. Она искренне улыбалась старухе и разговаривала с ней, как с родной бабушкой. Время от времени эльфийка трогала свою рану, но, поймав на себе чей-то взгляд, тут же убирала руку.

– Я предупредила Маркуса, что вы идете, – произнесла Пово, остановившись перед проходом. – Он должен скоро подойти с помощью.

– Спасибо, Пово, – ответила Эли и сжала своими длинными пальцами плечо старушки. Было в этом прощании что-то грустное, что-то от чего Ноа стало не по себе.

Ночь была ясной и теплой. На поляне совсем не пахло сыростью, как в портале. В воздухе витал сладкий запах, исходящий от ночных фиалок. Ноа смотрел на эти цветы и вспомнил, как Эли рассказала ему о них. Это была первая встреча Ноа и эльфийки, которая произошла как будто целую вечность назад. Парень поглубже вдохнул чистый теплый воздух и повернулся к Эли.

Эльфийка слабо ему улыбнулась, вытирая со лба испарину. И, не успел Ноа подумать, что что-то не так, ее ноги подкосились, и она рухнула на землю. Парень в два шага очутился около нее. Рана на плече кровоточила с новой силой. Эли тяжело дышала, и Ноа приподнял ее поудобнее, ощутив влагу на своих руках.

– Нет, нет, нет, – запричитал парень.

Эли закашлялась, и вместе с кашлем из ее груди вырвался сгусток крови. «Нет! Все это не взаправду!» – твердил себе Ноа.

– Мне так нравятся эти фиалки, – прохрипела Эли. Слова были почти невнятными, но Ноа все равно их разобрал. Парень перевел взгляд на землю. Цветы, почувствовав кровь Эли, распустили свои бутоны и загорелись ярким светом. Их было так много, и вместе они были похожи на фиолетовый ковер.

Больше эльфийка не сказала ни слова. Она до последнего вздоха не отводила глаз от Ноа, и парень мог видеть, как жизнь покидает ее с каждой секундой. Он все причитал:

– Только не ты. Только не ты. Тольконеты, – Ноа было так невыносимо больно, что он мечтал потерять память, лишь бы хоть как-то унять горечь утраты.

Так Ноа и просидел, обнимая бездыханное тело эльфийки, до рассвета. И даже Махаон не решился его потревожить.

А ночные фиалки – фиалки, так любимые Эли – молчаливо сияли в этой ночи, чувствуя кровь и смерть.